Баск шел и мысленно беседовал сам с собой. Ему было жалко расставаться с Кариной. Эта женщина ему понравилась, и потому он утешал себя словами:
— Пусть она идет ко всем чертям со своими проблемами. С чего мне ввязываться в бой из-за неё? Кто она мне? Дитя Сферы! Да плевать мне на эту Сферу. А с герцогом Лаймиром Имирским мы еще посчитаемся. Иверский граф всегда был его врагом. И я своим мечом послужу графу".
Пройдя расстояние немногим больше двух-трех миль, баск увидел вдали в лунном свете укрепления с башнями, стенами и подъемным мостом. В Имире такие селения не были редкостью, так как частые мятежи баронов и восстания их вассалов делали жизнь сельских жителей небезопасной.
"До границы недалеко. И потому можно остановиться в этой деревне. Я смогу получить и ночлег и пищу, — подумал воин. — Там наверняка имеется постоялый двор или харчевня. Правда, в моих карманах нет ни шиша. Но могу заложить свой плащ. А утром я спокойно отправлюсь к границе".
Но, приблизившись к деревне, баск увидел, что там полно солдат. И это были не силы самообороны, а профессиональные воины герцога. В его положении с ними было лучше не встречаться, а обойти деревню стороной.
Но сделать этот он не успел, дорогу преградили наемники, неожиданно вынырнувшие из густых зарослей можжевельника.
— Стой! Кто ты такой?
Длинная пика уперлась ему в грудь. И на него было наставлено три арбалета, готовые метнуть тяжелые металлические стрелы.
— Я путешественник. Иду по святым местам.
— Да? — насмешливо спросил один из воинов, немного опустив свой арбалет. — Я по твоей роже вижу, что ты за птица. Пилигримы не шатаются по дорогам с оружием да еще по ночам.
— Но я ничего не сделал. Я спешу в Ивер, а дела вашего герцогства меня не волнуют.
— Да ладно, чего с ним церемониться! — грубо прервал его воин с пикой. — Я лучше насажу его на вертел.
— Ясное дело он бунтовщик, — воин со шрамом через все лицо гадко ухмыльнулся, обнажив черные зубы и его нос, некогда рассеченный надвое, вздернулся как у хищной птицы.
— Но я не имею отношения к вашим конфликтам. Я вообще не житель Руга и не понимаю, почему солдаты герцога меня задерживают? — баск готовился к защите, но еще не терял надежды решить дело миром и свободно убраться восвояси.
— Ты совсем не похож на пилигрима, путник, — проговорил другой воин с красными треугольниками на плечах, знаками сержантского звания. — Мы бы тебе поверили, но ты явно — воин.
— Мое оружие помогает мне защищать свою жизнь.
— Этот меч устарел лет триста назад, пилигрим. Но это оружие. А поспешность, с которой ты уносишь ноги из Руга, выдает в тебе врага нашего герцога. Еще вчера мы бы тебя отпустили за небольшое вознаграждение, но сегодня ночью казначей привез нам деньги. Герцог рассчитался со своими долгами, и мы теперь честно несем службу. Эти казначеи приходят в самое неподходящее время, не так ли?
Воины захохотали шутке своего сержанта.
— Приколите его!
— Это мы быстро!
Острие, проткнув баску колет, больно оцарапало грудь. Воин уже собирался вогнать свое оружие поглубже, и прикончить лжепилигрима, но тот, резко отпрыгнул назад, и, взмахнув правой рукой, метнул нож в своего противника. Воин без стона свалился на землю.
Баск воспользовался замешательством, быстро нырнул в кусты и бросился бежать к оврагу, видневшемуся вдали. Он знал там можно легко скрыться. Главное добежать и не получить в спину стальную стрелу из арбалета. Луна в эту ночь светила слишком ярко, и он представлял собой отличную мишень.
Но стрелять в него никто не собирался. Они продумали вариант с оврагом много раньше.
Когда он был уже на полпути к цели, из оврага, казавшегося ему дорогой к спасению, показались фигуры людей. Их шпаги и мечи зловеще мерцали лунном свете.
— Хитер пилигрим! — раздался за его спиной голос одного из воинов. — Но мы еще хитрее. Стой без фокусов! У меня в руках арбалет. Я тебе все мозги вышибу.
— Но я только защищался. Вы сами спровоцировали меня.
— Приказ его светлости — вешать бунтовщиков!
Еще через минуту его связали и отвели в деревню…
Следующее утро баск встретил в крайне затруднительном положении. Ночью его привязали к раскрашенному столбу посреди деревенской торговой площади, где жители обычно устраивали ярмарки и торги в дни окончания сбора урожая. Неподалеку на нескольких десятках виселиц болтались тела повешенных. Баск знал, столб, к которому его привязали, один из легендарных столбов пыток, что были установлены еще до начала времен, или во времена богов стихий. Эти столбы, как считали крестьяне, способствовали успеху в торговле, но горе человеку, которого к нему привязывали. Крестьяне делали это с ворами и грабителями, которые выходили в дни ярмарок на большую дорогу, чтобы пожимать там, где не сеяли. Много нехорошего он слышал об этих мистических столбах и теперь, похоже, ему предстоит испытать все эти неприятности на себе.
По серым колетам солдат баск понял, что попал в руки драгун герцога, которых использовали для карательных целей. Они подавляли восстания черни и мятежи баронов, и потому набирались их подонков общества и везде славились особой жестокостью.
— А! Пилигрим очнулся! Я рад, — молодой офицер в мундире капитана подошел к нему. — Зря ты вчера не пожелал умереть легкой смертью. Убийство сержанта, это преступление и тебя казнят.
— Да? Так я приколол сержанта? Но он пытался меня заколоть. Я спасал свою жизнь.
— Убийство сержанта и измена своему государю. Бунт против своего сюзерена барона Валет-Мирепинга.
— Эй! Постойте-ка, кто этот барон?
— Хозяин здешнего имения. Ты на его земле, пилигрим. И барона есть власть судить тебя по феодальному праву. Но, больше того, барон еще и имеет полномочия от его светлости герцога Лаймира творить суд и расправу в близлежащих окрестностях.
— Проклятые олухи, сколько вам говорить, что я не бунтовщик. Я даже не понимаю, что у вас здесь происходит. Кто с кем сражается? Герцог, какой-то барон с непроизносимым именем. Я то здесь при чем?
— Ты убил драгуна его светлости и только за это подлежишь казни. Но ты нас повеселишь перед смертью. Наш полковой палач, мастер своего дела. Он нарежет из тебя ремней. А затем по приказу барона, коего я здесь представляю, тебя разрежут на куски. Так что, пока есть время, молись своим богам пилигрим. Очень скоро ты с ними встретишься.
Через полчаса все было подготовлено для казни. Полковой палач, громадный рыжий детина с испорченным оспой лицом, приготовил свои страшные инструменты, на которых были следы крови.
