— Приветствуем, — отрывисто произнес один из них, светловолосый, с алой нашивкой на плече, неуловимо напоминающий Дня. Только волосы у него не лились по плечам ясным золотом, а сияли холодной платиной и были собраны в хвост. — Я — Сель.
— Сель, что за вторжение? — недоуменно спросил Ротгер. — Объяснитесь.
Он еще не понял.
Рамиро сжал в пальцах бесполезную вилку.
Дролери при исполнении называет свое имя. Плохо.
— Мой господин настоятельно приглашает вашего сына для дознания, — сообщил Сель. Руки его были пусты. — Просим содействовать.
Очень плохо.
На лице юного Агилара отразился не страх, что там — панический ужас. Надменное и недовольное лицо его исказилось и стало совсем обычным, лицом нашкодившего подростка.
— Папа…
— Господа, вы обезумели? — рявкнул Агилар старший. Звякнул хрусталь. Ахнула Игерна, прижав ладони к щекам. — Немедленно вон из моего дома!
Краем глаза Рамиро заметил, что Макабрин и Агилар обменялись быстрыми взглядами. Вот оно что, Ротгер уже принял решение и просто тянет время.
Пропасть, как неудачно…
— Извольте предоставить королевский указ. Вы нарушили неприкосновенность жилища высокого лорда! — чеканил Агилар. — Я не вашему господину присягал.
Рука его медленно-медленно тянулась к ремню с кобурой.
Рамиро сжал зубы. Он не понимал, что происходит, но знал, как опасны бывают дролери. Сель представился — значит он считает, что будут основания для мести.
Лара ошеломленно крутила головой, не зная, что делать, Рамиро нацелился уронить ее на пол, если она начнет паниковать и попытается выбежать.
Какого черта. Что это — чудовищная ошибка, провокация. или…
Или дролери больше не лояльны к королю Герейну.
— Стрев Агилар, следуйте за нами, — кошачьи глаза дролери не выражали ничего, кроме безграничного спокойствия. Со двора доносилось звяканье колокольчика и детские голоса.
Двое его подчиненных, словно происходящее их никак не касалось, встали по обеим сторонам двери, как герольды или стража.
Стрев уставился в тарелку.
— Нет.
— Мы не хотим жертв, — быстро сказал Сель.
— Проваливайте.
Тени. Четыре прекрасные, стройные, как ясени, тени у выхода из столовой гостеприимного дома. Союзники.
Они сорвались с места без предупреждения.
Сель неуловимым движением переместился к столу. Секунда, и он уже вздернул мальчишку на ноги, выворачивая руку. Вильфрем, не тратя времени на то, чтобы добраться до оружия, швырнул Селю в голову бутылку. Удар был сильным и точным, но тот уклонился еле заметным движением головы и отступил назад, прижав мальчишку к себе. Бутылка пролетела мимо, ударилась о стену и взорвалась, осыпав гостей алыми брызгами и мелким стеклом.
Улучив момент, Игерна и ее дочь, не сговариваясь кинулись к окну — как две ласочки. Мелькнул подол, кружево комбинации, стукнула раскрытая рама — и женщины исчезли за колышушейся занавеской. Рамиро заметил, что обе они были босиком.
Рамиро прижал к себе оцепеневшую от страха Лару, не давая ей сделать какую-нибудь глупость, прикрыл собой.
Макабрин вскочил и сильным пинком опрокинул стул под ноги второму дролери. Тот увернулся, налетел на пудовый макабринский кулак, ударился о стену. Сель сделал еще несколько шагов к двери, волоча обмякшего Стрева.
Во дворе послышались мужские голоса, видимо Игерна успела поднять тревогу. Сухо затрещали разрозненные выстрелы.
Агилар старший сохранял неподвижность, только глаза его метались от одного к другому, казалось беспорядочно.
Второй дролери тряхнул головой, словно отбрасывая что-то, плавным движением заступил молодому пилоту за спину, поймал за кисть, дернул.
Послышался сухой щелчок, Макабрин шумно выдохнул и рука повисла плетью.
В тот же миг Ротгер выхватил оружие, вскинул, выстрелил. Грохот, кислый запах сгоревшего пороха. Одновременно с ним стрелял Вильфрем, но один из посланников Врана выбросил руку вперед, резко, как хлыст. Темное мелькнуло в воздухе, раздался стук, Вильфрем обмяк на своем месте, уронив голову в чашу с крюшоном.
Дым начал рассеиваться, но дролери уже выбрались из комнаты, и, судя по реву мотора — выезжали с огороженной территории. Димар выбежал следом, терзая кобуру левой рукой. Агилар выскочил в окно вслед за женщинами.
Выстрелы участились, что-то грохнуло, похоже сорванная створка ворот. Ровно заныл удаляющийся шум мотора.
Без оружия бессмысленно участвовать в погоне. Рамиро отпустил Лару, поднялся, подошел к неподвижно лежавшему Вилю. Вокруг коротко стриженой головы растекалась липкая алая лужа с кусочками фруктов — слава идолам, только выплеснутый крюшон. Серые листки сценария охотно впитали жидкость, покоробились, выглядели окровавленными.
На столе лежал черный метательный нож, листовидный, с обернутой шнуром рукояткой.
Рамиро пощупал журналиста под челюстью — пульс бился, видимо кидали рукоятью вперед, чтобы оглушить.
Лара взяла себя в руки, всхлипывания стали тише, она прижала к губам скомканную салфетку и скорчилась.
Вроде обошлось без жертв. Что такое Вран затеял… Чем ему не угодил мальчишка. День говорил, что Вран ненавидит все полуночное с тысячелетним жаром, но это же черт побери подростки, играют, балуются… Пропасть, что такое творится вокруг…
Рамиро обогнул стол, переступая через осколки фарфора и лужицы подливки, и замер.
Не обошлось.
На полу, раскинув руки и глядя остановившимися глазами в потолок, лежал один из дролери. Пуля, выпущенная Агиларом, попала ему точно над переносицей, крови было совсем немного. Лицо его казалось очень красивым, почти совершенным.
* * *
— …Самолет номер тридцать два шестьдесят семь, следующий рейсом Малое Крыло — Калавера — Большое Крыло — Катандерана опаздывает на два часа. О точном времени прибытия будет объявлено позднее. Господа встречающие, самолет номер сто три пятьдесят три Ракита — Вереск — Перекресток совершил посадку. Господа, следующие рейсом девяносто три ноль три Катандерана — Большое Крыло — Маргерия — Южные Уста, просьба подойти к восьмому терминалу и приготовить документы.
Это же мой рейс, вздрогнул он, это мне надо подойти к восьмому терминалу. Заозирался в поисках цифры восемь. В огромном светлом помещении со стеклянными стенами суетились сотни людей. Шли потоками сразу во всех направлениях, стояли столбами вроде него самого, ехали на эскалаторах на второй этаж, где горели вывески кафе и магазинов, спускались в полуподвальный ярус, где находились камеры хранения и тоже какие-то магазины.
