— Не знаю, — отозвалась Куки, падая в кресло. — Может, стоит позвонить всем твоим знакомым? Убедиться, что с ними все в порядке. Как по-твоему, они действительно кого-то похитили?
— Ну вроде бы да. — Я задумалась. — Не знаю. Все случилось очень быстро.
Рейес был занят — ходил из угла в угол, как запертый в клетку зверь. От меня не ускользнуло, что он как будто еще точнее настроился на мои эмоции. Стоило мне встревожиться, как он тут же оказался рядом. Поразительно.
— Солнце, ну прости меня, — сказала я, подходя к Рейесу. — Я не могла рисковать. Нужно было понять, зачем они явились, перед тем как приговорить их к жизни в инвалидном кресле.
Заметив выражение его лица, я замолчала. Он все еще злился, но ожесточившиеся черты чуточку смягчились.
Я заправила непослушный локон ему за ухо.
— В чем дело?
Он ответил хриплым и каким-то странным, почти незнакомым голосом:
— Ты назвала меня солнцем.
— Это ласковое обращение, — тихонько усмехнулась я.
Рейес моргнул, словно не знал, что и думать.
— Разве тебя никогда раньше не называли солнышком? Зайчиком? Лапочкой?
— Нет.
Я задумалась, как называли его родные родители, когда он был еще совсем-совсем маленьким.
— Держу пари, ты ошибаешься. Просто не помнишь.
— Надо было дать мне порвать их на куски.
— Может быть, еще порвешь, а я, может быть, потом об этом пожалею. Хотя нет, я себя знаю — точно пожалею. Но пока со мной и так все в порядке.
Он провел пальцем вниз по моей руке — наверное, не хотел смущать Куки.
— Может, вызовем полицию? — предложила та.
— Мужик сказал, никаких копов. Если что, утром звякну дяде Бобу и все ему расскажу.
Она кивнула и поднялась с кресла, чтобы вернуться домой.
— Точно, — я проводила ее к двери, — пойди и отдохни хоть немного.
— Отдохнуть?! — Она ткнула пальцем в сторону мистера Кофе: — Вари кофе, а я пойду переоденусь. Сейчас же начнем обзванивать твоих знакомых.
Господи, обожаю эту женщину!
* * *
Мы обзвонили всех, кого я знала с самого рождения. Преувеличиваю, конечно, но ощущения были именно такими. Моя подруга Пари, она же тату-мастер, которому строго-настрого запретили приближаться к компьютерам за хакерство, двадцать минут жаловалась, что я ее разбудила. Вечность спустя она наконец сделала паузу, во время которой я успела спросить, не держит ли ее в заложниках группа мужчин в лыжных масках. И еще двадцать минут пришлось выслушивать нагоняй по поводу задавания идиотских вопросов.
— А вот если бы тебя и правда держали в заложниках мужики в лыжных масках, то вопрос не показался бы тебе таким идиотским, — огрызнулась я.
Короче говоря, это был последний раз, когда я позвонила ей в четыре утра. К шести те, кого я могла назвать друзьями, кончились. Дело не в том, что понадобилось так много времени, чтобы всех обзвонить. Просто люди почему-то не торопились отвечать на звонки в такую рань. Некоторым пришлось наяривать снова и снова, чего они явно не оценили по достоинству.
Ну и ладушки. В следующий раз пусть всякие злодеи забирают их куда угодно.
Приблизительно в половине седьмого приехал дядя Боб. Мы все ему рассказали. Он то и дело поглядывал на Куки, беспокоясь из-за случившегося, но его так и подмывало спросить, как прошло свидание. Уж я-то точно не собиралась делиться с ним подробностями.
Кивнув напоследок Диби, Рейес повернулся ко мне:
— Я в душ заскочу.
— Не надо наскакивать на Джорджа! — нахмурилась я. У Рейеса умопомрачительный душ. Я назвала его Джорджем, потому что на Дика, Тома или Гарри он совсем не похож. — Чем он провинился?
Несмотря на хреновое настроение, губы Рейеса тронула слабая улыбка. Она добралась и до глаз цвета кофе, в которых даже при искусственном освещении мерцали зеленые и золотистые искорки. Легким поцелуем он коснулся моих губ, потом процеловал дорожку по щеке к уху и прошептал, сдув теплым дыханием волосы:
— Джордж по тебе скучает.
Выпрямившись во весь рост, Рейес мне подмигнул. А от того, что он сделал дальше, у всех отвисли челюсти. Наклонившись, он поцеловал Куки в щеку и тоже прошептал ей что-то на ухо. Я остолбенела. За каких-то несколько дней он поцеловал ее уже дважды.
Еще раз кивнув Диби, Рейес вышел за дверь.
— Ничего не хочешь мне рассказать? — спросила я у Куки.
Ей понадобилось время, чтобы вернуться на Землю. Придя в себя, она слегка порозовела:
— Он поблагодарил меня за то, что я твой верный друг.
Я прижала к груди руку. Ох уж этот Рейес!
— Он может быть милейшим на свете существом, когда не мочит демонов направо и налево.
— Это точно, — отозвалась Кук.
Оказалось, что на Диби поцелуй произвел еще большее впечатление, чем на Куки. В эмоциях, которые он излучал, я ощутила примесь ревности. А еще неуверенность в себе, беспокойство и сомнения. Бедняга. Пригласил бы Куки на свидание — не мучился бы так. Всего-то и надо, чтобы кто-нибудь из них набрался храбрости и сделал первый шаг. Черт бы побрал этих мямлей!
— В общем, я тоже пойду, — откашлявшись, сказал Диби и встал. — Пришлю сюда патрульн…
— Нет, дядя Боб. Они сказали, никакой полиции. Выясни все, что сможешь, об этой женщине. Нам тут защиты с головой хватает.
Диби ругнулся себе под нос, а потом заявил:
— Тогда пришлю кого-нибудь в штатском. Даже точно знаю, кого именно. Сойдет за твоего племянника, Куки. Держи его постоянно при себе. — Он сделал микроскопический шаг в ее сторону. — Пообещай.
— Обещаю, Роберт. Спасибо.
— Вечером заскочу вас проведать.
— Ой, — вспомнила я, — ты, конечно, можешь приехать, но Куки не будет. У нее еще одно свидание. Говорю же, популярная она, — я подмигнула для пущего эффекта.
— Уверены, что стоит? — спросил дядя Боб. — Учитывая обстоятельства.
Куки явно намеревалась меня сглазить, потом изобразила улыбку и повернулась к нему:
— И то верно. Как я могла забыть? Но если хочешь заехать, я могу все отменить.
— Ну что ты! — воскликнула я, махнув рукой. — Дядя Боб не стал бы портить тебе вечер только потому, что хочет заехать и поговорить о деле. Правда, Диби?
Несколько секунд у него ушло на то, чтобы протолкнуть слова сквозь стиснутые зубы:
— Правда. И вы правы. Повеселись там. — Он шагнул к двери. — Вечером позвоню.
— Ей-богу, не стоит, — сказала я, а едва договорив, пискнула, потому что Куки пнула меня по ноге. Я помахала Диби и возмущенно воззрилась на нее: — Ты что творишь?
— Что я творю? Это ты что творишь?!
— То есть как это — что я творю? И я первая спросила.
