Изнутри высунулся облепленный паутиной и присыпанный ржавчиной Ур.
– И чё, бля! Дальше никак?
– Сейшас! – Амяз вставил в щель домкрат и крутя его отодвинул дверь ещё на двадцать сантиметров, – Выходи.
– Нахуй выходить! Вы входите. Помогать будете.
Общими усилиями приоткрыв дверь ещё немного механики пролезли внутрь и принялись осматриваться.
…
Деревня, куда прибыл «Ёж», находилась в огромном гроте который закрывал её и от штормов и от посторонних глаз. У входа в грот, на канатах, висели огромные акульи челюсти через которые легко мог проехать грузовик. Маленькие дома с плоскими крышами лепились на любом свободном месте. Некоторые каким-то чудом умудрились зацепиться не то что за стены, а даже за потолок грота.
Между домами в хаотичном порядке были натянуты веревочные мостики с которых местные внимательно наблюдали за незнакомым судном. Семеныч вышел, помахал им и ему тут же замахали в ответ. Бьернсон, который с тревогой прикидывал что они будут делать если оттуда сверху в них полетит всякое, расслабился и спросил куда причаливать.
– Вон туда правь… – Гвоздев указал рукой на деревянный причал, – Это мой.
– Причал есть, а корабля нет?
– Ну – причал сколотить проще, так что пока так.
– А остальные суда – это кто? – поинтересовался Слободан разглядывая пришвартованные в гроте плавсредства.
– Такие же вольные как и вы. Тут много кто штормует.
– Ясно. Проблем не будет?
– Да брось – все свои…
Дождавшись когда «Ёж» подойдет к причалу, Гвоздев накинул канат на торчавший столб и, подхватив пожитки, перепрыгнул на доски. На берегу его уже встречал седой островитянин в экстравагантном наряде состоявшем из сандалий, набедренной повязки, пестрой рубахи и алой банданы. Попыхивая сигарой торчавшей из седой курчавой бороды и небрежно опираясь на острогу, которая судя по побрякушкам на ней была не инструментом промысла, а символом чего-то местного, он поприветствовал их взмахом руки и представился.
– Тухаириири… Старейшина местный. Чё, Денис? Новых привёл?
– Да… – отмахнулся Гвоздев, – Подбросили от Гарбаруки досюда. Выручили. Потому что у компанейских штормовать сам понимаешь – скучно и дорого. Да и супруга дергаться будет.
– Ну это понятное дело. Ладно – пойдемте покажу где у нас чего…
– Да я сам… – предложил Семеныч, но Тухаириири гордо отказался.
– Я старейшина – мне по должности положено гостей встречать. Не лезь – у меня и так обязанностей немного, а ты хочешь ещё и это на себя взять. Зачем я тогда нужен буду?
Махнув команде «Ежа» идти за ним, Тухаириири принялся рассказывать и показывать. В Котеане – так называлось это поселение, интересного было негусто: кабак, лавка, длинный дом где проходили собрания и те челюсти которые встречали гостей на входе.
Но Тухаириири рассказывал обо всем с таким смаком и подробностями что экскурсия заняла почти час. За это время Бьернсон и остальные узнали что Котеана была основана как бы не первыми людьми в этих краях и по древности может уделать все континентальные столицы, что раньше местные промышляли охотой на огромных акул которые заплывали в Острова чтобы оставить тут потомство которое будет расти в теплых богатых едой водах прежде чем станет достаточно крупным чтобы выйти в открытый океан. Что акулу, чьи челюсти украшают вход в грот добыл его предок, и что это была сама легендарная «Большая Магоа» известная тем что нападала не только на лодки, но даже один раз утопила парусник. И как раз его обломков выстроен кабак который держит Мама Нуи, а в кабаке подают крепчайший неочищенный ром который ей продает отшельник путь к которому знает только она.
А ручей вытекающий из стенки грота берет начало в подземном озере где древние племена спрятали своего золотого идола. За ним и приплыл этот парусник, но духи охраняющие это место натравили на них Большую Магоа которая на самом деле была не акулой, а демоном и я уже рассказывал что её убил мой предок? Многие сложили свои головы пытаясь добраться до него, так что он лично не советует даже пытаться потому что злые духи шутить не будут, но если решите попробовать, то в лавке можно купить и фонари и верёвки. Лавка, кстати выстроена из обломков того же парусника и держит её семья чей предок командовал тем злосчастным кораблём…
Тухаириири, судя по настроению, мог рассказывать ещё долго, но их снова нашёл Гвоздев и пригласил к себе. За время поездки он узнал что они ходили под началом залесца и через это считал всю команду «Ежа» почти земляками.
…
Дом Семеныча выделялся среди остальных тем что построен он был не из тростника и пальмовых листьев, а сложен из бревен традиционным залесским способом. Как пояснил хозяин: «Да – строить заебался! Но я не могу жить в доме где к стенке привалиться нельзя без того чтобы наружу не выпасть!». Место в гроте было в дефиците, так что дом был построен ввысь. Первый этаж представлял из себя смесь кладовой и мастерской. Над ним был устроен второй этаж с широким помостом вокруг всего здания, а над крыше была ещё одна площадка размером почти во весь двор подпертая по углам четырьмя столбами которая служила гостиной. Туда вела винтовая лестница сделанная путём вбивания кольев по кругу в один из столбов. «Для детей сделал», пояснил Гвоздев глядя на то как гости, а в особенности крупноватые для неё Бьернсон и Тролль чешут в затылке и повёл их по обычной лестнице скрывавшейся позади дома. На площадке-гостиной их уже ждал накрытый стол. Супругой Семеныча оказалась молодая миниатюрная островитянка которая, поприветствовав их и убедившись что на столе достаточно всего и на всех, оставила мужчин одних.
– Ну что тут у нас сегодня? – Гвоздев зачерпнул половником суп из кастрюльки, – Похоже это уха. Хотя без картошки уха не та. А картошки тут нет. Пробовали бататом заменить, но он сладковат. Не то! Но чем богаты. Дернем по маленькой для аппетита?
– Можно, – согласился Бьернсон наливая себе полную тарелку, – Да – картошки не хватает. А что не посадите?
– Да не растет, проклятая! То ли почва не та, то ли климат. Все что попало растет, а картошка – нет! Пол острова под делянки перекопал.
– Да. Бывает. Но все равно вкусно.
– А то! Я на Таньке считай только поэтому и женился. Знает чем мужика порадовать. За встречу! – Семеныч, а следом за ним и остальные опрокинул рюмки, – Эх… В этот раз вроде угадал. Я сам гоню. Ром у Мамы Нуи хорош, но и дерет она за него будь здоров.
– Тухаириири рассказывал что она его у какого то отшельника покупает.
– Щас! Я ей лично самогонный аппарат делал и настраивал. Вас то он как – не задолбал своими рассказами?
– Нет – на самом деле было довольно интересно, – дипломатично не согласился Слободан орудуя ложкой, – А про идола – это правда?
– Вранье. Было бы тут столько золота – давно бы уже весь остров разнесли и никакие духи не помогли бы. Но пещеры действительно есть. Лично лазил – недалеко правда.
– А про акулу?
– Про акулу – правда. Они метров до двадцати бывают, так что небольшой парусник разнести могут. Лодки рыбачьи лопают только в путь. Как раз после штормов придут икру метать или что там у них. Обычно если не злить они не бросаются, но разве ж угадаешь что её разозлит? А вот про предка – опять таки неизвестно. Могли и просто тушу найти, а потом присочинить.
– Ясно. А вы сами давно тут живете?
– Да лет пятнадцать уже, – Гвоздев углубился в подсчеты, – Так – старшему десять, два года я там проторчал, ещё два кочевал… Да – лет пятнадцать.
– А как вы тут оказались?
– Короткие прогулки не нравятся.
– В смысле?
– Ну в смысле что у нас, в Залесье, так заведено: после первого раза – срок. Обычно не большой. Это – маленькая прогулка, она же – первая остановка, она же – пригородная станция… После второго – большой срок, он же – большая прогулка, он же вторая остановка, он же дальняя станция. А после третьего – все. Выведут поутру и пристрелят, “по совокупности заслуг”. Короткая прогулка, она же – “конечная”. Больше церемонится не будут. Маршрут короткий.
