— Они тут что, повымирали? — спросил за меня Рив.
— Нет, тут просто холодно, — пояснил Гром. — Это летний базар.
— А что из себя представляет зимний базар?
— Большая-большая крыша, защищающая от падающего снега, и еще под землей в том месте течет Челеан, обогревая своим теплом площадь.
— А ты здесь уже бывал? — спросил я.
— Да, мы с Лучом не раз заезжали сюда.
— Что же вас так тут привлекло? — с ощущаемым сарказмом поинтересовался Рив.
— У нас тут что-то вроде друзей… — неохотно пояснил Гром. Более на эту тему мы с Ривом не спрашивали.
— А тут есть лето? — перевел я тему разговора в другое русло.
— Есть, но не слишком теплое. Снег тает, но все равно холодно, так что курток никто не снимает.
— Понятно, — тихо ответил я, заметив странное сооружение около дома, который мы проходили мимо.
Странные шары, слепленные из снега, поставленные один на другого… в самом верхнем были воткнуты два черных уголька горизонтально в некотором отдалении друг от друга, в среднем тоже угольки, но вертикально, а в самом нижнем… опять два уголька и красная морковка между ними. Вот именно по этому признаку я вдруг понял, что это должно быть человечек, причем это ОН. И еще это «чудо» делали именно дети, потому как видно невооруженным глазом незнание анатомии взрослого мужчины… ну или наоборот — отличное знание реакции мужчины на голую женщину…
Товарищи мигом обернулись в сторону, где меня что-то так сильно заинтересовало. Гром первым не сумел сдержать смеха, затем засмеялся Луч, и только Рив спросил:
— А почему угольки-то! Вот недотепы! Камешки покрупнее брать надо, тогда правдоподобнее получится… А что это вы на меня так уставились? Что такого я сказал? Ну, да, да. Я тоже занимался подобным в детстве. А что, собственно тут такого?!..
Смеялись мы долго. Рив рассказывал, чем они еще в детстве занимались, кроме лепки снеговиков, как он сам назвал сие произведение искусства. И по мере продвижения вглубь города стали кое-где появляться прохожие. Гномы в основном, но кроме них тут хватало и другого народа. А еще дальше по главной улице — улице Гостьевой, как мы прочитали на вывеске — издалека заметна была площадь, достаточно большая для того, чтобы разместить там гуляющую толпу местных жителей. Дети катались на причудливых приспособлениях, похожих на коляску с двумя полозьями, лепили таких же снеговиков, какого мы видели совсем недавно, бросались комочками прессованного снега и при этом дико визжали от восторга. Что такого прикольного в попадании холодного снега тебе за шиворот, я так и не смог понять, но меня заинтересовало другое: большая гора из самого чистого снега! Вот с нее все на тех же колясках с полозьями съезжали не только дети, но и взрослые.
И всем было до беспредела весело! В то время, как я ног уже почти не чувствовал, пальцы шевелились с большим трудом и текло из носа. Видимо, я все-таки простудился. Надо будет зайти в лавку травника, посмотреть, что у него там есть… хотя, постойте, какая лавка, когда под боком есть товарищ Луч! Уж у него-то наверняка найдется все, что нужно. Ну, или почти все, но в наличие необходимых мне медикаментов я не сомневался. Кстати о лечении! Помнится, Арая грозилась полечить меня напоследок, но вот где же ее лечение!
Домыслить и возмутиться я не успел, потому как какой-то безобразник наглым образом подрезал меня прямо на дороге этой самой коляской с этими гребаными полозьями! И только я подумал о том, чтобы сказать этой ухмыляющейся от полученного кайфа роже, как естественно не устоял на ногах и шлепнулся прямо на спину. Сначала я ничего не почувствовал, но через пару секунд кожа на спине горела огнем и я тихонечко взвыл. В глазах помутнело и подняться я смог только с помощью товарищей. Аккуратно поддерживая мое еле передвигающее ногами тело, Гром и Рив отволокли меня на край дороги подальше от горки, дабы уберечь от очередного падения.
— Сейчас сбегаю, спрошу, где тут поблизости гостиница, — торопливо сказал Луч, быстрыми движениями расчищая снег с лавочки возле какого-то дома, на которую меня как раз собирались усадить.
Пока воин отсутствовал, я осматривался вокруг. Первым делом решил удовлетворить свое любопытство: всегда хотелось увидеть, как выглядят дети гномов. Я почему-то не мог себе представить ребенка-гнома, ведь взрослый мужчина-гном достигал мне почти до пояса, а какой тогда рост должен быть у маленьких представителей этого горного народца? И, представьте себе, немало был удивлен тем, что дети выглядят почти так же, как и их родители! То есть разница между гномом-ребенком и гномом-родителем минимальна: у второго лицо все-таки взрослее, а первый подвижнее и активнее, ну и конечно дети немного меньше своих пап и мам. И все, на этом отличия оканчиваются. Я, признаться, не сразу смог различить среди гномов мужчин и женщин, хотя, наверное, они тоже думают, что мы все на одно лицо. Зато я прекрасно помню, что взрослеют они намного раньше нас, людей…
— Эй! Мейрон, ты чего загляделся? Экзотики захотелось? — усмехнулся Рив. — Так эта девочка еще маленькая.
— Да пошел ты! — огрызнулся я. Ненавижу, когда думаешь о чем-то хорошем, а тут этот… нехороший человек, то есть вампир, переворачивает все с ног на голову.
Гром от души посмеялся над нашей дальнейшей перепалкой с Ривентом и хотел было что-то вставить свое, как вернулся Луч.
— Господа, гостиница тут совсем рядом, надо лишь завернуть за угол. Мы выйдем на улицу Рудную. Вывеска, как мне пообещали, будет видна издалека, — с такими словами он стал помогать мне подняться. Но я с огромным удивлением заметил, что сейчас вставать было почти не больно и поднялся без особого труда сам.
— Ну слава небу! — отпустил меня мечник. — Тебе уже не так больно? Спасибо Арае…
— Арая-то тут при чем? — не понял я. — Она обещала меня полечить, но ведь так и не сделала ничего.
— С чего ты взял, что она не сделала? Она и полечила, и обезболила немного. Через недельку будешь как огурчик!
— Но как? Она ведь даже не подходила ближе пары мер ко мне, — изумился я.
— А ей и не надо подходить к тебе, — объяснил Луч. — Она может на расстоянии.
— Магически? — догадался я наконец.
— Конечно. А как ты хотел? — улыбнулся светлый вампир, отбрасывая длинную челку со лба.
— Так она умеет пользоваться магией?
— В какой-то степени владеть некоторой магией могут все универсалы… Но только самой элементарной: обезболить там, или кровь остановить.
— Зачем им это? — послышался голос Рива.
— Что значит зачем?! Универсалы — воины и, прежде всего, одиночки. Отправляясь на задание, никто не знает, где придется сражаться, а потому чаще всего это происходит далеко от более-менее цивилизованных мест и лекаря поблизости не оказывается. И ведь никому не хочется заканчивать свою карьеру, а то и жизнь из-за одной шальной стрелы или пары глубоких царапин, которые при должном лечении неопасны. А для того, чтобы добраться до населенных мест, необходимо время. Вот с помощью примитивной магии они и выгадывают это время.
