Но его бизнес не ограничивался лишь злоупотреблением служебным положением – Карвинс умел торговать не только печатями и подписями. Карвинс мог торговать всем. Если бы Карвинс родился в купеческой семье, то давно бы уже правил гильдией – он был способен продать что угодно и кому угодно. Даже если это в принципе невозможно. Даже если это противоречит здравому смыслу. Даже если это абсолютно абсурдно. Личности покупателей и продавцов его не волновали: Карвинс был готов без угрызений совести торговать хоть с демонами нижних миров или совратителями своих племянниц – лишь бы они были платежеспособны. Полчаса уговоров ему вполне хватит на подписание выгодного контракта по снабжению упырей чесноком, а слепому он втридорога впарит ящик подзорных труб. Даже на поставках поясов целомудрия в бордели Карвинс без труда сколотит состояние. Чем сложнее дело, тем больше шансов, что за него возьмется Карвинс. Ведь не денег ради – денег у него и без того более чем достаточно. Просто странное хобби аристократа.
Неудивительно, что с таким хобби его отлично знали в полиции, – многие его дела прямо или косвенно входили в сферу ее компетенции. Кроме того, некоторые необычные особенности интимной жизни камергера также иногда интересовали стражей закона.
Так что Сеула балахоном не обмануть.
Интересно, а титул Хранителя печати Братства Света он тоже купил? Хотя нет, неинтересно – лучше такого не знать… иногда наивность – это благо.
Дербитто тоже на маскарад не купился, прошептал в ухо дознавателя:
– Этот ваш хранитель здорово смахивает на поганца-Карвинса – он проходил у нас по делу о детском борделе, но привлечь, разумеется, не удалось.
Сеул был невысок, но, чтобы войти в потайную дверь, ему пришлось нагнуться. Азере и вовсе туго пришлось – как ни нагибался, а зацепился макушкой. Стук хороший вышел, но маг, к его чести, даже не пикнул.
За дверью оказалась маленькая комната. Здесь ковры были – они не только пружинили под ногами, но и обтягивали стены и даже потолок. А еще здесь был стол – огромный стол, занимавший почти всю комнату. За столом сидел человек. Вот его Сеул не узнал, и даже более того – он не помнил, чтобы этот незнакомец бывал на собраниях братства. Хотя уверенным здесь быть нельзя – уж больно оригинальна у него маска. Точнее, не было у него маски: черный глухой шлем. Кастрюля с узкой щелью. Фигуру скрывал черный плащ. Даже оценить рост сидящего человека не так просто.
Вот уж кто действительно озаботился маскировкой.
– Присаживайтесь… братья.
Проклятье – даже голоса не узнать. В этом глухом шлеме он искажается до неузнаваемости – будто в бочку говорят.
Сеула незнакомец почему-то сильно заинтересовал. Даже кратковременный шок после встречи с Азере не шел ни в какое сравнение. Сеул почему-то был уверен, что главный боевой маг Империи по статусу не ниже, чем… А уж выше боевых магов в Империи – только…
Пятерым за таким огромным столом слишком уж просторно – одних стульев десятка два, но Дербитто и Сеул инстинктивно присели рядом. Нетрудно догадаться, что оставили их не случайно, а из-за последних событий. Раз уж связаны вместе, то и сидеть вместе.
Карвинс еще продолжал скрипеть стулом, а незнакомец, выдавая нетерпеливую натуру, сразу заговорил о деле:
– Дербитто и Сеул, не обижайтесь, что раскрываю ваше инкогнито, но все собравшиеся и без того знают, кто вы, так что маленькое отступление от ритуалов братства здесь уместно. Не стану тянуть время и спрошу главное – вы хорошо запомнили женщину, убившую тех зайцев? Сможете ее опознать?
– Я эту девку и с завязанными глазами опознаю, – иронично буркнул Дербитто.
Сеул просто кивнул, без слов присоединяясь к словам стражника.
Незнакомца же слова Дербитто обрадовали, но как-то не так:
– Это как же без глаз? На ощупь или по запаху? – весело уточнил он.
Дербитто ответить не успел – отозвался Азере, брезгливо-недовольно протянув:
– Может быть, шутить будем в другом месте или хотя бы после разговора? Господа, кроме вас вроде бы выжило еще трое стражников и сотрудник управы?
– Да, Пулио живой… если его можно причислить к сотрудникам, – подтвердил Сеул.
– А что с ним не так? – уточнил Азере.
– Вы знаете, кто его отец?
– Если не ошибаюсь… Да, теперь я вас понял. Действительно, с таким отцом можно не слишком утруждать себя работой в управе.
Карвинс хотел было что-то сказать, но незнакомец его перебил:
– Эти ваши стражники и этот Пулио тоже сумеют опознать ее?
Сеул пожал плечами:
– Пулио стоял рядом с нами, а вот стражники выжившие подальше были.
– Да, – кивнул Дербитто. – Эти стояли позади, поэтому и уцелели при первом залпе лучников. Правда, один серьезно ранен и не скоро сможет вернуться к работе. Да и остальных потрепало. Я бы на вашем месте не сильно надеялся, что они опознают ее тело.
– Тело? – вскинулся незнакомец. – Кто говорил о теле? Вы нам нужны не для опознания тела – вы должны найти ее живой.
Тут уж вскинулся Сеул:
– Зайцы сказали, что она мертва. Они не имеют претензий к городу: убийца убит. Если бы они в этом сомневались…
Незнакомец остановил дознавателя взмахом руки:
– Зайцы? Зайцы сказали, что она мертва? А если бы они сказали, что у ослов растут рога, вы бы тоже в это поверили?
– Но…
– Никаких «но»! Да не признай они, что она не выжила в том бедламе, их бы на смех подняли. Все ушастые сползлись на это дело плюс толпа наемников. Они обложили эту девку со всех сторон, вели ее как пуделя на поводке. Довели до удобного места и… И что?! Признать перед всеми, что она ушла оттуда? И что отряд стражи лег под их стрелами попусту? Вот так взять и сказать: «Опростоволосились мы – прохлопали ее, ушами своими прохлопали»? Сеул, вы можете себе представить, чтоб зайцы признали перед всеми, что так блестяще обделались?
– Не могу, – честно ответил дознаватель.
– Верно! Не признают они этого никогда. Жива эта девка, жива. И зайцы ее продолжают искать, причем помощи у нас просить, конечно, не стали. А у нас-то здесь возможностей побольше будет, чем у зайцев… Мы должны найти ее первыми. Понимаете?
Сеул покосился на Дербитто и покачал головой:
– Не совсем. Зачем нам она? Это проблема зайцев – вот сами пусть и ищут. Или я чего-то не понимаю?
Под шлемом послышался приглушенный смешок:
– Вы – сотрудник столичной управы. Она в Столице совершила преступление первого списка. Мне кажется, что ваша прямая обязанность ловить преступников?
– Это так, – кивнул Сеул. – Но подобные задания мне дают непосредственно в управе. Странно, что в этом случае все не так, как обычно. Я не ожидал, что меня здесь… в этих стенах… начнут обвинять в пренебрежении служебными обязанностями. Кстати, если говорить об обязанностях, я вообще-то обязан задержать всех присутствующих по обвинению в причастности к тайному обществу. Тайные общества, знаете ли, запрещены у нас, причем давненько. За это у нас вешают.
