— Эй! Отстань от нее, она — наша! — На плечо женщины из дома продажной любви легла широкая ладонь с обломанными грязными ногтями. Охранник из Гильдии, тот, что подходил утром… Я вздохнула. Может, вдобавок к швейному производству открыть СПА-салон для мужчин? Обрезать заусенцы, массировать спины? Тоже своего рода удовольствие… И пусть сокровища Туиренна и не упадут к ногам, мне бы только из Квартала Нищих вырваться!
— У нее печать Гильдии! — продолжал охранник. — А ты, красавица, двигай отсюда! Пока я тебе сам не задвинул!
Он хохотнул. Женщина поднялась. Лицо с явным перебором косметики исказилось от гнева. Рядом с ней возникли двое вооруженных громил.
— Мне пока не ясно, кто кому задвинет, — холодно произнесла дама в красном, — но мы это выясним! Борво, Дей! — Она повернулась к охране.
Парень занервничал, прижал палец к Знаку на своей руке и предупредил:
— Я вызываю Гильдию! Ступени — наша территория! Ты не имела права здесь распоряжаться, тем более переманивать к себе…
Дамочка не дослушала, легким жестом откинула рукав красного платья. У нее тоже был Знак, только я не разглядела, какой именно. Вокруг нас восхищенно загудели зеваки, которых с каждой секундой становилось больше. Похоже, из-за меня сейчас сцепятся Гильдия Нищих с Гильдией представительниц древнейшей профессии.
В памяти всплыл первый рабочий день в банке. Тогда он мне показался полнейшей катастрофой! Я пролила кофе на клавиатуру и нажала не на ту кнопку, из-за чего зависла вся система обслуживания клиентов… Глупая, тогда я думала, что хуже не бывает! Оказалось — все еще впереди.
— Что за шум? — тихо спросил Бэк, дыша мне в ухо. Я дернулась. Еще и он здесь! Ведь ушел же утром к Храму Диан Кехта…
— Что опять натворила? Тебя нельзя оставлять без присмотра!
— Ты меня слышишь, девочка? Я буду ждать! — женщина улыбнулась мне, прежде чем охранники загородили ее мощными телами. К нам со всех сторон спешили вооруженные люди. Толпа восторженно шумела, наверное, предвкушая отличную драку.
— Все, уходим! Без нас разберутся! — произнес Бэк и протянул мне руку.
— Да пошли, говорю! — Он рывком поднял меня на ноги. Я лишь чудом не уронила «младенца» и собранные монеты. Бэк потащил меня вниз по ступеням так быстро, что я едва поспевала. Вот что значит полдня просидеть в одной позе!
Тут я заметила, что вокруг места, где сидела Фелиса, тоже собрались люди. Где-то в глубине толпы истерически кричала женщина, но я не могла разобрать, что именно.
— Погоди, надо посмотреть, — сунув Бэку «младенца» и монеты, я стала пробираться сквозь толпу. Как мне все это не нравится!
Кажется, не нравилось не мне одной. Бэк вцепился в подол, уговаривая не дурить, но я лишь отмахнулась. Тут в толпе раздались одобрительные крики:
— Суд Гильдий, Суд Гильдий!
— Какой еще суд? — спросила я у полного мужчины, стараясь протиснуться между ним и не менее толстой дамой с корзинкой в руках, но Бэк за платье тянул меня обратно. — Да отстань же! Ой, это не вам…
Наконец я выдернула подол из рук карлика и протиснулась в центр круга. И вовремя — заплаканную мать Меры тащили под руки двое здоровенных амбалов, по виду — охранники.
— Фелиса, что здесь происходит? — кинулась я к женщине, но меня остановил один из охранников.
— Она нарушила закон, открыла мастерскую, хотя и не состоит в Гильдии Портных, — пояснили из толпы. Мне стало нехорошо. Фелиса ведь предупреждала, что может этим кончиться, но я лишь отмахнулась. Думала, главное накопить денег, чтобы откупиться от Гильдии Нищих, а затем уже получать разрешение у Портных.
— Твое место в тюрьме! — злорадным тоном возвестила толстая, страдающая одышкой женщина. — Нечего у меня хлеб отнимать, нищенка подзаборная! Я ночами не спала, сама шила и заказы ей давала, а она… С Дайрисом работать вздумала! А потом и собственное дело без разрешения Гильдии открыла!
Кажется, это и есть та самая Гвендолин, у которой подрабатывала Фелиса, прежде чем ушла в другую мастерскую.
— Да успокойтесь же! — прикрикнула я на Гвендолин. — А вы — стойте! — Это уже охранникам. — Она не виновата! Это я шила без разрешения, а эта женщина только заказы разносила!
Охранники растерялись, Фелиса тоже:
— Марта, что ты делаешь?..
Хотела бы я знать… К тому же Бэк вцепился в руку, тянул прочь. Да уйди ты!..
— Отпустите ее, а меня задержите! — попросила я.
Гвендолин возмутилась и возвестила об этом визгливым голосом, указывая на меня:
— Эту я не знаю! А вот та постоянно к Дайрису ходит, платья свои продает, от этого моя мастерская теряет клиентов! За что я плачу взносы Гильдии Портных?!
— Это мои платья! Фелиса, скажи им… Подумай о Мере и скажи!
— Да, — зарыдав, призналась женщина. — Это она затеяла, я не виновата!
Жизнь — интересная штука! Надо же, отправилась утром просить милостыню на ступенях храма, а днем познакомилась с Судом Гильдий!
У здания суда меня встретил Бэк. Кинулся, чуть было не сбив с ног, как только я открыла тяжелые скрипучие двери и вышла наружу, вдохнув воздух свободы. Как ни странно, он и впрямь пах свободой, весной и надеждой на то, что все наладится. Сам суд закончился быстро, я даже толком испугаться не успела. Вернее, испугалась, когда представитель Гильдии Нищих, который должен был меня защищать, выслушав суть дела, пробормотал что-то вроде «сама дура!» и ушел восвояси. Затем были скорые на расправу представители Гильдий, что прислушивались в основном к воплям Гвендолин, а не к моим робким оправданиям… Да и что оправдываться — виновата, знаю, сама дура!
— На тебе лица нет, — произнес Бэк, взяв меня за руку. — Пойдем на рынок, развлечемся. Как прошло?..
— Двадцать пять серебряных, — философски ответила я. — Неделю дали, чтобы собрать деньги. Или три месяца тюрьмы. В принципе, неплохо!
— Ну да, — нерешительно согласился мужчина. — Целая неделя… Что-нибудь придумаем.
— Придумаем, — согласилась я. — Только не сегодня! А то от мыслей уже голова пухнет…
Бэк, как и обещал, повел меня на городской рынок, который находился рядом с Храмовой площадью, недалеко от Ратуши и зданий ремесленных гильдий. Буквально через несколько минут нас поглотила людская толпа. Сначала мы попали в продуктовые ряды. Я шла вдоль лотков с фруктами, глазела на сочные бока груш, роскошные гроздья белого и темного винограда, наливные яблоки, россыпи золотисто-красных абрикосов. Вокруг спешили, толкались, торговались люди, пытались проехать повозки, груженные тыквами и морковью. Меня то и дело задевали громоздкими корзинами, доверху набитыми едой. Со всех сторон доносилось: «Смотри, куда прешь! Глаза разуй! Дорогу!»
