Неожиданно рука, выводящая очередной завиток на бумаге, замерла. Эндонио поднял голову и к чему-то прислушался, затем медленно отложил в сторону перо и снова замер в неподвижности. Несколько тиков времени промелькнули мгновенно, растянувшись на несколько внутренних часов и он, будто во сне, потянул за цепочку висящего на шее чародейского амулета и сжал его в кулаке. Перед его внутренним взором замельтешили точки, тени, неулавливаемые рассудком образы, очень быстро все это пропало, оставив в голове лишь ощущение короткого знания, являющегося ответом на незаданный вопрос. Точнее, вопрос этот был задан давным-давно, но только сейчас на него пришел ответ. Эндонио нахмурился и медленно выдохнул — он даже не заметил, как задержал дыхание. Простейший амулет мог передать лишь короткое "да" или "нет", точно печать на документе: "да — утвердить" или "нет — выбросить надежду в мусор". Эль Торро всем сердцем надеялся на первое: долгое время он вкладывал немалые ресурсы в успех дела, но при этом прекрасно понимал, что любые усилия не могут точно гарантировать его и шансы невелики. Поэтому он побаивался приговора амулета, и вот теперь, когда, казалось бы, страшный момент позади, Эндонио замер в растерянности: долгожданный ответ был неясен. Ни да, ни нет…
Амулет на цепочке был единственной связью с тайно посланной в Кордос за его дочерью группой. Слишком хорошо знал Эндонио, что кордосцам порой удавалось перехватывать чародейскую внечувственную связь с помощью архейских реликвий. И хоть сейчас не война, но рисковать эль Торро не имел права, ведь его главный противник находится не в Кордосе, а рядом. Искусники — лишь орудие, направленное кем-то из дворцового окружения против Эндонио, а значит, и против всего Оробоса. Срок, который император отвел своему советнику для решения проблемы, неумолимо подходил к концу, но эль Торро уложился в него — он смог найти дочь. Мало кто знал, сколько усилий пришлось ему приложить, чтобы, балансируя на грани, минимизировать вред от выполнения требований невидимых шантажистов. Когда Карина пропала и пришла информация, что это было сделано специально, Эндонио не стал ничего скрывать от Тиля, хоть это и могло привести к смерти дочери. Император мог просто отмахнуться от проблемы своего друга и исключить его из круга советников, но он поступил мудрее. Теперь Эндонио, согласно разработанной для него тактике поведения, никогда не отказывал в маленьких и не очень просьбах похитителей. Но одновременно с этим, над каждым таким требованием работал целый штат из высококлассных специалистов и других советников, чья преданность не вызывала сомнения, чтобы нейтрализовать последствия, главное — чтобы противник не понял, что его водят за нос. Удивительно, но со временем такая игра даже стала приносить пользу, позволив по интересам врага прогнозировать некоторые тенденции развития событий. Согласно мнению аналитиков, с той стороны против императора участвует Повелитель Чар, иначе заговорщиков давно бы уже вычислили и уничтожили. На службе Оробоса много выдающихся чародеев.
В целях сохранения тайны, вместе с Эндонио работал только один Лулио де Монто, который, кроме всего прочего, являлся старым другом и первым учителем семейства эль Торро чародейским премудростям. Сработавший амулет был одноразовым, так что его работу засечь очень и очень трудно — Лулио накрутил там столько чародейских приемов, что уже и сам не разберется в устройстве, что уж говорить о противнике. Несмотря на невразумительный сигнал, само его наличие свидетельствовало о том, что боевая группа вернулась с задания и уже находится в Оробосе, тайно передвигаясь в заранее оговоренное место. Но что за сбой в работе амулета? Признаться, сейчас Эндонио очень сожалел, что отказался от использования чего-нибудь более серьезного для связи. Возможно, бойцы смогли вытащить только одного пленника, но этого практически не может быть. Основная цель — Карина, а не Гарцо де Кондо — напарник дочери, так что в случае возникновения проблем все силы должны были быть брошены на ее спасение, а тут получается наоборот. С де Кондо-старшим, достойным во всех отношениях человеком, Эндонио был хорошо знаком, но из-за секретности его не поставили в известность об операции, да и вообще он ничего не знал о своем сыне. Советник очень хорошо понимал чувства безутешного отца, поэтому группа освобождения получила приказ на освобождение обоих пленников, тем более, что они были рядом. Если же кто-то из них погибнет — бойцы должны предоставить доказательства смерти.
Эндонио устало потер ладонями лицо, с которого уже давно сползла маска невозмутимости. Внутренний самоконтроль дал трещину, мысли разбрелись, сердце заколотилось, как безумное. С огромным усилием эль Торро взял себя в руки. Через два дня группа достигнет схрона — для их быстрого перемещения по империи все давно подготовлено — лошади, кареты с нейтральными гербами, промежуточные стоянки с людьми, не знающими, зачем на самом деле они там находятся. Эндонио чувствовал сильное нетерпение и его легко можно было понять — отцовские чувства никуда не денешь и не остудишь чародейскими приемами. Вздохнув, советник позвонил в колокольчик — надо начать подготовку к краткому отдыху — для окружающих он поедет в свою столичную загородную резиденцию.
Спустя три часа в той же комнате находились хозяин и его старый друг — Лулио де Монто. На самом деле он являлся одним из самых сильных чародеев в империи, настоящим Повелителем Чар, вот только мало кто об этом знал. Так же, как и Эндонио, он посвятил себя служению империи и уже третье поколение императоров пользовалось его услугами. Эль Торро знал, что к нему, прежде чем предложить должность советника, долго присматривались, по сути, с самого детства, ведь он дружил с малолетним наследником, и Лулио был одним из оценщиков. Потом, когда Эндонио подрос, они как-то незаметно сдружились с чародеем, который частенько захаживал к главе семейства Эль Торро. И с дочкой советника Кариной чародей занимался несколько раз, обнаружив у девочки незаурядные способности. Но, к сожалению, занятость не позволяла ему взять ее в ученицы и вырастить хорошего чародея, о чем он не раз жалел: девочка была талантлива. После двух с лишним лет, проведенных в жуткой кордосской тюрьме, она вряд ли когда-нибудь восстановится достаточно, чтобы плести снова чары.
Именно Лулио после долгих чародейских поисков удалось найти место, где держали девочку, и, надо сказать, это было непросто. Заговорщики явно не ленились, пряча следы и возводя преграды для Видящих — их вычислить Лулио так и не смог, но и они не смогли оборвать всех ниточек, ведущих к Карине. То, что совершил Повелитель Чар, еще никому не удавалось сделать, но о своем опыте чародей никому не собирался рассказывать — такие вещи стоит приберегать, пускай даже кроме мастерства на помощь пришла удача. А удалось ему удивительное — из совершенно неопределенного будущего Карины, из тысячи тысяч его вариантов, ему удалось поймать четкий образ девочки и размотать от него обратно в настоящее цепочку событий. Это было нелегко, потому что цепочка — это только слово, а реальность — много, очень много смутных образов, взаимосвязь которых друг с другом неочевидна. И очень сложно не перескочить незаметно для себя на соседнюю вариантностную линию, тем более что с Кариной все было очень смутно и неопределенно. Любой чародей знает, что четко будущее увидеть можно только для простых людей, слабо влияющих на события и слабо подверженных их влиянию. Чародеи, люди, облеченные властью и способные широко мыслить, разнообразно действовать, учиться, менять себя, свое отношение к миру, или же подверженные влиянию подобных людей, практически сокрыты от взора "видящего". Точнее, вариантов столько, что выделить из них что-то осмысленное — задача практически неосуществимая. Но и здесь бывают исключения. В двух словах не расскажешь — целые талмуды были написаны на эту тему, противоречащие друг другу, с массой допущений и упрощений. А истина как часто бывает, где-то рядом, да в руки не дается.
