– Эрик, не надо… – негромко проговорил эльф, прекрасно понимая, что творится в душе побратима, но Изгой раздражённо сбросил его руку и вперил горящий взгляд в Орикса.
– Почему я должен тебе верить? – в упор взглянув на орка, отчеканил Эрик. – Один раз ты меня уже подставил.
– Жди, – ответил Орикс и развернулся, собираясь уйти, но Изгой его остановил.
– Эй! Куда собрался?!
Орк закатил глаза.
– Эрик. Если б я хотел вас прикончить, вы уже были бы трупами.
И, не собираясь слушать возражения, которые, в общем-то, так и не последовали, орк скрылся за дверями спальни.
– Эрик, ты уверен, что ты этого хочешь? – тихо спросил Эль, отводя руку от плеча, чтобы проверить состояние раны. Увидев, что кровь продолжает течь, он снова зажал плечо и поморщился от боли.
– Да. Если Кан - мой отец, он умрёт. Я поклялся отомстить. Почему твоя рана не затягивается?
– Меч Оркса зачарован.
Эрик нахмурился, но продолжить разговор помешал вернувшийся орк. В его здоровенных когтистых лапищах был зажат маленький деревянный футляр безо всяких изысков и украшений.
Орикс открыл футляр и достал оттуда потёртый кожаный кошель. Распутав верёвку на горловине, орк вытряхнул его содержимое. На его ладонь упал простой металлический перстень с плоским чёрным камнем, на котором была вырезана треугольная эмблема.
– Он принадлежал твоему отцу. Сходи в любую магическую лавку, пусть сравнят ауру перстня и твою.
Если долго носить какую-то вещь, она пропитывается аурой владельца, и чем дольше носишь, тем сильнее. Порой её следы можно было обнаружить на вещах даже спустя десятилетия после того, как хозяева с ними расставались. Но это при условии, что вещь не меняла владельца, в противном случае старая аура постепенно заменялась аурой нового хозяина.
– Посмотри внутри, – протянув перстень Изгою, предложил Орикс.
Эрик шагнул поближе к раскрытым дверям спальни и в падающем из них свете разглядел вьющуюся вдоль внутренней поверхности перстня надпись на орочьем. Орочьего языка Эрик не знал, но он достаточно хорошо был знаком с его алфавитом для того, чтобы разобрать в веренице букв имя Кана.
Эрика переполняли противоречивые эмоции. Если верить Оркису, эта вещица когда-то принадлежала его отцу. Сколько раз ему приходилось бросать всё и бежать после кровавой драки, когда окружающим в очередной раз становилось известно, что он – изгой.
Надпись внутри не оставляла сомнений – перстень принадлежал Кану. Но был ли он отцом Эрика? К счастью, выяснить это было легко, нужно было только немного денег.
Такие перстни носили все солдаты регулярной армии Дахарона, чтобы было проще опознать тело. Цвет камня и эмблема показывали к какому отряду принадлежал воин. Эрик снова посмотрел на надпись и отчётливо читающиеся на ней имена. Он знал, что она должна означать, так как знал, что орки писали на таких перстнях – имя владельца, имя его отца и имя клана.
Надпись на перстне Черепа гласила:
«Кан, сын Дркхаса, из клана Агнар».
– Откуда он у тебя? – спросил Эрик.
– Долгая история, – отмахнулся Орикс. – Держал под рукой с тех пор, как тебя заприметил. Как знал, что пригодится, а на слово ты не поверишь. Лучше убери обратно, – и он протянул Изгою футляр и шкатулку. – Чтоб ауру не попортить.
– Расскажи всё, что знаешь о Кане, – сунув футляр во внутренний карман куртки, отрывисто попросил Эрик, пытаясь обуздать бушующие эмоции, мешающие трезво мыслить.
Орк пожал плечами с деланным равнодушием, но Эрик видел вспыхнувшее в его тёмных глазах торжество.
– Кан – правая рука императора Хисса, его первый советник. Пользуясь властью и полным доверием Змея, он вовсю ворочает императорскими делами и казной. Пару лет возглавлял Анклав орков тут, в Лагарике, но лет семнадцать назад был отозван обратно в Дахарон. Там Кан пользуется большой популярностью, многие уважают его, потому что он обещает оркам величие и расцвет.
– Где он?
– В Харункрафте, – насмешливо отозвался Орикс. – Где ж ещё быть первому советнику императора как не в столице?
– В могиле! – угрюмо процедил Эрик, на что орк лишь ухмыльнулся.
– Так ты согласен? Ты убьёшь его?
– Да.
– Хорошо. Только не тяни, Эрик. У тебя - три месяца.
– Почему?
– Потому что позже его не достать.
– Почему? – нахмурившись, вновь спросил Эрик.
Орикс мгновение поколебался, думая, отвечать или нет. Но, решив, что раз уж начал говорить, то надо идти до конца, рассказал:
– На Севере, в сраном оксовом Балтикусе, произошло восстание. Их господа́ра, – этот титул он произнес с лёгкой издевкой, – смазала пятки, а власть захапал её кузен. И Кан каким-то образом с ним снюхался. В начале четвёртой луны, то бишь вашего месяца Собаки, Кан двинет в Балтикус, чтоб подписать союз с ихним новым госпо́дарем.
У орков не было отдельных названий для месяцев, они просто вели им счёт от первого месяца весны до десятого месяца зимы, а «луна» в переводе с орочьего языка означала месяц. Но, даже говоря на общем языке, они всегда оставляли это слово без перевода.
– О, Всемогущий… – потрясённо прошептал Эль, не веря своим ушам.
– Зачем?! – наконец, спросил Эрик. В голове не укладывалось, что кто-то в здравом уме и твёрдой памяти мог обратиться к некромагам Севера.
«Нас всех сожрут мертвецы!..» - снова прозвучал в ушах юноши дрожащий от слёз голос матери.- «Никогда живые не поладят с мёртвыми! Они всегда хотели уничтожить нас, стереть с лица Вергилии, и только Барьер Всемогущего в Великих горах останавливает их от этого. Так зачем кому-то добровольно соваться в логово этих порождений Бездны?»
– Он заключил Сделку с некромагом. А когда у Черепа в распоряжении окажется армия мертвецов, его будет уже не остановить.
– Но Великие горы непроходимы с Севера на Юг… – машинально пробормотал Эрик заученную с детства истину. – По крайней мере, для некромагов.
– Они хотят разрушить Барьер, – ответил орк.
Изгой онемел.
«Неужели Кан не понимает, что случится, если некромаги смогут прорваться на Юг? Вергилия утонет в крови! Это значит не просто войну, это значит конец света».
– Но это невозможно, – тихо, с каким-то придыханием проговорил Эль. – Чтобы уничтожить Барьер, нужна светлая магия, но она давно исчезла из мира.
– Про то не секу, – покачал головой Орикс. – Да это и не важно. Главное, сам Кан уверен, что может бахнуть Барьер, и я ему верю. Я за войну, – орк ощерил зубы в хищной улыбке. – Но за войну честную, а если у Черепа будут мертвецы, вряд ли будет шанс его кокнуть. Но я один хрен не прогадаю. Победит Кан – буду его правой рукой. Но если Кан сдохнет, этот трон вполне сгодится для моей задницы.
– Только если будет война, – тихо сказал Эль.
– Будет, клянусь печёнкою папаши, будет, – ощерил зубы в злобной усмешке орк. – Честная южная резня, и северным псам, побери Окс их проклятые души, тут делать нечего.
Повисло молчание.
– Помоги Элю, – Эрик кивнул на сжимающего раненое плечо побратима. – Твой меч зачарован, это мешает заживлению.
– Ничем не могу, – развёл руками орк. – Не гомози, мой меч заколдован на прочность, так что заживёт. Можете остаться на ночь здесь, а завтра я снаряжу пару молодцев…
– Нет, – Эрик спокойно взглянул прямо в глаза орка. – Я убью Кана, но сделаю это сам.
Орикс обидно фыркнул.
– Сам ты и слепня не прихлопнешь, Изгой!
Эрик затрясся от ярости.
– Я не доверяю тебе, Орикс, и мне не нужна твоя помощь! Если думаешь, что я хочу тебя обмануть, убей меня прямо сейчас или отпусти нас!
Орк сощурился, задумчиво изучая упрямого полукровку взглядом. Он колебался. С одной стороны, Эрик, может быть, избавит его от Кана. А с другой… их могли поймать стражники короля или эльфийские охотники. А ещё Эрик мог его обмануть и просто залечь на дно.
«Нет, орк слишком хорошо меня знает. Он знает, как давно я мечтаю отомстить отцу. Я убью его или умру, пытаясь, а Орикса устроит любой вариант».
