Почему-то воздух в ящике особенно не нагревался. Чтобы совсем не окоченеть, я стала поочередно напрягать мышцы рук и ног, но это не сильно помогало. В какой-то момент меня сморил сон.
Проснулась от холода. Зубы стучали, в горле першило, хотелось в туалет, хотя я с утра ничего не ела и не пила. Я растирала руки, чтобы как-то согреться, но это помогало слабо. Хотелось вылезти из ящика, но если бы я сделала это, мешки, которые навалили на крышку, свалились бы, и меня непременно бы обнаружили. Поэтому и приходилось лежать, надеясь неизвестно на что.
Становилось все холоднее. Пальцы ног я уже просто не чувствовала, изо рта вырывался пар, меня трясло от холода. Наконец фургон остановился, однако грузчиков, чтобы забрать то, что мы привезли, рядом не оказалось. Возница, ругаясь, пошел разбираться, а я, поднатужившись, откинула крышку. К сожалению, полностью она не открылась, но щель была достаточной, чтобы выбраться.
Тело ломило, только с третьей попытки мне удалось встать на ноги. Что ж за странный ящик? Почему в нем так холодно? Стараясь вести себя как можно тише, я засунула обратно перегородки и снова навалила на крышку ящика мешки. Узлы, которые удерживали полог, я долго не могла развязать: пальцы одеревенели от холода.
Захватив рюкзачок, я вылезла из фургона, оставив непривязанным полог. Уже стемнело, поэтому никто меня не заметил. Фургоны остановились возле складских помещений, двор тут оказался поистине огромный, два десятка фонарей с трудом разгоняли ночной сумрак. Вокруг сновали люди, но большие ворота, определенно ведущие на улицу, сейчас были плотно закрыты.
Я спряталась в щель между забором и стеной здания и затаилась. Не прошло и десяти минут, как ворота распахнулись, запуская пустые повозки, запряженные тягловыми лошадками. На одной телеге сидели люди, похоже, это приехали грузчики. Пока мужчины разбирались, что и кому разгружать, я выскользнула за ворота.
В отличие от Малфеста, здесь даже на окраине работали осветительные артефакты. Не сказать, чтобы на улице было светло как днем, но дорогу я видела хорошо. Еще бы понять, где я нахожусь. В темноте городок выглядел совсем иначе.
Надо было найти место, где я могла бы снять комнату и поесть. Женщина, у которой я спросила дорогу до гостиницы, объяснила, что здесь есть только клановый дом, в котором можно переночевать и подкрепиться. Однако слуги в этом доме могли меня опознать, ведь я уже ночевала там, когда ехала в большую долину.
Возле какого-то дома я присела на скамью и задумалась о том, что делать дальше. Для начала надо подкрепиться.
Несколько дней назад, гуляя по столице клана, я купила маленький нагревательный камень, который тем не менее мог вскипятить воду в котелке. Сейчас он мне очень пригодился. Прямо в чашке я заварила травяной сбор, из рюкзака достала пирожки и, наконец, поела. Еда меня согрела, стало почти хорошо. Почти, потому что ноги по-прежнему мерзли. Но зато зубы стучать перестали.
Как поступить дальше, я не знала. Ночевать на улице – не вариант: замерзну. Попроситься к кому-то в дом? Но что я скажу горцам? Что бы ни придумала, сразу вычислят неместную: акцент выдаст. Идти куда-то ночью? Тоже так себе вариант. С другой стороны, с пути не собьюсь, тут самая широкая дорога ведет к перевалу. Ходьба поможет не замерзнуть. Если что, можно вскипятить воду с помощью нагревательного камня. Да и отрыв между преследователями нужно увеличить.
Сейчас глава клана уже должен знать, что я сбежала. Первое число второго месяца – сегодня. Значит, отец не заплатил, и меня должны убить. Я всего лишь заложница. Конечно, если поймают, все равно убьют, но пока есть хотя бы призрачный шанс, надо его не упустить. Не думаю, что меня помилуют, если поймают. А значит, встала – и пошла.
С неба вдруг стали опускаться белые хлопья. Снег? Второй месяц осени, а здесь идет снег? Хотя Жеанна рассказывала, что в малой долине зима наступает раньше, потому что город Приграничный находится высоко в горах. Но все же снег осенью? Удивительно! У нас он выпадал в последние два месяца зимы.
Белые снежинки, словно вальсируя, кружились в свете фонарей. Это было волшебно, нереально. Хотелось услышать музыку, под которую они танцуют. Но тут налетел ветер и разогнал белых танцовщиц. Что ж, пора идти.
Небольшая передышка пошла мне на пользу. Сил прибавилось, и мне казалось, что я смогу прошагать всю ночь. Если сейчас выйду, то уже следующим вечером буду на той стороне. Спускаться легче, чем подниматься. А там уже бывшая территория Велии, можно слиться со своими. Надеть парик, притвориться старушкой.
Эх, если бы герцог выплатил контрибуцию, всего бы этого не было. Мне бы не пришлось сбегать в холодную ночь, идти куда-то … Ладно! Все равно ничего уже не изменить.
Снег падал и падал, но я бодро шагала вперед. Сначала получалось хорошо, я благополучно дошла до начала подъёма. Но потом поднялся ветер, снег повалил сильнее, и уже не казался чем-то волшебным. Не особенно рассмотришь красоту, когда резкий, порывистый ветер гостями кидает в лицо снег и норовит насыпать его за шиворот. Глаза слезились, горло вновь стало першить, но я не останавливалась. Поздно возвращаться.
Чем выше я поднималась, тем злее становился ветер, тем больше снега падало с неба. Я уже не видела, куда иду, дорогу замело. Подъем становился все круче, иногда мне мерещилось, что ветер хочет сбросить меня вниз, ноги скользили, я несколько раз едва не сорвалась. Холод, казалось, проник во все органы, сковал льдом кровь и кости. Никогда в жизни не чувствовала себя настолько замерзшей.
Я понимала, что дальше идти опасно, но и остановиться тоже не вариант – в прямом смысле заледенею. Нужно найти хоть какое-то укрытие, лучше всего пещеру. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я увидела выбоину, над которой своеобразным козырьком нависала скала. Несколько раз упав и ободрав пальцы, я забралась в это крохотное убежище. Сюда почти не задувал ветер, и не заносило снег.
Дрожащими руками я достала нагревательный камень и вскипятила немного воды. Леденящий холод неохотно отступал. Ноги не держали. Я села на камень, согревая ладони о горячую кружку. Надо идти. Сейчас немного отдохну, согреюсь и пойду. Усталость навалилась как-то незаметно. Я чуть прикрыла глаза. Звук метели отдалился, видоизменился, и теперь мне слышалась в нем колыбельная, которую когда-то пела мама. Холод отступил. Как же хорошо…
Вдруг из белой круговерти выступил темный силуэт. Он угрожающе надвигался, и я ничуть не удивилась, увидев знакомую фигуру. Перекошенное от ярости лицо Ллойда застыло совсем близко. Опять этот сон, но почему-то сейчас мне совсем не страшно.
– А ну вставай! – прорычал хранитель.
– Зачем? – ответила я. – Убивай тут. Я так устала от тебя бегать.
Мне было хорошо. Спокойно и даже немного смешно, потому что у Ллойда забавно вытянулось лицо. А потом он схватил меня за плечи, чуть приподнял и потряс.
– Просыпайся! Просыпайся немедленно!
– Отстань, – я вяло дернула ногой.
Глаза закрывались. Лениво ворочались мысли. Сон или не сон? Хранитель что-то забормотал. Сквозь сомкнутые веки прорвалась яркая вспышка. Распахнув глаза, я удивленно воззрилась на застывший над головой полупрозрачный купол, по которому ползали красные и желтые разводы. Все-таки сон…
– Ты совсем без мозгов?! – Ллойд присел рядом и стал водить вдоль моего тела ладонями. – Зачем ты полезла в горы в метель? Ты понимаешь, что могла умереть?! А если бы я тебя не нашел?
От его рук шло тепло, и я вдруг начала чувствовать тело. Заломило ноги. Сначала слегка, а потом все сильнее и сильнее. Ох, как больно! Нет, не сон. Ллойд действительно меня нашел. А этот потолок над головой – магия, которой он защитил убогое убежище.
– Ничего бы не случилось, – буркнула я и попыталась отодвинуться от него, но не тут-то было.
Хранитель резко дернул меня за ногу, возвращая обратно.
– Не случилось?! Ты бы умерла, если бы я тебя не нашел!
– И что?
