— А я и не хватался, — обиженно пробормотал Хромоногий. — Не будь Повелителя, я бы сейчас тихо — мирно лежал на кладбище и прорастал травой. Почтенное, между прочим, занятие, которым занимается большая часть умных покойников. И только некоторое их количество... по чистому невезению... потерявшее достоинство...
Он еще что-то пробормотал, на этот раз уже совсем неразборчиво и наконец замолчал.
— Значит, ты противишься воле нашего Повелителя? — поинтересовался Проломленный Череп.
Тут Широкая Кость влез в разговор и воскликнул, просто для того чтобы напомнить о своем существовании:
— А наш Повелитель такого не прощает! Он неумолим, наш Повелитель.
— Так и есть, — сказал Проломленный Череп. — Но ты, конечно, об этом забыл? А зря.
Хромоногий задумчиво провел костяшкой пальца по верхней крышке черепа.
Получалось, теперь он был один против двоих. А это на продолжение спора как-то не вдохновляло. Вот дать задний ход — да, и очень.
— Как я мог забыть о нашем великом Повелителе? — заявил Хромоногий. — Уж кто о нем помнил все время, так это я. В отличие от вас, неблагодарных, осмелившихся рассуждать о его способности оделять прощением кого бы то ни было, пытающихся предугадать его мысли и тем самым к нему приблизиться, может быть даже, встать с ним вровень. Не это ли является самым страшным преступлением из возможных? Не напрасно ли вы надеетесь, что оно сойдет вам с рук?
Он замолчал.
— Э-э-э... — промолвил Широкая Кость.
— Не нравится? — учтиво спросил Хромоногий.
— Что именно? — встрепенулся Проломленный Череп.
— Сказанное мной. Не нравится?
— Что именно? — осторожно спросил Проломленный Череп.
— Если о вашем преступлении узнает Повелитель, как он на него прореагирует? Думаешь, трудно это предсказать?
— О нашем? — взвизгнул Широкая Кость. — Я то тут при чем? Каким боком я могу быть замешан в подобную историю?
— Хочешь сказать, в нее замешан я? — с угрозой в голосе спросил Проломленный Череп.
— А кто еще? Кто?
— Но ведь ты сказал...
— Ничего я не говорил. Это все ты, — заявил Широкая Кость. — А я молчал как рыба. Я всегда молчу. Это мой основной принцип. Всегда мол...
Докончить он не успел. Лезвие топора врезалось ему в грудную клетку, перерубило несколько ребер и там застряло.
— Ах, вот как! — взвизгнул Широкая Кость и, взмахнув мечом, отхватил своему командиру руку. Она отлетела на несколько шагов, но тут же, судорожно извиваясь, словно сухопутная пиявка, медленно поползла к Проломленному Черепу.
— Браво! — сказал Хромоногий. — Вот вы и спустили пар! Что дальше? Устроите поединок по всем правилам? Предлагаю себя на должность секунданта.
Не вовремя он о себе напомнил. За что немедленно и поплатился.
— Заткнись! — прорычал Проломленный Череп.
— Не вмешивайся в это дело! — рявкнул Широкая Кость.
— Хорошо, хорошо, — поспешно промолвил Хромоногий. — Я более не произнесу ни слова.
Лучше бы он молчал.
— Это точно, не произнесешь, — сказал Широкая Кость. — Поскольку я тобой сейчас займусь.
Сообщив это, он взглянул на своего командира. По идее, тот должен был произнести что-нибудь вроде «И я — тоже». Как бы не так! Проломленный Череп не собирался ни у кого идти на поводу.
— Ладно, — сказал он. — Хватит. Конец веселью.
— В каком смысле? — спросил Широкая Кость.
— В том, что пора нам заняться делом. Крысиный король не должен уйти. Нашему Повелителю нужен такой, как он, именно он. Я в этом уверен.
Хромоногий, сообразив, что ветер опять переменил направление и что это ему на руку, тотчас с деловым видом напомнил:
— Он опередил нас. Восстанавливаясь, мы потеряли много времени.
— Верно, — согласился Проломленный Череп. — Вот только, судя по всему, он не знает дороги и идет — куда глаза глядят.
— Откуда ты это знаешь? — поинтересовался Широкая Кость.
— Оттуда, что он свернул в нежданный лес. Тот, кто о нем слышал, наверняка, должен был обойти его стороной.
— А он?..
— Смело вперся в нежданный лес, причем, по главной дороге.
— То есть он и его маленький спутник... они погибнут? — спросил Хромоногий.
— Не думаю, — ответил Проломленный Череп. — Мне кажется, они вывернутся. Если, конечно, он именно тот, кто нужен нашему Повелителю.
— А если нет?
— Тогда мы продолжим наши поиски.
— Значит, нам надлежит отправиться в погоню, — с энтузиазмом воскликнул Широкая Кость. — Думаю, через некоторое время...
— Никаких погонь, — заявил Проломленный Череп. — Мы не станем терять на это время и силы. Я знаю дорогу, по которой мы обойдем лес стороной и перехватим наших беглецов на выходе из него. Просто и изящно. Причем без малейшего риска.
— Погоди, — удивленно сказал Хромоногий. — Но как это получится? У них приличная фора по времени. Они пойдут через лес напрямик, а нам придется его обходить по окружности...
— Так это нежданный лес, — объяснил Проломленный Череп. — Лес странных сюрпризов. Очень странных сюрпризов. Там даже время может идти немного по-другому. Будьте уверены, мы успеем.
— А если я обзову тебя кретином? — поинтересовался джинн. — Что ты скажешь на это?
— Ничего, — ответил дракон.
Кажется, он при этом еще и пожал плечами. Правда, определить случилось ли это, было невозможно. Джинн видел лишь голову собеседника.
— То есть я могу обзывать тебя сколько душе угодно? — спросил он.
— Да запросто, — дракон криво ухмыльнулся. — Правда, при этом ты должен помнить о том, что у меня чудесная память. Кажется, заглянув мне в голову, ты проинспектировал и ее. Нет?
— Нет.
— Жаль. Иначе ты мог увидеть в каком образцовом состоянии она находится. Причем, часть, касающаяся неоплаченных долгов, содержится в особом порядке. Время от времени, опасаясь забыть какое-нибудь имя, я делаю в ней смотр. Видишь ли, это мой принцип: платить все долги. Все.
— Наверняка, она переполнена? — спросил джинн.
— Переполнена? О, нет. Она, можно сказать, пуста. Если точнее, она была пуста до недавних пор. Теперь в ней появилось одно имя. Я буду беречь его как зеницу ока и не забуду ни за какие коврижки.
— Всего одно, — улыбнулся джинн. — Да ты образец добродушия. Хотел бы я иметь всего лишь одного врага.
Впрочем, улыбке его заметно недоставало сердечности и настоящего веселья. А едва произнеся слово «врага», джинн и вовсе согнал ее с лица.
