Погода тогда стояла тёплая, юноша был одет в льняные светлые брюки и хлопковую рубашку с коротким рукавом – кремовую в мелкую зелёную клетку. На ногах – кожаные сандалии, повезло, что хозяйка позволила не разуваться. Волосы стягивала традиционная резинка. Бейсболка осталась на полочке в прихожей.
Шагал, вглядываясь в далёкие башни замка, пёс семенил рядом, принюхивался: то опускал голову утыкаясь носом в камни, то задирал улавливая растворённые в воздухе ароматы. Гера забеспокоился, слишком долго ничего не происходило. Что за игра такая? Свернули на узкую дорогу. Гера усомнился в Жулькиных сыскных способностях, убеждал идти к замку: разве не туда увезли девушку? Пёс отбежал метров на десять и требовательно лаял. Пришлось подчиниться, тем более на дороге обнаружились свежие отпечатки лошадиных копыт.
К вечеру добрались до деревеньки. Едва ли не все жители высыпали на дорогу подивиться на путника.
– Приняли меня за сумасшедшего короля, – улыбнулся рассказчик, – кто-то посмеивался, но большинство выказывали нарочитое почтение.
– Тут-то ты и понял, что это не игра? – спросила Лялька.
– Сомнения закрались, – вздохнул Гера, – но как-то боязно расставаться с удобной версией.
Ошарашенный вид юноши, его растерянность и некоторая беспомощность поддерживали мнение любопытных о ненормальности встреченного на улице человека, а его внешнее сходство с Георгом навело на мысль, что сумасшедший король сбежал из замка и гуляет по стране.
Староста поселения по имени Питер, а по прозванию Хмурый, услыхав от служанки новость о визите его величества Георга, вышел полюбопытствовать, интересно стало, кто же там потешает народ. Пригласил странника к себе. Гера ничего путного объяснить не мог, хотя при ближайшем рассмотрении оказался вполне нормальным человеком. Он лишь твердил, что ищет девушку Валю, похищенную неизвестными всадниками. Как везли девушку, староста видел, о чём и сообщил гостю. Идти на ночь глядя в имение, куда увезли Ляльку, отговорил. Ничего с ней там плохого не случится. А завтра и сам он собирался съездить к барину, вот и составит юноше компанию. Гера, по его словам, смалодушничал, согласился. Усталость от непривычного перехода сказалась, да и психологическое напряжение от необычных событий добавило нагрузки. Поужинал и завалился спать на пуховой перине в предоставленных покоях. Измученный пёс тоже уснул без задних лап.
Питер оказался не только Хмурым, но и хитрым. Убаюкав гостя заверениями о бескорыстной поддержке, отправил к отставному советнику гонца, сообщая, что удивительно похожий на его величество Георга человек в одиночестве и пешком бродит по стране, а завтра намеревается посетить постельничего.
Наутро Хмурый объявил, что они вот-вот отправятся в дорогу, но тянул время под разными предлогами. Завтракали непозволительно долго, собирались неторопливо, а как выехали, то Гера убедился: лучше б пешком пошёл, и то добрался быстрее. В результате в имение они приехали, уже после того, как Лялька ускакала за ветвью. Зато "короля" ждал его советник.
Гера так удивился почестям, какими обставили его встречу, что не заметил, как его провожатому вручили награду и потихоньку выпроводили вон. Остались они с Джолеем вдвоём посреди сюрреалистичного представления.
Слушая повествование Геры, Лялька разделалась с жареной курицей и умяла объёмную чашку крыжовника. Она не удивлялась, лишь покачивала головой и хмыкала: ну надо же! И раскусывала очередной упругий шарик, внутри которого была кисло-сладкая водянистая мякоть.
Гера замолчал, демонстративно пододвигая к себе блюдо с остывающей курочкой. Пришёл черёд Ляльки делиться историей. Девушка опустила подробности, ведь Гера успел разобраться в происходящих событиях, кое-что ему поведала Марго, о чём-то рассказала Гретти. Самым интересным оказалась та часть Лялькиных приключений, которая начиналась в Заснеженной пустоши. О том, как ехали туда «королю» поведал Тирль, но лишь до того момента, когда Грохот обернулся медведем. Девушку ждали, она не вернулась ни в этот день, ни позже. Больше того, в настоящем мире прошли только сутки, здесь же миновала неделя, так что Валентину сочли погибшей.
– Вот, собственно и всё, – закончила рассказ Лялька, – я доехала домой на такси, а на утро отправилась сюда тем же способом, что и раньше.
– А ты кого-нибудь кроме Фелиции повстречала там, у себя? – спросил Гера, пряча взгляд.
– Маму. Ну… Жанка забегала.
– Жанна? – юноша замер с не донесённым до рта крыжовником. – Как она? Обижается на меня, наверное. Мы собирались в «Золотуху», она меня с подругами хотела познакомить.
– Заставил девушку поволноваться, – кивнула Лялька, тщательно скрывая огорчение, вызванное живым интересом Геры к подруге, – она тебя по больницам искала.
– Почему?
– Сам расспросишь, когда вернёшься.
Парень то ли понял, что Ляльке неприятна эта тема, то ли сам захотел сменить её.
– Молодец, что вернулась. Теперь, наверное, Марго освободят. Жалко старуху, в её возрасте сидеть в яме…
– В какой ещё яме? – изумилась Валя.
Самоуправство тётушки Георга вышло той боком. Король разгневался, узнав, что Валю, несмотря на его запрет, отправили за ветвью блаженного дерева. А уж когда стало известно, что девушка сгинула в крепости, приказал заключить Марго под стражу. Даже казнить грозился, только для этого надо было самому обрести свободу. Старуха сносила наказание стойко. За неимением подходящей темницы, её временно посадили в яму, где зимой хранили овощи. Чтобы узница не окоченела там, Гера приказал охране опускать в яму раскалённые камни, меняя их по мере остывания.
– Так что? Ты до сих пор не приказал её вытащить? – возмутилась Лялька. Она, конечно, злилась на Марго, но не на столько, чтобы позволить пожилой женщине замёрзнуть в убогом погребе.
– Сразу приказал, – Гера смутился, – только они… обычно уточняют у советника, исполнять или нет.
– Нормально. Ты хочешь сказать, что все в курсе, какой ты король?
Гера пожал плечами. Лялька скосила глаза на рюкзак, стоящий у полога палатки. Надо будет отдать ветвь, да и отправляться домой. Джолей лежал там же – охранял имущество хозяйки. Пёс вытянул лапы, утроив на них голову и уткнувшись носом в обглоданную до стерильности косточку. Почуяв кого-то, Джолей заворчал и поднялся.
– Зайди! Чего тебе? – громко сказал Гера и, подмигнув Вале, пояснил: – Это Тирль, по Жульке можно угадать, кто идёт.
Херувимчик проник в палатку, поклонился, замерев у входа, и доложил:
– Ваше величество, там Советник её милость спрашивает.
– Зачем это?
– Ну… Насчёт самоуправства. Марго-то освобождать или нет.
– Освобождать, конечно! – возмущённо сказала Лялька, выбралась из-за стола и кинулась к выходу, – сейчас я всё объясню. Никто меня не заставлял!
– Да, иди, Валентина, – запоздало разрешил «король».
Выскочив наружу, девушка нетерпеливо огляделась: куда идти-то? Тирль, выйдя следом, смотрел на неё изумлённо и молчал.
– Ну? – поторопила его Лялька, – куда?
– Пожалуйте, ваша милость, – указал на соседний шатёр юноша, вас ожидают.
Валя хмыкнула – что это Херувимчик взялся дворцовый этикет перед ней изображать – и пошла невольно приосанившись. Посреди довольно просторной палатки стоял человек, удивительно похожий на кого-то знакомого. Да! На Марка, который опекал её в замке. Такой же нескладный мужчина с непропорционально длинным и худым телом, неширокими плечами и жёсткими, стоявшими торчком волосам. Только лицо было загорелым, без признаков румянца, поэтому сходство с морковкой здесь не напрашивалось. Валя поздоровалась и сходу хотела заговорить о Марго, но осеклась, перехватив изучающий и недобрый взгляд.
– Вы, по всей видимости, имели неудовольствие познакомиться с моим братом? – начал разговор советник, не дождавшись ответа, уточнил, – мой кузен Марк служит Карломану. Такой позор!
– Почему же неудовольствие? Ничего плохого я не видела во дворце. Если не считать, что короля держат в башне.
