– А она? Девчонка же?
– Девчонка, да из боярских детей. Она с детства особому бою обучалась. По-благородному называется «крылья дракона».
– Это ведьмины крылья, что ли?
– Ну да. Ты думаешь, почему она уже звеньевая? Ей же тридцати ещё нет.
– И я ж то же – какой из бабы воин.
– Но-но. Ты за текстом-то следи.
– Ну, в смысле – из женщины.
– Из женщины, – эхом повторил Андрей, снова о чём-то задумавшись и будто смакуя губами это слово. Нити разговора он, однако, не потерял. – Из женщины боец обычно гибче, но слабей. В целом хуже, чем из мужчины. Вон Светлана, например. Ничего особенного. Боец как боец. Бердышом воевать не сможет.
– И что же Анна? Нешто одна от семерых отбилась? – В голосе стремянного сквозило восхищение.
– Не только отбилась, – сумрачно выдохнул Андрей. – Четверых она там на месте и положила. Пятый по горячке пробежал немного и помер за воротами, кровью истёк. А двое ушли.
– Всё-таки ушли.
Андрей укоризненно посмотрел на собеседника.
– Ты никак сказок про «ведьмины крылья» наслушался. Уж летать-то на них нельзя. И если народ драпанул в разные стороны, то догнать всех сразу не получится.
– Кстати, говорят, крыльями только баб... женщины владеют, это правда?
– Не совсем, – покачал головой Андрей. – Но действительно чаще женщины.
– А магов они тоже так могут... Ну, крыльями?
Андрей покачал головой.
– Не, с магами сложнее. Я не знаю деталей, но чем сильнее маг...
– Погоди. – Молодой рыцарь тронул Андрея за рукав. – Мне кажется, малец кем-то обижен.
Возле забора сидел оборванный мальчуган со следами побоев на грязном теле.
– Он не жалуется, – зевнул Андрей. – А если нет жалобы, нет и повода к беседе.
– Разве мы не можем просто его расспросить?
– Можем, пожалуй, – согласился старший пары.
Два всадника в световой броне подъехали к избитому мальчонке, что при их появлении ещё больше вжался в забор.
– Кто тебя обидел, малыш? – спросил молодой рыцарь.
– Никто. Я с качели упал, – буркнул мальчишка и демонстративно повернулся к рыцарям спиной.
Андрей пожал плечами.
– Ну вот и всё, – сообщил он напарнику. – Нашей помощи он не хочет.
– Но он же врёт, – возмутился молодой рыцарь.
– Ну и что? Нарушения никто не видел, мальчик не жалуется, а навязывать помощь мы не должны. Может, сам собирается поквитаться или обидчика жалеет.
– Или не любит наш корпус.
– И такое может быть, – меланхолично сказал Андрей, направив коня дальше. – Люди не любят исполнителей закона. Но без закона они толпа.
– Ты как? – Взгляд Никиты был пропитан тревогой.
– Нормально. – Тарас решил до конца держать лицо. Один хрен, чего зря плакаться.
– Точно нормально?
– Не отвлекайся. Пиши давай. – Тарас снова включил хрон, не жалея больше веретена. Преисполненный сомнений Никита открыл конспект.
– Зеркала, их аналоги в природе и социуме. – Преподаватель раскачивался с носков на пятки, рассматривая аудиторию, и Тарас предпочёл прикрыть глаза. Его мутило. – Как вы уже знаете, белок подобен стеклу. Созданный высшим разумом сложнейший вещественный расплав, призванный и способный отражать тонкую энергию. Именно это отражение наполняет белок жизнью. Тончайшее, ускользающее качество – извините, обыденного языка не хватает, чтобы передать всю красоту этого солнечно-снежного блика, – без которого вы увидите труп, самый обычный труп, белковый и химически неотличимый. Соответственно, любая работа по созданию зомби связана с блокировкой этого блика – тело функционирует на остаточных реакциях, потом химическое движение угасает. – Бакалавр выдержал хорошо рассчитанную паузу, даже Тарас поднял на него тоскливый взгляд. – Чернь не отличает магические зеркала, совершенно не понимая их сути. Вам уже рассказывали о свойствах амальгамы, о структурных особенностях стекла и прочих полутехнических нюансах. Но глубинная суть магии заключается в другом. Кроме зеркал оптических, способных преломить и отразить световую волну, нужно зеркало создателя или воспринимающая часть. Обычно это зрачок человеческого глаза. Именно эта особая функция выделяет глаз у любого человека.
Кто-то впереди поднял руку.
– Непонятно, – сказал бакалавр. – Ну конечно, непонятно. Под выделением я подразумеваю неизменность размеров роговицы на протяжении всей жизни человека. С момента отражения в человеке Творца, то есть примерно с четырёх лет – в простонародье этот возраст характеризуется как «самосознание», и до самой смерти, несмотря на значительное изменение всех других размеров тела, эти пропорции глаза остаются константой. Мало того, эта величина одинакова для всех людей – чёрных, белых, жёлтых, взрослых, детей и стариков.
– Ух ты, – брякнули сбоку.
– Вы что-то сказали? – не расслышал бакалавр.
– Я спросить хотел, – подал голос парень в тёмном свитере. Он не спеша поднялся и сумел-таки сформулировать вопрос: – А зрачок у животных, он как?
Бакалавр жестом усадил его на место.
– Шимпанзе и орангутанги способны узнавать себя в зеркалах. Гориллы и макаки – нет. Они видят отражение, но воспринимают как другое существо, не отождествляя с собой. И не спешите смотреть на них сверху вниз. Даже в световом ракурсе отражение не всегда объективно передаёт информацию. Пример – любое кривое зеркало. Вот этот бокал, – лектор поднял со стола искрящийся хрусталь, – также способен к отражению, но узнать в нём себя будет не просто. Кстати, отвлечёмся. Чем обусловлены особые свойства хрусталя? Я имею в виду магические свойства?
– Можно? – Девушка на первой парте едва не подпрыгнула. Бакалавр милостиво кивнул. – Кварц – хорошо резонирующий материал, отсюда оптическая устойчивость к трещинам. Скол или разлом на обычном зеркале может привести к тяжёлому диссонансу. При длительном контакте вероятны болезни и даже смерть. На хрустальной основе микротрещины вообще не помеха.
– Правильно, – кивнул бакалавр. – Отсюда народная примета о разбившихся зеркалах. Вернёмся к теме. Качественно иные зеркала – это предметы, что нормальным человеком как зеркала вообще не воспринимаются. Он интерпретирует их ошибочно, как мартышка либо горилла, не понимая сути преломляющихся лучей. Человек принимает отраженное качество за нечто особенное, самостоятельное, действующее помимо его воли, и это вполне объяснимо, поскольку эти отражения искажены больше, чем самые сложные оптические. Картинка сбита, как в калейдоскопе. Итак. Кроме тонких оптических, существуют ещё два вида отражений – социальное, не всегда даже человеческое, иногда его называют зрачковым, и отражение плотных физических тел, на размерном уровне, на котором белок, да и любое иное тело, начинает проявлять волновые свойства. Социальное включает в себя массу фрагментов, от перевёртышей Таро, присутствующих в любой колоде, до жесткой магии оживших теней или пьющих отражение, когда...
