– Кто знает об этом? Ваши подданные верят, что вы по-прежнему царствуете. Да и трудно сказать, какие мистификации могли иметь место в прошлом.
– Возможно, но я наверняка первый император в истории, которого захватили в плен гоблины!
Этого унижения нельзя было отрицать.
– Я хотела спросить вас кое о чем, – сказала Инос, делая отступление, скорее тактическое, чем тактичное. – У вас был товарищ, которому удалось спастись бегством?
– Его зовут Ило. Превосходный всадник. Думаю, ему удалось ускакать.
– Ну и куда же он, по-вашему, направился?
Шанди поморщился.
– Так куда? – настаивала Инос, захлопывая ловушку.
– Я думаю, он отправился обратно, чтобы рассказать обо всем моей жене.
Шанди мог часами рассуждать о своих надеждах и об Империи, о справедливости и равном налогообложении, о правлении по закону, но за последнюю неделю он ни разу не упомянул о своей жене.
– Расскажите мне о ней.
– Об Эшиале? – вздохнул ой. – Это самая красивая женщина в мире.
– Вы ее сильно любите?
– Безумно.
– Какая она?
Шанди пожал плечами:
– Высокая… не такая высокая, как вы, но из чистокровных импов. О, простите, я не хотел оскорбить вас! Волосы темного, естественного цвета. Лицо, фигура… Как можно описать совершенство?
– А что-нибудь еще, кроме этого? – настаивала Инос. – Чем она увлекается?
– Увлекается?..
– Да. Что ей нравится? Музыка? Танцы? Верховая езда?
– Я… Я не… Теперь она великолепно танцует. Я хотел сказать, она очень грациозна от природы, но…
Он говорил запинаясь и неуверенно.
– Вы давно женаты?
– Три года, но, как вы понимаете, раздельно прожили большую часть этого времени. Мы провели вместе только несколько недель после свадьбы и чуть больше прошлым летом, когда я вернулся в Хаб, но у меня было безумно много дел…
– Безумно много дел?.. – переспросила Инос, сопровождая вопрос самой обольстительной улыбкой, эффект от которой оказался испорчен вырвавшимся у нее невольным проклятием, так как повозку тряхнуло на глубокой рытвине.
– Более того! Мой дедушка впал в старческое слабоумие, и Империя чуть не развалилась на части. Ило помог мне снова собрать ее воедино.
Друг Шанди как нельзя лучше подходил, чтобы дать разговору нужное направление. Возможно, это сродни военному делу – отступление, обход, фланговая атака. Инос подумала о некоторых подходящих к случаю замечаниях, но, отбросив их, спросила:
– А сколько лет императрице?
– Э… двадцать.
В семнадцать лет выйти замуж за человека, который исчезает через несколько недель, оставив ее одну с ребенком? За человека, настолько занятого, что у него нет времени развлекать ее, даже когда он возвращается домой? Инос смутно помнила, что наследный принц женился на незнатной девушке. В семнадцать лет подняться в высшие слои аристократии… Подобный взлет может вскружить голову любой девушке, если у нее есть хоть капля воображения. К тому же Инос подозревала, что император далеко не так хорошо знает свою жену, как думает, или, как должен бы знать.
– Ило… Расскажите мне об этом человеке.
– Мой сигнифер – знаменосец. Солдат, аристократ. В армии прослыл героем.
– Он молод или стар?
– Молод.
После долгой паузы император добавил:
– Немного ветреник. Красавчик.
– Так вот что вас печалит!
Императорские глаза загорелись гневом.
– Что вы хотите этим сказать?
– Он думает, будто гоблины вас убили?
– Это предположение было бы самым естественным.
Вздохнув, Инос сочувственно улыбнулась обеспокоенному молодому человеку, сидевшему рядом с ней.
– Тогда, согласитесь, у нас обоих есть, о чем печалиться.
– Да, – кивнул он, – боюсь, что это так. Я полностью доверяю моей жене, вы понимаете, но если она будет убеждена, что овдовела, тогда ей придется задуматься о судьбе нашего ребенка.
Какое-то время император бессмысленным взором провожал проплывающие мимо вересковые заросли, несомненно представляя себе, как его жена выходит замуж за красавца сигнифера.
– По крайней мере, ее жизни ничто не угрожает, я надеюсь, – заметила Инос. – Это уже хорошо.
– Правда. Тогда как о ваших детях этого не скажешь.
– Немногие женщины так непостоянны, как полагают большинство мужчин. Она поступит очень необычно, если забудет свою любовь к вам и сразу бросится в объятия другого. Два года траура – я имею в виду, по закону, – это минимальный срок, чтобы оправиться после тяжелой утраты. Однако вы должны будете при первой же возможности поспешить к ней.
Шанди ничего не ответил на то. Он задумчиво поскреб щетину, словно собираясь произнести речь, и сменил тему:
– Инос, даже здесь мы не находимся в безопасности – ни вы, ни я, ни Гэт. А когда окажемся в Гваркиарге, риск еще более возрастет. Я говорил с Распнексом, и мы оба пришли к выводу, что вам вовсе не обязательно ехать с нами до самого Двониша.
– Я думала, мы военнопленные…
– Теоретически. Но Распнекс все еще Смотритель Севера. Дварфы не спорят с ним. Завтра мы прибываем в Трогг. Я был там как-то раз. Это маленькая деревушка, одно из тех несчастных пограничных поселений, которые разрушают, как только они становятся достаточно большими, чтобы стоило начать из-за них потасовку. Дома там – жалкие лачуги, а население – всякий сброд. Как бы то ни было, эта война должна обойти ее стороной. Сейчас в тех местах относительно безопасно. Мы оставим вас там, и вы сможете скоротать время если не в комфорте, то в безопасности. К лету дорога домой для вас будет свободна, вы сможете быстро вернуться на побережье и сесть на судно. Хотя, возможно, и через лето.
– Нельзя сказать, чтобы такая перспектива приводила меня в восторг.
Шанди весело усмехнулся:
– В любой гавани может быть шторм, да? Займитесь лучше вышиванием или присматривайте за курами! Вы должны подумать о своем королевстве, а война – неподходящее место для женщин. – Если он и заметил ее реакцию, то не подал виду. – Вам надо позаботиться о детях. – И добавил: – Кажется, снегопад кончается или нет?
Ничто не могло вызвать раздражение Инос скорее, чем чья-либо попытка оказать ей покровительство.
– М-м-м… Растолкуйте, какая опасность грозит мне в Двонише? – спросила она мягко.
Шанди пожал плечами:
– Просто мы с чародеем собираемся предстать перед Директоратом и объявить им о новом Своде Правил. Встреча будет носить частный характер, но по округе может пойти молва о нашем присутствии в Гваркиарге.
Инос напустила на себя вид невинной простушки:
– Но ведь Двониш – родина Зиниксо, не так ли? Он вернулся туда, после того как Рэп разоблачил его чародейство, и провел там почти двадцать лет. Именно там он подготовил базу для своей власти. Несомненно, все волшебники в Двонише давно примкнули к Сговору.
