— Асиона! — сквозь слезы взмолилась Алекс. — Если ты слышишь, да прогони ты на… этих придурков отсюда! Дай пожить этой девчонке!
Очевидно богиня — девочка услышала ее молитву. Воинам наскучило разглядывать пустынное болото, и они повернули назад.
— Юмико, — зашептала Александра на ухо девушке. — Они уходят, потерпи, Юмико.
С трудом она заставила себя досчитать до десяти и только потом выйти из-за зарослей. Сайо не смогла сделать ни шагу. Алекс, чувствуя, как натружено скрипят суставы, взгромоздила ее на плечо.
И вновь как в той шахте, куда она попала в первый день в этом мире, Александра шла вперед на одной силе воли, с бульдожьим упорством продираясь сквозь холодную мутную воду. Она не видела впереди ничего кроме маячивших где-то впереди верхушек деревьев. Изо рта обрывками пара вырывалось хриплое дыхание, правая рука придерживала безжизненное тело Сайо, а левая отодвигала в сторону камыш.
Болото окончилось как-то внезапно. Алекс выбралась на берег, не слишком бережно опустила на землю девушку и сама рухнула рядом в изнеможении.
— Ну и долго ты собрался так валяться? — раздался над ухом старческий дребезжащий голосок.
Александра вскочила, выхватывая кинжал. У дерева, опираясь на корявую клюку, стояла… баба Яга! Сгорбленная старушка одноглазая, с кривым носом, одетая в невообразимые лохмотья. Из-под низко повязанного платка выбивались клочья длинных седых волос.
— Бери девчонку и иди за мной, — проворчала бабка. — Да, поторопись, если она тебе нужна.
Развернувшись, она скрылась в лесу. Алекс со стоном взвалила тело Сайо на плечо и поспешила вдогонку. Старушка быстро лавировала между деревьев, смешно приволакивая ногу при ходьбе. Александра собрала остатки сил и быстро ее догнала.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Девчонку спасать, — ответила бабка. — Да и тебе помочь нужно. Вон уж и одежка замерзать начала.
Какое-то время они шли молча. Её проводница без труда преодолевала неглубокие овраги, ловко перепрыгивая через затянутые ледком лужи. А вот Алекс стала уставать.
— Ты кто? — хрипло спросила она, чтобы хоть как-то отвлечься.
— Я же не спрашиваю, кто ты, — проговорила бабка и пристально взглянула неожиданно молодым синим глазом.
— Устал? — совсем другим тоном спросила она, останавливаясь.
— Очень, — вымученно улыбнулась Александра, прислонившись к дереву.
Покопавшись в недрах своего многослойного одеяния, старушка извлекла на свет маленькую фляжку, сделанную из сухой тыквы, и протянула, строго предупредив.
— Один глоток.
Алекс с жадностью схватила сосуд и поднесла к губам. Едва жидкость попала ей в рот, Александра поняла, что второго глотка ей никак не сделать. Ощущение такое, будто в рот попала настойка жгучего перца на медицинском спирте.
Закашлявшись, Алекс протянула фляжку хозяйке, а сама подхватила едва не свалившееся тело Сайо.
Старушка мелко и противно захихикала.
— Ну и самогон у тебя, бабушка, — только и смогла проговорить Александра. — На чем настаивала?
— Тебе лучше не знать, внучек, — ехидно заметила бабка и посуровела. — Пошли скорее, а то потеряешь девчонку!
Алекс почувствовала, как холод отступил, словно спрятался куда-то, кровь быстрее побежала по жилам, а мышцы налились новой силой.
— А ей можно? — спросила она, легко поднимая на руки Сайо.
— Нельзя, — покачала космами бабка. — Помрет.
Она воздохнула и, перехватив по удобнее клюку, пошла вперед. Александра чмокнула девушку в ледяную щеку и прибавила шагу. Впереди показался невысокий, поросший деревьями холм. Старуха бодро вбежала на него по еле заметной тропинке. Алекс на миг задержался. Ему показалось, что из щели в земле поднимается легкий дымок.
— Эй, парень, — окликнула его бабка. — Поторопись. Время дорого.
Александра прижала к себе безвольное тело девушки и заторопилась. Поднявшись на вершину, она увидела внизу длинное, крытое дерном строение, больше всего походившее на амбар, до половины уходящее в склон холма. Толстенные, потемневшие бревна поросли мхом. Старуха терпеливо дожидалась ее у широкой двустворчатой двери.
— Ступай осторожно, — предупредила она. — Гостей не разбуди.
«Каких еще гостей?» — с тревогой подумала Алекс, глядя, как старуха без труда отворила толстую, висевшую на бронзовых петлях сворку.
— Иди до комнаты, — сказала бабка. — А я пока дверь подержу.
Длинное, низкое помещение оказалось заставлено высокими плетеными корзинами с крышками. Те, что располагались у двери, были заботливо укутаны старыми одеялами. Вдалеке виднелась еще одна бревенчатая стена и низкая дверь.
— Туда? — спросила Александра, мотнув головой.
— Туда, — подтвердила хозяйка странного дома.
Шагая по широким плахам, выстилавшим пол, Алекс разглядела, что в противоположной стене имелись несколько заткнутых тряпками отверстий на разной высоте.
Стараясь не задеть корзинки, она быстро дошла до двери и, изловчившись, сумела ухватиться за кольцо, заменявшее ручку. Хорошо смазанные петли даже не скрипнули. На Александру пахнуло жаром и резким запахом сухой травы. Просторная комната тускло освещалась огнем, пылавшим в большой печи. Бросился в глаза грубо сколоченный стол, две табуретки, на одной из которых лежали спицы и клубок ниток, широкая лежанка с ворохом шкур, полки, уставленные горшками, кувшинами и разнообразными мисками, и большой ларь в углу.
— Ложи девочку на кровать, — скомандовала быстро появившаяся старуха.
Алекс локтем сдвинула в сторону одеяло из облезлых шкур и осторожно положила Сайо на вытертую овчину.
— Мне надо мазь приготовить да разогреть, — проговорила бабка. — А ты пока раздень ее.
— Я… что? — в замешательстве спросила Александра.
— Одежду сырую с нее сними, дурак! — прикрикнула старуха, что-то разыскивая на многочисленных полках. — Да одеялом укрой.
Алекс в нерешительности остановилась. Нет, ну ничего такого, что могла бы ее сильно удивить, у Сайо быть не должно. Но все-таки как-то неудобно получается. Она же сейчас парень! Или еще нет? Александра выругалась сквозь зубы и, старательно отводя взгляд, стала стаскивать с бесчувственного тела девушки мокрое платье.
Последним, что Сайо помнила отчетливо, был тихий голос Алекса, уговаривавший ее кашлять потише. Потом воспоминания превратились в ряд разрозненных картинок, стремительно сменявших друг друга. Вода, объятия Алекса, его молитва Асионе, спина обтянутая мокрой курткой, серая сухая трава и холод. Леденящий холод, пронизывавший каждый мускул, каждый сустав, каждую самую маленькую частичку тела. Потом вдруг показалось, что ее заперли в темной, жарко натопленной бане. Девушка металась в поисках выхода, натыкаясь на какие-то предметы, не различимые в темноте. И вместо холода на нее обрушился жар. Во рту пересохло, словно в жаркой пустыне. Сайо задыхалась, умоляя о глотке воды. Очевидно, просьбу услышали, и кто-то подал ей деревянную миску с горьким, противным отваром. Девушка попыталась выплюнуть питье, но кто-то невидимый и жестокий насильно влил его в рот. Удивительно, но как только она его проглотила, сразу стало легче, и пришел долгожданный сон.
