— Спасибо за предупреждение… — только и смог ответить я.
Долиас широко улыбнулся и заговорщицки подмигнул:
— Если будете в Такварисе, обязательно загляните в «Красный цветок» и передайте, что семье Чабреро и многим другим уважаемым семьям очень понравилась та шутка, что устроил некий господин. Всего хорошего… гм… дон Бозус.
Долиас, развернувшись, прошел к лошади, легко взлетел в седло, повернулся, еще раз подмигнул, приложил руку к краю уже воображаемой шляпы, пришпорил коня и быстро исчез, оставив после себя лишь клубы пыли.
— Штирлиц как никогда был близок к провалу… — пробормотал я ему вслед на никому не известном здесь языке.
— Что ты сказал? — спросила подошедшая Литтейгиса.
— Ничего.
— Но что-то же говорил. Сам с собой беседуешь?
— Я говорил, что у мужчин семьи Чабреро достойное представление о гостеприимстве. Честные люди.
— Ага, вот только дом у них навозом провонял и комнаты наверху душные.
— Пойдем. Пора ехать.
Махена ничем не отличался от многих других здешних городков, расположенных не совсем на отшибе, но и не сказать чтобы рядом с наиболее бойкими местами провинции. Преимущественно одноэтажная застройка окраин, две-три улочки в центре, где дома в два, а то и три этажа, там же располагаются традиционные площадь и ратуша. Минимум зелени, много пыли, зазывающие вывески немногочисленных магазинчиков и увеселительных заведений, въевшийся на века запах конского навоза и всепоглощающая скука. Какая-то жизнь начинается лишь после захода солнца, когда нестерпимый зной отступает во мрак тропической ночи. В это время обыватели любят собираться за стаканчиком рома, больше, правда, налегая на кофе.
Мы въехали в город незадолго после полудня, в самый разгар сиесты. На улице даже мух в такое время встретить непросто, Махена будто вымер.
Впрочем, не это было первым, что бросилось в глаза. Призером стала листовка на глинобитной стене, ограждавшей загон для скота. Бумагу успело потрепать непогодой, краски пострадали от беспощадного южного солнца, но я успел заметить цифру с парой нулей внизу и физиономию выше, узнаваемую с большим трудом, но все же не чужую.
Если посмотрю в зеркало, увижу оригинал.
Должен заметить, что похожих листовок было немало, и на всех других фигурировали личности, с которыми я не находил ни малейшего сходства. Но это не слишком радовало. Меня сумели разоблачить первые встретившиеся люди, значит, и другие смогут. Охотников за головой Леона можно ждать в любой момент.
Одно утешает — листовка явно не новая. Очень надеюсь, что обо мне начинают забывать. Долго ведь не объявлялся, должно быть, скушала та самая летающая образина, так что нечего искать того, кого давно переварили.
Высадились мы возле единственной приличной гостиницы, и я на ходу начал инструктировать Литтейгису:
— Сейчас снимем номер, потом сиди там, жди меня.
— А ты куда?
— На пристань, надо поискать варианты с транспортом.
— Я с тобой.
— И тебе охота тащиться куда-то по такой жаре?
— Леон, я видела твои изображения. Их здесь везде расклеивают. Читать на местном языке пока что не могу, но почему-то уверена, что это делают вовсе не из-за того, что всем нравится твоя смазливая физиономия.
— Я безумно популярен, не отрицаю.
— Ага. И со своей популярностью ты можешь влипнуть в нехорошую историю, а я ничем не смогу помочь, потому что в это время буду торчать в гостинице. Нет, идем вместе, и хватит спорить.
— Может, хоть вещи оставим?
— Смеешься? У меня всех вещей — подаренное платье и шляпка, у тебя немногим больше. Неужели так тяжело нести?
— Белые люди здесь по жаре вообще не ходят, тем более с вещами в руках. Ладно, пошли, сама потом пожалеешь.
— Вот так бы и сразу, а то взял манеру спорить. Шалунишка упрямый.
— Литтейгиса… Уясни, пожалуйста, простую вещь: я тебе не маленький мальчик, не надо со мной разговаривать в таком тоне.
— А то, что я тебя намного старше и опытнее, не дает мне такого права?
— Старше? Опытнее? На пару лет? На три?
— Гораздо больше.
— Шутишь?!
— Шутник у нас ты. За последние тридцать лет я никого забавнее тебя не видела. Такой серьезный на вид, а ведешь себя иногда, как маленький ребенок.
— Постой… Тридцать лет?! Я бы тебе больше двадцати пяти не дал ни за что.
— Спасибо, такое приятно слышать.
— Сколько же тебе на самом деле?
— Да уж побольше тридцати…
— Но…
— Магия, Леон, магия. Она многое умеет. Не ко всем все применимо, не все могут себе такое позволить, но некоторым девушкам везет. Мне вот повезло.
— А Кайра? Сколько ей?
— Женщине столько лет, на сколько она выглядит.
— Ну она и на двадцать не тянет.
— Значит, считай, что ей восемнадцать.
— Я и про тебя сперва думал, что лет двадцать с маленьким хвостиком. Свой возраст скрываешь, это простительно, но выдай хоть, сколько Кайре. Не будь такой занудой, а то я тебе обязательно припомню.
— Припомнишь? И отомстишь? Звучит заманчиво. — Литтейгиса многообещающе заулыбалась.
— Говори давай, хватит уже меня совращать.
— Леон, вообще-то, с твоей стороны бестактно обсуждать постороннюю девушку в присутствии законной жены.
— Ага… ну да… жены… законной… Круто я в мужья попал.
— Ну сам сказал, я тебя точно за язык не тянула. А почему мы идем именно на пристань?
— Потому что Махена — город на реке. Она неширокая, но глубина приличная, и, что самое главное, чуть ниже впадает в Тоту. Вот та просто огромная, это главная водная дорога провинции. У нее множество притоков и рукавов, целый лабиринт. Сел в лодку на море, а выйдешь уже в Чафанских джунглях.
— Ты хочешь продолжить путь на лодке?
— Пока ты, высунув язык, изучала особенности здешней моды, я работал ушами и кое-что узнал. Грулу в очередной раз щелкнули по носу, ему пришлось отступить в сторону верховий. Еще немного, и его загонят в джунгли, а может, он и сам намеревается там укрыться, наш генерал — мастер неожиданных ходов. Так что искать его придется там, а водный путь сейчас самый безопасный, уж поверь моему богатому опыту.
* * *
Место, которое я назвал пристанью, на самом деле именовалось портом Махены, но это было наглое преувеличение со стороны здешних властей. Пара бревенчатых причалов, одинокий кран допотопной конструкции с примитивным ручным приводом, несколько складских строений, причем большая часть товаров хранилась просто под навесами из пальмового листа или даже под открытым небом. Ну и бамбуковая будка, где по ночам сидит охранник, а днем чиновник речного ведомства.
