Вновь приплыла белая лодка.
Каве почти не слушала, что начал говорить полудух. Что–то о замечательных состязаниях и достойных противниках, о ярком финале. Краем глаза она заметила Кристу, по–прежнему восседавшую на своем пятнистом красавце. Та упорно делала вид, что не замечает ее разглядываний. Глянув в другую сторону, Каве нашла и Тай: рыжая чара тоже не дала сбить себя с пана Чаха. Рог последнего, к счастью, оставался целехонек.
— Ну вот мы и справились, — произнес вслух пан Седрик. — Осталось продержаться второй тур…
ГОСПОЖА ЧАКЛА
Каве едва дождалась, когда полудух произнесет заключительную речь. Лишь только правитель Чародола закончил говорить, пан Седрик полетел к замку и вскоре доставил девушку в комнату через раскрытое настежь окно.
— Мечтаю о душе, — устало, но довольно сообщил он. — Встречаемся вечером в саду, Тай хорошо его знает… А я вас найду.
Каве была настолько обессилена, что даже не ответила ему. Впрочем, драконорог не желал общаться, поэтому мгновенно улетел.
Прибыл пан Чах, и в комнату соскочила рыжая чара:
— Ура! Мы победили!
Она радостно обняла чешуйчатую морду Ветротретьего, и тот в ответ сконфуженно рыкнул. Они начали о чем–то шептаться, и Каве, пользуясь моментом, ускользнула в ванную. Быстро избавившись от всей одежды, она прыгнула в воду, рассыпая хрустальные брызги, — розовые рыбки так и шарахнулись в разные стороны.
Плавание в бассейне совершило настоящее чудо: его прозрачная и чуть холодноватая вода освежала и бодрила — может, она прибывала сюда из далекого горного озера. Через каких–то несколько минут девушка чувствовала себя намного лучше, как будто и не было напряженного сражения в финале.
С большим сожалением покинув бассейн, она переоделась в темно–зеленое платье — простое и длинное, из тонкой, но плотной ткани. Слуги князя обо всем позаботились: на небольшом мраморном столике лежало еще несколько вариантов одежды. С удовольствием глянув на себя, приободрившуюся, в зеркало, девушка принялась аккуратно расчесывать мокрые волосы.
Появление Кристы Соболь в финальном круге заставило крепко призадуматься. Рыжая ведьма наверняка появилась не случайно. Что же она замыслила на этот раз? Кому помогает? Лютогору Мариусу или же… Сердце Каве бешено забилось. В ее голове давно сражались друг с другом тысячи интерпретаций увиденного в зеркале. Лешка мог напиться, да, его могли подпоить зельем, заставить, в конце концов. Но парень мог просто разозлиться на Каве и начать встречаться с другой девушкой… Это было бы больно и с этим трудно было бы смириться, однако женское сердце способно принять и простить многое… Но с кем — опять с Кристой! Да еще участвовал вместе с ней в оргии… Даже если Лешка был в пьяном угаре, он все равно желал этого… Она отчетливо помнила его лицо, глаза, зажмурившиеся от блаженства, приоткрытые губы… Черт, все было слишком отчетливо!
Рассердившись, Каве особенно яростно дернула рукой, и расческа выскользнула из рук. Девушка присела, чтобы поднять ее, а после, когда выпрямилась, встретилась глазами с полудухом.
— Несколько минут назад я была раздета! — тут же укорила она. — Нельзя так врываться.
— Меня бы это не смутило, — вальяжно произнес Рик Стригой. — А в своем доме я привык ходить где вздумается… Да и меня предупредили, что ты завершила купание.
— Кто?! — опешила девушка. — Ты что, приставил круглосуточное наблюдение за мной? Это… отвратительно!
Полудух заложил руки за спину и с интересом уставился на Каве.
— Тебя всегда надо держать под присмотром. — Он слегка улыбнулся. — Но не беспокойся, призракам наплевать на женские прелести… Другое дело, если бы за тобой наблюдал я.
Каве приложила руку к груди, закрывая Ключ, и без того спрятанный под лифом платья.
— Перестань дергаться. — Полудух приблизился, ласковым движением оторвал ее руку от груди и сжал в ладонях. — Расслабься… Первый тур прошел для тебя удачно, не правда ли? Можно праздновать.
— Что–то не хочется, — пробормотала Каве, снова вспомнив о Кристе.
— Тебе идет зеленое… Впрочем, что может не идти к таким чудесным изумрудным глазам. — Он нежно провел по ее оголенной шее. — И такой прекрасной розовой коже…
— Ты меня соблазняешь, Рик?
Серые глаза заискрились смехом.
— Ну что ты, Каве, всего лишь дежурные комплименты. Девушки не могут без них жить… Посмотри, как тотчас порозовели твои щеки. — И полудух, обхватив за талию, осторожно развернул девушку к зеркалу. — Давай приведем тебя в приличный вид.
Став позади, словно призрачная тень, он осторожно прикрыл ладонями ее глаза. Каве стояла, не шевелясь. Замерла, испуганная и заинтересованная одновременно.
А когда он убрал ладони и она вновь открыла глаза, то увидела на веках легкие зеленоватые тени. Ресницы стали чернее, а брови улеглись двумя шелковистыми линиями.
Его пальцы медленно пошли вниз, чуть задержавшись на скулах, и скользнули к ее губам — через мгновение щеки и губы девушки вспыхнули ровным розовым блеском. После этого пальцы полудуха прошлись по ее волосам, придавая им мягкую волнистость и серебристое мерцание.
— Нравится? — В его глазах мелькнули лукавые огоньки.
Каве обернулась к нему, почти оказавшись в его объятиях, чем полудух не преминул воспользоваться, еще сильнее прижав к себе.
— В наших парикмахерских ты бы неплохо зарабатывал. — Она чуть улыбнулась, чувствуя, что щеки начинают розоветь еще больше.
— Буду помнить об этом, если мне вдруг понадобится работа. — Серые глаза внимательно наблюдали за ней, лукавый огонь в них не угасал, а, наоборот, разгорался.
Его близость действовала опьяняюще, Каве даже заподозрила князя в наведении чар… Впрочем, Рик Стригой всегда на нее так действовал.
— Остался последний штрих… — Он потянулся губами к ее правому уху и осторожно коснулся мочки. После проделал то же самое с левой.
— Девушка с жемчужной сережкой. — Он с удовольствием оглядел свою работу и быстрым движением вновь развернул ее к зеркалу. И добавил, ухмыляясь: — Ты ведь питаешь слабость к настоящему жемчугу, Каве.
Ее облик совершенно преобразился: капли серег, переливчато сверкающие в ушах, дарили коже мягкое, нежное сияние.
— Я уже забыла, что можно так вот выглядеть. Не знаю, зачем ты это сделал для меня, но спасибо.
— Для себя старался, — ухмыльнулся полудух и, наслаждаясь замешательством девушки, объяснил: — Видишь ли, я собрался тебя кое–кому представить.
