— Значит, идем прямо?
Девушка видела, что парень явно колеблется, и это стало ее раздражать.
— Значит, прямо, — кивнул Алекс.
Через полчаса Александра сильно пожалела о столь поспешном решении. Этой дорогой явно пользовались реже, чем той, с которой они свернули. Но, поймав ироничный взгляд спутницы, возвращаться она не решилась.
Они миновали еще одну развилку. Но тут было четко видно главную дорогу. Алекс заметно приободрилась, хотя ее уже шатало от усталости.
Деревья внезапно расступились, и путники увидели соломенные крыши домов.
— Что будем делать? — спросила девушка.
Если бы Александра знала! Бросив на нее недовольный взгляд, она проговорила:
— Будем изображать ограбленных!
— И беременных? — уточнила Сайо.
— Беременная будет одна.
Девушка кивнула и поспешила спрятаться в кустах.
Алекс отвернулась, разглядывая открывшуюся картину.
В неглубокой лощине стояли четыре дома, окруженные хозяйственными постройками. Возле одного из них грустил ослик, запряженный в тележку с хворостом. Три низкорослые фигурки таскали его под скошенный навес.
Бродили куры, в загоне у другого дома стояли три коровы. Двое крестьян выгребали из хлева навоз, складывая его в кучу.
— Я готова, — проговорила Сайо.
Александра критически оглядела торчавший животик и махнула рукой.
— Пойдет.
Настроение у нее все больше портилось. Так, что когда они подошли к удивленной женщине, копавшейся в огороде, вид у Алекс вполне соответствовал легенде.
— Здравствуй, почтенная, — поздоровалась Сайо. — Не подскажешь, что это за место?
— Чур-но-Охло, — настороженно ответила женщина, выпрямляясь.
— А где же дорога на Софеда-но-Тороро?
Услышав разговор, из дома вышел невысокий крепко сбитый мужик в накинутой куртке, сверкавшей разноцветными заплатами.
— Это вам надо назад пройти, — сказал он. — Примерно пол ли и направо.
Девушка вытерла покрасневшие глаза.
— Куда же мы пойдем, на ночь глядя?
— Да, кто вы? — задала вопрос женщина.
— Я Юми, а это мой муж Ал, — представилась Сайо. — Мы ехали в Хрено-но-Хайдаро. А по дороге нас ограбили. Взяли повозку и все вещи. В чем были, в том и сбежали в лес. Да вот заблудились.
— Откуда вы? — спросил мужчина.
— Из Канаго-сегу, — ответила девушка. — Я служила у господина Дзимо. Он выдал меня за Ала. Вот ехали к нему домой.
— Проходите, — пригласил мужчина. — Чего на улице разговаривать.
Из-за его спины выглянула любопытная мордашка, окруженная копной светлых, вьющихся волос. Путники вошли во двор.
— Кто вас ограбил? — участливо спросил мужчина.
— Двое ратников, — сказала Сайо и, держась рукой за спину, тяжело опустилась на скамью возле крыльца.
— Если хотите, можете переночевать у нас, — предложил хозяин. — Только вот угостить вас нечем.
Он виновато развел руками.
— Ну, мы кое-что сохранили, — успокоила его девушка, протягивая ладошку Алексу.
Александра со вздохом положила на нее серебряную монету.
— Вот, возьмите. Наверняка, здесь есть, у кого купить еды.
— Да тут много, — озадаченно проговорил хозяин. — Где же я вам сдачу-то найду.
— А вы нас утром до поворота довезете и на том спасибо, — улыбнулась Сайо. — Ну и помыться бы не мешало.
— Это можно, — приосанился мужик. — Только баня у нас не городская, грязновато для тебя будет.
Девушка устало махнула рукой.
— Я не всю жизнь при господах жила.
— Проходите в дом, — радушно пригласил хозяин и что-то шепнул на ухо маленькой блондинке. Девчушка качнула копной неприбранных волос, и вьюном проскочив мимо гостей, побежала в огород.
Тусклый свет, пробивавшийся сквозь маленькое окно затянутое промасленной бумагой, освещал низкую печь с большой лежанкой, стол с двумя лавками, висевшее на вбитых в стену колышках тряпье. Большой сундук со сложенными сверху грязными одеялами, трехногая табуретка и висевшая в углу колыбель довершали картину.
Сайо тяжело опустилась на лавку.
Александра отвернулась к стене, скрывая улыбку. Её спутница оказалась неплохой актрисой. Почти бегом в избу ворвалась хозяйка и тут же захлопотала у печки, гремя сковородками. В колыбели захныкал ребенок.
— Ма! — закричала хозяйка. — Где ты там? Брат плачет!
— Сейчас, мама! — послышался звонкий голосок.
Девочка отдала матери большую тыкву и подбежала к колыбели.
— Вы тоже прибавления ждете? — со смехом спросила женщина.
— Ж..ж…ж. ждем, — буркнула Алекс и тихо добавила. — С нетерпением.
— Как вот теперь добираться будем? — горько вздохнула Сайо, бросив на нее укоризненный взгляд.
— Если есть чем заплатить, можно нанять кого-нибудь в Софеде, — посоветовала хозяйка.
Между женщинами тут же завязался оживленный разговор. Александре оставалось только мысленно усмехаться, слушая, как Сайо описывает все трудности протекания своей «беременности».
Пришел запыхавшийся хозяин, отдал супруге большую курицу, несколько яиц, кувшин с пивом, сыр и большую вяленую рыбину.
— Ма! — позвала женщина дочку. — Обдери курицу.
— А я пока воду в бане погрею, — потирая руки, сказал мужчина.
Было видно, что полученная от нежданных гостей «лебедь» ему очень кстати. Хозяйка достала из печки головешку и зажгла лучину. Царивший в избе полумрак слегка отступил, затаившись по углам.
Вновь захныкал ребенок.
— Я покачаю, — неожиданно предложила Сайо.
— Покачай, — согласилась хозяйка. — А то я одна никак не успеваю.
— У вас всего двое детей? — удивилась девушка, присаживаясь на табурет и начиная легонько раскачивать колыбель.
— Было трое, — вздохнула женщина. — Месяц как старшего схоронили.
— Что с ним случилось?
— Конь потоптал, — ответила женщина, вытирая слезы. — Они с мужем из замка господина ехали. А тут гонец во весь опор несется. Вот мой мальчик под копыта его коня и угодил.
В избе установилось тяжелое молчание. Даже ребенок замолчал. Послышались шаги, и в дом вошел мужчина, держа на вытянутой руке старенький масляный светильник.
— Вода нагрелась, — сообщил он. — Можете идти мыться. Вот только белья на смену у нас нет.
— Какое уж тут белье, — вздохнула Сайо, с помощью Александры поднимаясь на ноги.
— Я провожу, — засуетился мужчина. — На дворе темно, хоть глаз выколи.
— Не нужно лишних хлопот, почтенный, — остановила его благородный порыв Сайо. — Я видела, где баня. Мы сами дойдем.
— Ну, хорошо, — легко согласился мужчина.
