— Я полагаю, это лишний разговор, Берен. Она будет задерживать меня, а любое промедление в этих поисках подобно смерти.
— Проклятье, — горец стегнул коня и обогнал Даэрона.
Они скакали весь день — так, что несколько коней пало, и тем, кто на них ехал, пришлось пересесть на запасных; а на ночь они остановились в месте, называемом Кирит-Мегил, Ущелье Меча. Мало кто знал о нем. По преданию, здесь Астальдо бился с Морготом, ударил врага мечом, промахнулся и проложил лезвием это ущелье в гряде Криссаэгрим.
Ущелье и вправду было прямое, а стены его — отвесные, словно вырубленные исполинским мечом. По дну ущелья пролагало песчаное русло речки, наполнявшейся только во время дождей — она так и звалась: Сухая речка.
Это была предпоследняя ночевка — послезавтра их поход завершался победой или гибелью. Послезавтра на закате они должны были брать Тол-и-Нгаурхот.
* * *
— Их около полутора сотен, — сообщил Хисэлин. — Люди, ни одного орка. Костров не жгут, караулы стоят у входа в ущелье.
— Больше ничего не видели? — спросил Фейнарин.
— С ними есть темноволосая женщина небольшого роста, — решительно сказал Линдо, разведчик.
Он долго думал, говорить это Фейнарину или нет — подобраться ближе и наверняка разглядеть, кто она, не сумел, уверенности в том, что это Лютиэн — не было, но и твердо сказать, что это не она, Линдо не решился бы.
— Ты видел ее?
— Мельком, — нолдо глядел в глаза своему вождю прямо и твердо. — Ее стерегли двое. Лица не видно. Короткие черные волосы. Ее охраняют, очень похоже, что она пленница, хотя и не связана.
— А пес? — как можно спокойнее спросил Хисэлин. — Пса ты заметил?
— Хуан никогда не позволил бы взять ее, будь он жив, — Фейнарин ломал в пальцах сухую веточку.
Чем дольше он находился рядом с Хисэлином, тем больше ему казалось, что тот ищет не Лютиэн, а банду орков, с которыми можно было бы славно подраться. Это ему не нравилось. Не нравилось и смутное ощущение беды, исходящее от Хисэлина. Не то чтобы Фейнарин верил в морготову скверну, о которой говорят барды — но в беглых пленниках и в самом деле порой было… нечто. Фейнарин знал одного такого, еще там, на востоке. Он был удачлив, странно удачлив. Захваченный во время разведывательной поездки через шесть лет после Аглареб, бежал на девятом году плена… Присоединился к Маэдросу, хотя сам был из нолфингов. И несколько раз чудом спасался во время рейдов в Синие Горы, сталкиваясь с превосходящими силами орков. Все, кто был с ним — гибли, а он — спасался…
Хисэлин был не такой, но… чем-то похож. Никто из охотников не зашел так далеко на север, как они. Здесь было опасно, здесь свободно чувствовали себя орки и волколаки, и если что и можно было найти скорее — то именно драку. Однако они отыскали все разом. Отряд в полторы сотни всадников так просто королевну не отдаст.
— Кано, мы не можем рисковать, не зная, она это или нет, — Линдо словно прочел мысли своего вождя.
Фейнарин покосился на друга.
— Только Враг знает, сколько сейчас у него отрядов вокруг. Если придет подкрепление — оно придет к ним, а не к нам.
— Не можем рисковать? — вскочил Хисэлин. — А если это она, и еще до завтрашнего вечера ее доставят на Волчий Остров? Я не вижу риска: это вояки, набранные Морготом из горских предателей, мы перебьем их сонных.
— Все это странно, — качнул головой Фейнарин. — Они сейчас в своей земле — отчего же они боятся разжечь огонь?
— Что они вообще здесь делают? — поддержал Линдо. — Это горские наемники Саурона: зачем они торчат в предгорьях Криссаэгрим?
— Здесь начались какие-то странные дела, а Нарготронд остался в стороне. — Хисэлин всмотрелся в пасмурную темноту на северо-востоке. — Когда мы проезжали, Бретиль гудел, как растревоженный улей, а между тем ни одной орочьей банды не показывалось… Неужели Саурон начал свое наступление?
— Это никак не объясняет, почему и зачем этот отряд оказался здесь, в Кирит-Мегил. Если он — часть армии — то где армия?
— Какая, будь оно все проклято, разница?! — чуть не взвыл Хисэлин. — Если мы возьмем одного из них живым, мы расспросим его, кто они, куда шли и зачем! Сейчас мы знаем главное — это враги, это люди Моргота и у них дочь Тингола.
— Мы не знаем, она это или нет.
— А кто это еще может быть? Кого еще они могли захватить здесь в плен, скажи? Или мы боимся? — Хисэлин обернулся кругом, оглядев тесный круг эльфов. — Или наши луки стали бить мимо цели, а мечи затупились? Их всего в три раза больше и они спят. Они служат Морготу — разве это не причина убить их?
Эльфы молчали, но сердца их исполнялись решимости. Всем уже надоело гоняться за девицей, и служить мишенью для насмешек. Всем хотелось честного боя и победы либо гибели — довольно уже шепчутся о том, что Феаноринги и их вассалы горазды воевать только против своих.
— Мы клялись бить Врага там, где увидим его, — тихо сказал Фейнарин. — Будь по-твоему, Хисэлин: ударим по ним! Разум говорит мне, что нужно пользоваться всяким случаем нанести Врагу урон — а сердце подсказывает не делать того, о чем мы потом можем пожалеть…
— Если ты боишься, Фейнарин — оставайся здесь, — бросил Хисэлин. Нолдо вспыхнул.
— Если я и боюсь, то не ран и не смерти, — ответил он. — И я иду с тобой.
Эльфийский лагерь пришел в движение, и меньше чем через пять минут нолдор, разделившись на два отряда, отправились к Кирит-Мегил, и лесистый склон бесшумно поглотил их — только дюжина осталась стеречь лошадей и следить за тылом.
* * *
Гили разбудил звук, ставший кошмаром последних дней: свист рассекаемого стрелой воздуха и глухой, влажный удар, с которым стрела входит в тело.
— Тревога! — заорал кто-то. — Трево…
На Гили обрушилось бьющееся тело, в живот ткнулось оперение стрелы.
— К укрытию! — крик Берена перекрыл шум суматохи. — Под стены, берите щиты!
К счастью, люди еще не успели запаниковать по-настоящему: большинство расслышало приказ и, как Гили, осознало его смысл: стрелы летели с отвесных скальных стен, и, чтобы вырваться из-под перекрестного огня, нужно было искать укрытия под любой из них, прикрываясь щитами от стрел, летящих сверху, полагаясь на то, что от лучников с другой стороны их защитит подлесок.
Гили дотянулся до своего щита, выбрался из-под трупа и кинулся туда, куда бежали все остальные. Стрелы сыпались дождем, тот, кто бежал впереди Гили — кажется, Дэрвин — упал, так что Руско едва не споткнулся о него.
— Даэйрэт! — крикнул он, задыхаясь от бега и страха.
— Я здесь! — откликнулся голосок неподалеку.
