Эльфийский принц, возглавивший атаку нескольких сотен остававшихся до сей поры в резерве воинов, не стал атаковать гномов в лоб, поскольку в столкновении с пикинерами его бойцы, вооруженные только мечами, не имели почти никаких шансов. Вместо этого он сумел обойти сражающихся бойцов обеих армий и ударил в тыл гномьего клина. Арбалетчики гномов лишь в самый последний момент заметили угрозу и почти все были уничтожены. Однако время, потраченное отрядом Велара на избиение арбалетчиков гномов, позволило остальным произвести необходимые перестроения, и далее эльфов уже встретил плотный строй латников.
В ближнем бою гномы оказались поистине страшными противниками. Отличавшиеся огромной силой, закованные в необычайно прочные латы, они, тем не менее, оставались весьма подвижными и в скорости мало уступали эльфам. Подгорные воины без устали орудовали топорами и короткими мечами-фальчионами, круша эльфийские доспехи, рассекая тела и почти не чувствуя собственных ран, поскольку уже начали впадать в свойственное их племени боевое безумие.
Сам Велар сначала не вступал в рукопашную, полагаясь больше на магию. Надежно прикрытый своими телохранителями, он швырял в гномов огненные шары, щедро черпая отпущенную ему магическую Силу. Это было, конечно, примитивное чародейство, но, тем не менее, после каждого такого шарика отряд гномов сокращался примерно на пять-шесть бойцов, от которых оставались только спекшиеся в монолитную стальную скорлупу доспехи, скрывавшие хорошо прожаренную плоть.
Вскоре гномы заметили эльфа, отличавшегося от прочих и богато украшенными доспехами и тем, что он использовал магию. Свиту Велара атаковали сразу не менее двух дюжин низкорослых воинов, латы которых были покрыты рунами и не поддавались эльфийскому чародейству. Огненные шары и молнии, которые обрушил на противников принц, при столкновении с гномьей сталью, лишь бессильно рассыпались облаком искр. Велар вспомнил о том, что в давние времена гномы, имевшие защищенные рунной магией оружие и броню, действовали в сражениях против магов Перворожденных. Впрочем, через считанные секунды э’валле Велару стало не до воспоминаний. Жаждавшие смерти ненавистного эльфа гномы лавиной обрушились на небольшой отряд.
Несмотря на свое мастерство во владении клинком, Велар выжил только благодаря телохранителям, своей грудью принимавшим удары, предназначенные принцу. Они стеной встали на пути подгорных воинов, но и принцу пришлось вступить в схватку. Он оказался в настоящей свалке, когда удары сыпались со всех сторон. Велар видел перед собой оскаленные лица гномов, едва успевая парировать их выпады. Принц убил или ранил не менее четырех гномов, но пропущенный удар булавы смял наплечник его лат. Левую руку пронзила боль, видимо, оказалась сломана кость.
— Э’валле, держитесь! — Верный Элар, опекавший своего господина в этом бою, как заботливая нянька, одним ударом, в который была вложена вся сила, прикончил гнома, ранившего его господина, разрубив того от плеча до пояса, но все новые и новые противники бросались к двум бойцам, вставшим спина к спине.
Велар чувствовал, что меч в руке с каждой секундой становится все тяжелей, и все труднее отражать сыплющиеся отовсюду удары. Он увернулся от пики, принял на клинок удар секиры и сумел даже в ответном выпаде ранить своего противника в лицо, лишив того глаза, но тут какой-то гном ударил его в живот стилетом. Узкое лезвие вошло в сочленения доспехов, и принц упал на землю, тщетно пытаясь отбить опускающийся на него меч. Он лишь успел в последний момент увидеть Элара, насквозь пронзенного сразу двумя пиками, вошедшими ему в грудь, а затем наступила темнота.
Сражавшиеся рядом эльфы, увидев, что их принц упал, сраженный гномьим фальчионом, попытались пробиться к нему, чтобы вынести из боя хотя бы его тело, но им не дали этого сделать. В этот самый момент под звуки труб и конское ржание со стороны фолгеркского лагеря к правому флангу эльфов двинулись всадники. В первых рядах шли конные арбалетчики, а за ними, неторопливо набирая ход, скакали рыцари. Люди, наконец, бросили в бой своих лучших воинов.
После атаки бешеного эльфийского колдуна граф Фернан Крейн остался в живых по чистой случайности. Буквально за минуту до того, как чародейство обрушилось на королевскую свиту, он отправился к своим бойцам, и это спасло его от неминуемой смерти. Несмотря на данную королю присягу, он не собирался мечом сражаться против неведомых демонов, и потому остался в стороне от схватки. Правда, как оказалось позже, Тогарус сумел не только выжить в этом аду, но и защитить правителя. Когда граф с несколькими рыцарями пришел на место битвы, Ирван, ко всеобщему удивлению, был жив, хотя и лишился чувств. Маг тоже потерял сознание, очевидно от истощения. Таким образом, Крейн принял на себя командование армией, поскольку был единственным дворянином, оставшимся в живых, правда, за исключением тех лордов, которые сейчас рубились с эльфами. Последние, в прочем, не могли в настоящий момент отдавать приказы.
Граф Крейн был опытным воином, не раз участвовавшим в сражениях, поэтому ему не потребовалось много времени для принятия решения. Со своего наблюдательного пункта он видел, что в центре все еще шел бой, хотя рыцари шаг за шагом отступали назад, а левый фланг эльфов был практически смят гномами, но и сами гномы понесли большие потери, так что в живых осталось, быть может, не более сотни подгорных воителей. Правый же фланг эльфийской армии сейчас огибал фалангу спешенных рыцарей, грозя им частичным окружением. И Крейн решил нанести решающий удар именно туда.
Конные арбалетчики атаковали тремя шеренгами. Их оружие было не слишком удобным, чтобы заряжать его на скаку, поэтому они могли сделать только один залп. Всадники из первой шеренги, оказавшись примерно в двухстах ярдах от эльфов, разрядили свои арбалеты, и бросились в стороны, уступая место следующим за ними бойцам. Эльфы, попав под град арбалетных болтов, попытались отстреливаться. Около тридцати всадников были убиты или ранены ответными стрелами, но, не собираясь вступать в дуэль с эльфийскими лучниками, конные стрелки расступились, освобождая дорогу латникам.
По сути, конные арбалетчики послужили живым щитом для рыцарей, позволив им очень близко подойти к строю эльфов. Не будь стрелков — и Перворожденные засыпали бы приближающихся копейщиков и их коней дождем стрел, для которого не стали бы преградой никакие доспехи. Такое уже не раз случалось, и почти всякий раз кавалерия вынуждена была отступить, понеся огромные потери. Но сейчас у эльфов просто не осталось на это времени.
