Хисэлин был не такой, но… чем-то похож. Никто из охотников не зашел так далеко на север, как они. Здесь было опасно, здесь свободно чувствовали себя орки и волколаки, и если что и можно было найти скорее — то именно драку. Однако они отыскали все разом. Отряд в полторы сотни всадников так просто королевну не отдаст.
— Кано, мы не можем рисковать, не зная, она это или нет, — Линдо словно прочел мысли своего вождя.
Фейнарин покосился на друга.
— Только Враг знает, сколько сейчас у него отрядов вокруг. Если придет подкрепление — оно придет к ним, а не к нам.
— Не можем рисковать? — вскочил Хисэлин. — А если это она, и еще до завтрашнего вечера ее доставят на Волчий Остров? Я не вижу риска: это вояки, набранные Морготом из горских предателей, мы перебьем их сонных.
— Все это странно, — качнул головой Фейнарин. — Они сейчас в своей земле — отчего же они боятся разжечь огонь?
— Что они вообще здесь делают? — поддержал Линдо. — Это горские наемники Саурона: зачем они торчат в предгорьях Криссаэгрим?
— Здесь начались какие-то странные дела, а Нарготронд остался в стороне. — Хисэлин всмотрелся в пасмурную темноту на северо-востоке. — Когда мы проезжали, Бретиль гудел, как растревоженный улей, а между тем ни одной орочьей банды не показывалось… Неужели Саурон начал свое наступление?
— Это никак не объясняет, почему и зачем этот отряд оказался здесь, в Кирит-Мегил. Если он — часть армии — то где армия?
— Какая, будь оно все проклято, разница?! — чуть не взвыл Хисэлин. — Если мы возьмем одного из них живым, мы расспросим его, кто они, куда шли и зачем! Сейчас мы знаем главное — это враги, это люди Моргота и у них дочь Тингола.
— Мы не знаем, она это или нет.
— А кто это еще может быть? Кого еще они могли захватить здесь в плен, скажи? Или мы боимся? — Хисэлин обернулся кругом, оглядев тесный круг эльфов. — Или наши луки стали бить мимо цели, а мечи затупились? Их всего в три раза больше и они спят. Они служат Морготу — разве это не причина убить их?
Эльфы молчали, но сердца их исполнялись решимости. Всем уже надоело гоняться за девицей, и служить мишенью для насмешек. Всем хотелось честного боя и победы либо гибели — довольно уже шепчутся о том, что Феаноринги и их вассалы горазды воевать только против своих.
— Мы клялись бить Врага там, где увидим его, — тихо сказал Фейнарин. — Будь по-твоему, Хисэлин: ударим по ним! Разум говорит мне, что нужно пользоваться всяким случаем нанести Врагу урон — а сердце подсказывает не делать того, о чем мы потом можем пожалеть…
— Если ты боишься, Фейнарин — оставайся здесь, — бросил Хисэлин. Нолдо вспыхнул.
— Если я и боюсь, то не ран и не смерти, — ответил он. — И я иду с тобой.
Эльфийский лагерь пришел в движение, и меньше чем через пять минут нолдор, разделившись на два отряда, отправились к Кирит-Мегил, и лесистый склон бесшумно поглотил их — только дюжина осталась стеречь лошадей и следить за тылом.
* * *
Гили разбудил звук, ставший кошмаром последних дней: свист рассекаемого стрелой воздуха и глухой, влажный удар, с которым стрела входит в тело.
— Тревога! — заорал кто-то. — Трево…
На Гили обрушилось бьющееся тело, в живот ткнулось оперение стрелы.
— К укрытию! — крик Берена перекрыл шум суматохи. — Под стены, берите щиты!
К счастью, люди еще не успели запаниковать по-настоящему: большинство расслышало приказ и, как Гили, осознало его смысл: стрелы летели с отвесных скальных стен, и, чтобы вырваться из-под перекрестного огня, нужно было искать укрытия под любой из них, прикрываясь щитами от стрел, летящих сверху, полагаясь на то, что от лучников с другой стороны их защитит подлесок.
Гили дотянулся до своего щита, выбрался из-под трупа и кинулся туда, куда бежали все остальные. Стрелы сыпались дождем, тот, кто бежал впереди Гили — кажется, Дэрвин — упал, так что Руско едва не споткнулся о него.
— Даэйрэт! — крикнул он, задыхаясь от бега и страха.
— Я здесь! — откликнулся голосок неподалеку.
Даэйрет спала с Береном и эльфом Элвитилем, потому что прошел слух, будто среди горцев бросили жребий, кому ее убить. Видимо, зажатая между страшным князем и не менее страшным эльфом, она так и не уснула.
— Разбежаться, не сбивайтесь в стадо! — командовал Брандир. — Вперед, к расселине!
Главное было — вырваться из-под перекрестного огня, из-под смертельного ливня. Никто не обращал особого внимания на то, какие летят стрелы.
Даэйрэт бежала рядом с Береном, укрытая его щитом — но в них никто не стрелял. Стрелы снимали свой урожай вокруг — но эти двое словно были очерчены волшебной линией… Некогда было задумываться, почему и отчего.
— Брандир! Хоть кто-нибудь сохранил оружие?!
— Обижаешь, ярн! Почти что все.
— Стрел мало! Мало стрел!!!
— Делитесь с теми, у кого нет! На выходе из ущелья — сколачивайте строй, бейте по стрелкам! Ты! — Берен остановил Даэйрэт и развернул ее, толкая к скале. — Бери щит и стой здесь. Руско!
— Я, господин… — Гили остановился, с удивлением обнаруживая, что тоже сохранил свой самострел.
— Стереги ее. В рукопашной от вас все равно никакого толку, — Берен исчез, только голос его доносился из темноты, резкими, короткими командами превращая бегство в подготовку к бою.
— Это эльфы, — упавшим голосом сказала Даэйрэт.
— Чего? — не понял Гили.
— Погляди на стрелы. Это эльфийские стрелы, нас убивают ваши хваленые друзья!
— Ой, матушки, — спохватился Гили. — Откуда ж им тут взяться?
— Я знаю? — разозлилась Даэйрэт.
— Нужно ярну сказать. Стой здесь! Если попробуешь убежать, тебя-то точно убьют.
— Что ты делаешь?
— Морготовские лохмутки скидываю! Они же не разбирают, что мы свои, мы же одеты как черные!
— Тебя будет видно!
— Так я ж того и хочу, — голый до пояса, он сунул девушке в руки кольчугу, куртку и рубаху и побежал на звон начинающейся рубки. Что-то подвернулось под ноги, Гили упал, услышал надрывный мучительный стон — он споткнулся о раненого.
— Фэрри, — проклекотал тот. Одна стрела пробила ему плечо, вторая вонзилась в живот и вышла через позвоночник. — Фэрри… братишка… добей…
— Я… я не могу, — Гили в ужасе вскочил. — Мне… нечем… некогда!
— Сука… сво… лочь…
На звук выстрелили — раненый выгнулся и обмяк: стрела поразила его в лицо. Следующая не убила Гили только потому что стрелявший предполагал в нем рост мужчины, а не мальчика — просвистев над головой, она вонзилась в гальку. Гили выдернул ее и снова побежал.
