— Вы уверены, что она нас примет? — с тревогой спросила Стелла, входя в прихожую.
— Не беспокойтесь, обязательно примет, — ободрил ее Остекзан.
— Но, может, все же, стоило спросить…
Барон покачал головой:
— Она нас примет.
Он, очевидно, хорошо знал расположение комнат и привычки хозяйки, потому что, отказавшись от услуг дворецкого, уверенно проходил комнату за комнатой, пока не остановился перед приоткрытой дверью.
— Маркграфиня? — Маран постучал.
— Заходите, я жду Вас, — радостно ответил голос по ту сторону двери. Стелла узнала его, даже несмотря на теплые нотки, которых в нем не было, когда она услышала его впервые.
Барон толкнул дверь и посторонился, пропуская вперед своих спутников.
Возле окна, в удобном кресле у письменного стола сидела тёмноволосая женщина. Несмотря на вдовство, она была еще молода. Невысокая, хорошо сложенная, с тонкими чертами лица и вздернутой верхней губой.
— Рада снова Вас видеть, барон. — Она улыбнулась и протянула руку для поцелуя.
— Взаимно, любезная маркграфиня. — Маран склонился над ее рукой.
— Вижу, Вы не один. — Ливия одарила посетителей бархатным взглядом и убрала недописанное письмо в шкатулку. Заперев ее на ключ, она обернулась к барону; на губах по-прежнему играла улыбка.
— Это мои друзья. У нас есть к Вам маленькая просьба.
— Просьба? — Маркграфиня удивленно подняла брови. — Какая же?
— Моим друзьям жизненно необходимо попасть в Скали, и мы набрались храбрости обратиться к Вам.
— У меня есть один капитан, который за шестьдесят талланов перевезет Ваших друзей в нужное место. Я напишу ему.
— Благодарю Вас, графиня. — Барон еще раз поцеловал ее руку.
— Право, не стоит, я ничего не сделала, — улыбнулась Ливия. — Не хотите ли отобедать со мной?
— Благодарю, но мы уже отобедали.
— Нет, нет, я не могу вас просто так отпустить, — засуетилась маркграфиня. — Хотя бы десерт! Попробуйте моего вина: оно дакирское.
Ливия позвонила в колокольчик и приказала возникшему на пороге степенному лакею:
— Вина и фруктов нашим гостям. Только смотри, самого лучшего! И пусть принесут пирожных, тех, со взбитыми сливками.
— Прошу за мной. — Ливия встала и гостеприимным жестом пригласила пройти в столовую.
Через пару минут принесли вино и фрукты, затем пирожные в широкой хрустальной вазе. Извинившись, хозяйка ненадолго оставила их, чем не преминула воспользоваться принцесса. Подсев к барону, она возбужденно шепнула ему:
— Я видела ее у дома Виталы. Они просили у неё денег.
— Всё может быть, но, смею Вас заверить, маркграфиня не предательница.
— Почему Вы так уверены?
— Я знаю.
— Но она говорила с генрами!
— Это ничего не значит. Я хорошо знаком с маркграфиней и могу за нее поручиться.
— Знаете, что я слышала на улице Мартессы?
— Что же? — Теперь он слушал внимательнее.
— То, что она влюблена в какого-то сиальдарца. Уж не в Вас ли? — подмигнула девушка.
— Боюсь, Вы ошибаетесь, — барон помедлил с ответом. — То, что она принимает меня, вовсе не означает, что она питает ко мне какие-то чувства.
— Я бы не удивилась, если бы она в Вас влюбилась. Представляете, какая романтичная история! — подзадоривала его принцесса. — Она — дакирка, он — сиальдарец. Она влюблена в него и ради него предает родину.
— В фантазии Вам не откажешь! — рассмеялся Маран. — Будь она правдой, история действительно была бы крайне романтична.
— Тогда почему Вы так смутились? Или это Вы влюблены в марграфиню?.
Барон покачал головой:
— В милейшую маркграфиню действительно влюблен сиальдарец, но не я, а мой добрый знакомый, которого Вы тоже знаете.
— Правда? — прищурилась Стелла.
— Клянусь камнем из розинского храма!
Маркус, во время их короткого разговора отдавший дань дакирскому вину, встал, подошел к подруге и отвел ее в сторону.
— Стелла, зачем ты взяла меня с собой? — укоризненно спросил он. — Я чувствую себя третьим лишним среди всех твоих новых и старых знакомых. Я тебе нужен в качестве охранника?
— Маркус!
— Тогда зачем? Ты и без меня отлично справляешься. Вот зачем мы здесь? Вы все так боитесь дакирцев — а просите помощи у дакирки.
— Во-первых, ты сам напросился со мной в дорогу, а, во-вторых, не пытайся ничего понять.
— И что же мне делать?
— То, что подсказывает интуиция.
Вернулась Ливия и прервала их прения. Она переоделась и по-другому зачесала волосы.
— Всё улажено, — она опустилась на любезно отодвинутый бароном стул. — Завтра утром в Скали отплывает "Арика".
— "Счастье" — хорошее название для корабля, — заметила Стелла. — И стоит это счастье шестьдесят талланов с носа.
— Вы знаете дакирский? — удивилась хозяйка.
— Да, немного. Спасибо, маркграфиня.
— Всегда рада помочь. — Дакирка пленительно улыбнулась.
Вошёл важный слуга с подносом, поставил на стол восточные сладости и разлил вино по опустевшим бокалам.
— За ваше удачное плаванье! — произнесла тост Ливия и маленькими глотками осушила бокал.
Гости последовали ее примеру и похвалили букет вина.
— Дакирское, — с гордостью заметила маркграфиня. — Из долины Трофенара.
Принцесса внимательно наблюдала за выражением её лица и заметила мимолётную усмешку, скользнувшую по её губам. Чему она усмехалась? Может, тому, что ее гости не знали о её тесной связи с враждебной Сиальдару Дакирой, или она предрекала неудачу их плаванью в Адилас? Так или иначе, произнося сладкие гостеприимные речи, Ливия думала о чем-то другом, более важном.
— Вы надолго в Архан? — Хозяйка повернулась к Марану.
— Всего на пару дней, до приказа.
— Жаль, — вздохнула она. — Я надеялась, что Вы почтите меня своим вниманием в среду. Надеюсь, — прикрыв веки, добавила Ливия, — Вы еще помните, что я каждый месяц устраиваю приёмы для друзей.
— Я бы с радостью, но служба…
— Что ж, в таком случае… Барон, можно Вас на минутку? Раз уж Вы все равно едете на юг, я хотела бы передать с Вами одну вещь. Надеюсь, Вы не откажите мне в этой маленькой просьбе?
— Маркграфиня, как Вам такое могло придти в голову? С радостью!
Ливия поднялась со своего места и прошла в соседнюю комнату; Маран последовал за ней. Их не было всего пару минут, а потом они вернулись, непринужденно беседуя о каких-то мелочах.
Вечером, в "Королеве морей", склонившись над столом, Стелла отмечала на принесенной хозяином карте маршрут предстоящего путешествия. Ее не покидала мысль о том, что кто-то наблюдает за ней из темноты ночи. Но за окном были лишь звезды и яркие огни города.
