Долго старик ломал голову и наконец придумал. Вспомнил, как лечил в восемьдесят пятом одного молодого еще, но крупного чиновника из Москвы. Тот приехал анонимно, не принято было у коммунистов обращаться к колдунам и знахарям. Но Никодим быстро разобрался, что Василий, так звали чиновника, служит в госбезопасности и чин имеет немалый, генеральский. А когда опухоль у больного стала рассасываться, сдружились они, и Василий рассказал как-то, что навидался на своей службе таких чудес, в какие люди и поверить не в состоянии, потому и к Никодиму приехал, поверил ему.
После излечения они больше не виделись, только присылал Василий ему поздравительные открытки. А недавно увидел Волков старого знакомого по телевизору рядом с президентом. Вот теперь это вспомнилось, и решил Никодим обратиться к нему, зная, что не высмеет тот, поверит в невероятное.
Добирался старик до Москвы настороже. Еще в аэропорту, когда проходил регистрацию, увидел, как милиционер на контроле его паспорт с какими-то списками сличает, и понял, что есть его фамилия в этом списке. Пришлось сержанту глаза отвести, пропустил тот строчку. Но вечно везти не может, подумал Никодим, надо поскорее добраться до Василия, авось тот прикроет.
В Москве трудненько ему пришлось, пока сумел через охрану Василия пробиться, пришлось даже свои способы использовать. Наконец показал серьезному молодому человеку открытку с подписью Василия – пусть просто передаст начальнику, что Никодим с Кубани встречи ищет, а там уж, как тот распорядится.
И Василий распорядился, уважил, сам вышел старику навстречу, в свой дом загородный отвез, охраной окруженный. И вовремя. Чуял Никодим безошибочно – людишки миллионера уже где-то рядом, вот-вот разыщут. А так опасность пока миновала.
Все рассказал Волков Василию, ничего не скрыл. И Василий поверил ему безоговорочно, больше того, сказал, что давно они наблюдают за миллионером, много чего за ним такого числится, за что сидеть бы ему в тюрьме до самой смерти, и то лишь потому, что казнить сейчас перестали. Но скользкий, как сопливая рыба-линь. Все вроде про него известно, а зацепить не за что – доказать нечем. А еще интересы большой политики примешиваются, нельзя его трогать, слишком много высоких заступников. Вот если он прямо на власть верховную покусится, тогда другое дело, быстро за жабры возьмут, и никакой дьявол не поможет. Чекисты, они и дьявола, бывало, побеждали. Тут Никодим позволил себе усомниться – дьявола, может, и побеждали, а с ним, с Волковым, в свое время справиться не сумели, ушел он от них без потерь, а им ох как туго пришлось. Но рассказывать об этом хозяину не стал.
Василий велел вспомнить весь разговор с Сидориным до подробностей, попытаться понять, какое именно злодейство затеял миллионер. Привел даже гипнотизера, чтобы тот в подсознание к Никодиму заглянул, но тут полный конфуз вышел. Загипнотизировать Волкова он не сумел, а сам захрапел на третьей минуте. Куда ему…
И все же одну подробность старик вспомнил. Миллионер все время думал о какой-то связи, мысль эта из головы у него не выходила, так что Никодим ее учуял, хотя никогда не занимался такими делами специально, верил, что с чужими мыслями и чужие болезни передаются. Какая связь? Да эта, когда по телефону прямо с улицы разговаривают. Ага, сотовая связь, именно она…
Отдел, занимающийся Сидориным, заработал в новом направлении с учетом появившихся данных и, проследив контакты олигарха с сотовыми компаниями, сделал некоторые неожиданные выводы.
Появились данные о странном интересе, проявляемом Сидориным к Магадану. Проследили тамошние связи Скворцова, доверенного лица олигарха, и снова в деле замаячило оборудование для сотовой связи. Взяли на заметку неудачное покушение на мелкого магаданского коммерсанта, но было совершенно непонятно, что могло связывать с ним миллиардера. Не осталась незамеченной и странная эпидемия среди туземного населения. Ее никто не увязывал с делом олигарха, но шеф приказал обращать особое внимание на не имеющие объяснения факты.
Василий Андреевич Романов понимал, что накопленной информации слишком мало, чтобы идти с ней к президенту. Тем более что некоторые ее аспекты имеют, мягко говоря, мистический оттенок. А президент в мистику не верил. Нужно было копать глубже, чем Романов и занялся.
Как ни уговаривал он Волкова остаться, пока дело с Сидориным не закончится, тот не согласился ни в какую. Он свое дело сделал, пора и честь знать. А что до безопасности, так он снова уйдет в уссурийскую тайгу, где его сам черт не сыщет, не то что этот миллионер. Но ошибся Никодим. На вокзале в Хабаровске окружили его несколько человек – давай дед кошелек. Старик сразу понял, что никакие это не грабители, но все равно попробовал глаза им отвести, да не получилось, не подействовало, чье-то слово было на них наложено. Никодим не пал духом, на войне не от таких еще приходилось отбиваться. Умел он это делать – вроде как толкнул рукой, сам даже не прикасаешься, а человек все равно валится, как от удара, и встать долго не может. Пятерых уложил, а шестой исхитрился, загнал нож в спину Волкову…
Местная милиция, как водится, никого не нашла. Романов не поверил в случайность, прислал специальную группу, но и те не смогли ничего раскопать. Связать убийство старика с известным олигархом оказалось невозможно.
Разрозненные данные постепенно складывались в более-менее отчетливую картину. Роберт уже не сомневался, что таинственная секретная организация долгожителей существует на самом деле и временами вмешивается в ход истории, точечными воздействиями направляя его в нужную для организации сторону. Очень редко это случается в мирное время, чаще – в дни войн и кризисов. Сидорин покопался в Сети и обнаружил не один случай событий, трудно объяснимых без учета воздействия какой-то таинственной силы.
Анализируя факты, Роберт пришел к выводу, что организация эта неоднородна, в ней прослеживаются два противоборствующих течения. И еще один очень важный момент – всесильные, казалось бы, долгожители с маниакальным упорством хранят тайну своего существования. Значит, они чего-то опасаются и, следовательно, вовсе не всемогущи, хотя и представляют для него серьезную угрозу, в чем он убедился во время встречи с цыганом. Но после инцидента со шпионом, застреленным его людьми, убедился Роберт и в том, что в его силах справиться с долгожителями. Теперь в его руках был бесценный инструмент в борьбе – генетический материал убитого, который он незамедлительно передал Лифшицу.
Закончив анализы, ученый надолго впал в прострацию, а потом потребовал, чтобы ему доставили целый набор религиозной литературы – Тору, Библию, Коран, священные книги индусов и буддистов. Роберт думал, что доктор окончательно съехал с катушек, но, поговорив с ним, облегченно вздохнул – чудик просто занялся богоискательством. Обрушив на доктора все свое обаяние, Сидорин выудил у него информацию по убитому долгожителю. Таинственным шепотом Лифшиц поведал ему, что обладатель подобного генотипа – не кто иной, как человек будущего, какими люди станут через тысячи лет. Или наоборот – человек далекого прошлого, один из титанов, описанных в священных книгах.
