– А если сразу что-то серьезное? Убийство, например?
– Как суд решит. Некоторые могут “экспрессом” с первого раза, до конечной, без остановок. Я вот чуть не доехал – пожалели. Номерной “кардиган” вместо деревянного выписали. Решил “конечной” не дожидаться – я ж бедовый, я ж себя знаю. Переправился сперва на Чжун – он от тех мест недалече. Там на корабль и сюда. Покочевал по Островам и тут прибился. Место тут хорошее, Танька, опять таки подвернулась. А главное – я единственный с руками не из жопы на тыщу километров. Не то чтобы работы по профилю полно, зато кроме меня обратится не к кому. Варю, слесарю, с деревом работать за казенный счёт научили. Жить, в общем можно. Сюда вольные штормовать заходят да и местные меня знают. Заказы есть. В Гарбаруке, вон, двери ставил. Эти пижоны заказали себе их аж с Континента, а тутошние мастера ни коробку собрать, ни петли врезать… А как ты их врежешь если у тебя, у соседа и у всей округи вместо двери циновка? Три двери испохабили на выброс пока на меня вышли. Я им за неделю все воткнул, потом ещё две камин клал. Не спрашивайте нахуй в этом климате камин. Заказали – сделал. Потом ещё какие-то шабашки. Проваландался пока все корабли по портам не рассосались. Хорошо вы подвернулись, а то бы так и куковал там с этими мудаками до нового сезона.
– Да нам было несложно… – Бьернсон пододвинул рюмку и, когда ему налили, предложил тост за благополучную штормовку.
– Да! Вот хорошо сказал… Вы где жить будете – на борту или в кабаке комнату снимите?
– На борту – чё деньги тратить?
– Я просто – где вас искать если скучно будет. Вы заходите, если что. Частить не надо, конечно, но раз в недельку чтобы и не посидеть.
– Угу. Думаю раз в неделю оно самое-то будет. А кроме нас, кто ещё тут из вольных говорите?
– Ну вот там вот, с белой полосой на рубке, катер Кубы. «Икан» называется. Сам Куба мужик весёлый, но к нему подход нужен. Сампан который с тентом на носу – на нем Цаоцзян ходит. Как само судно называется – в душе не ебу. Я по ихнему не читаю. Они тоже парни нормальные, но чжунцы, так для меня, слегка странные.
Развернув стул в сторону бухты Семеныч принялся называть суда и коротко давать характеристики их владельцам. Остальные сидели и внимали. Слободан даже записывал.
…
“Обучение” Старпома с точки зрения Обмылка выглядело сплошным изощренным издевательством. Но сейчас, сидя на стуле перед начальником местной охраны перебиравшим его бумаги, он внезапно понял что и полезного было сказано немало. Ещё бы он его слушал… Но теперь уже поздно сожалеть – надо выгребать. Несмотря на то что он говорил Бьерну и остальным, план прикинуться своим рухнул сразу же. Хорошо хоть деньги удалось припрятать, благо местные служащие лихорадочно готовясь к удару шторма почти не обратили на него внимания. Не размахивай он документам на пирсе и объяснять бы ничего не пришлось – штормовали тут многие. Но хорошая мысль пришла поздно и теперь надо было что-то говорить…
– Господин Пратт значит?
– Кто? Я?! – первым делом Обмылок решил “включить дурака”, - Нет! Я – Ларс! Имя такое. Фамилии нет – уж извините…
– Что-то я не понял… – начальник охраны вскинул брови, – Мне сказали что вы представились как служащий нашей компании Колди Пратт.
– Представился? Я бумаги им показал – мол к кому мне с ними? А они, наверное, все не так поняли.
– А как эти бумаги у вас оказались?
Одним из уроков которые Обмылок запомнил, это то что врать надо как можно ближе к правде. Поэтому, смущённо улыбнувшись, он почесал в затылке и пожав плечами честно выдал:
– Так убили его…
– Убили?! Кто?
– Так наверное те… С того корабля вольного… Помощник ихний или ещё кто-то…
– Какого “вольного корабля”?
– Который сюда направлялся. Колди хотел вас предупредить о нем, наверное за то его и шлепнули.
– Сюда направляется Вольный Корабль?
– Да. Тут такая история… Я сам с Гюйона… Попал в одну историю и решил что валить надо. Добрался на Сухогрузе до Фессалии, а там на корабль нанялся. Денег-то на проезд не было. А как к Порто дошли, капитан объявил что судно Вольное и кто не желает – может валить. Я то хотел, но они в городе заваруху устроили, так что нас потом никого на берег не пускали. Пришлось до Доминиса плыть. А там я на берег сходить не дурак. Там народ злой… Так и пришлось идти до Кала-Балиба. А по дороге мы Пратта и остальных с того судна подобрали.
– То есть вы были в экипаже “Вольного корабля”? – глаза Начальника Охраны сделались недобрыми щелочками, – Кем?
– Палубу драил, гальюны… – на этот раз Обмылок решил не присваивать себе лишних заслуг, – Яж не моряк, а так…
– Хорошо – продолжайте…
– В общем, как пришли мы в Кала-Балиб, я – с вещами на выход. Ну потому как ну его нахер. Да и обстоятельства так сложились… А потом в городе Колди встречаю. И он мне и говорит, что мол хочешь жизнь новую и честную? Я, само собой киваю. А он такой: “Следят за мной. Держи документы – если что, то доказательством будет что мы знакомы. Доберись до Гарбаруки, и предупреди что тот корабль к ним намылился. Шторма его, может быть, задержат, но все равно пусть будут готовы.”. А потом я узнаю что его пришили в какой-то подворотне. И, может, нас вместе видели. Так что я на почтовый катер и до вас. Аккурат успел…
– А Пратт не сказал, что этот корабль тут забыл?
Второй урок, который Обмылок запомнил, гласил: “Чужая жадность – твой лучший друг”. Так что, ещё раз почесав в затылке, он снова улыбнулся.
– Сокровища.
– Сокровища? – Начальник Охраны подался вперёд, – Какие ещё сокровища?
– Не знаю точно… Пратт знал. Наверное за это его и того…
– Говори все, что знаешь…
– Когда мы на Кала-Балиб прибыли, почти сразу “Буревестник” нагрянул. Я, к тому времени, уже с борта сдернул, но до того видел как туда девки какие-то поднимались и о чем-то с капитаном беседовали. И карту старую показывали.
– Ты её видел?
– Мельком. Когда они в кают-компании что-то вычисляли. Но ничего не понял – там все на куманском. Но зато слышал что одну из девок называли “принцессой” и говорили что она – “Принцессе Жанне” родня. Так-то…
– Ладно… – откинувшись назад Начальник Охраны задумчиво посмотрел на Обмылка, – Пока можешь идти… О корабле и сокровищах никому и слова… Деньги на комнату есть?
– Да откудова?
– Тогда скажи что ты от мистера Конрада – они решат вопрос. И ещё раз: никому ни звука. Я тебя вызову если будет нужно…
– Спасибо, господин Конрад, а то я уж и не знал что делать… Будьте уверены: я – могила. Ни слова не пророню…
Радостно кланяясь Обмылок, довольный своей сообразительностью, выскользнул из кабинета.
…
«Ебать-ебать-ебать…» – откликнулось эхо в ответ на капитанский крик. Механики, обследовав найденный комплекс, придумали как подать питание на приводы ворот и теперь Капитан с удовлетворением рассматривал вырубленное в скале укрытие куда «Интернационал» помещался с запасом.
– Вот тут и заштормуем… Ну чё там?
– Все нормально! – Бардья, промерявший глубину и обследовавший дно на предмет неприятных сюрпризов, поднял большой палец, – Можно загонять! Метр под килем практически везде!
– Давай, Марио, швартуйся. Жанка – наблюдай внимательно. Он сча ювелирную работу делать будет…
Марио, вскинув руки как пианист над клавишами перед исполнением сложного произведения, перевёл рукоятку машинного телеграфа в положение «Самый малый» и спустя несколько секунд – обратно на «Стоп машина». «Интернационал» дернулся вперёд и медленно пошёл в ворота. Метнувшись на левое крыло, потом на правое Марио ещё раз проверил что бы он везде проходил, поправил штурвал буквально на сотую оборота, задрав голову убедился что мачты тоже проходят, и ещё раз повторил манипуляции с телеграфом. Скользя по воде, корабль вошёл в укрытие постепенно замедляясь и замер в пяти метрах от торцевой стенки и в метре от боковой.
Дождавшись пока зафиксируют швартовочные концы, Марио повернулся и сияя отчитался
