Взглянув туда, куда указывал дрожащий палец Мелин, ребята увидели что-то странное и бесформенное, повисшее высоко над землей между двумя близстоящими зданиями. С первого взгляда могло показаться, что одно из белоснежных облаков, каким-то образом сорвалось с небосвода, и повисло на высоте пятого этажа. Но, приглядевшись получше, Фло понял, что это облако, все-таки, имеет какую-то форму. Размытую и не четкую форму здания с чуть наклонными стенами и сферической крышей. А от него, к окну пятого этажа одного из домов, протянулась сизая полоска тумана. Словно мостик.
- Шак, а тебе не кажется?… -тихо произнес Фло, задумчиво прищурив глаза.
- Кажется, -так же тихо ответил Шак, и расплылся в улыбке.
- Что? -нетерпеливо спросила Мелин, в недоумении переводя взгляд с одного мальчика на другого. - Что это!? Ну скажите же мне!
- Мы нашли его, -хохотнул Фло, не отрывая взгляда от воздушного строения. - Это и ест храм третьего оракула!
Брови Мелин удивленно поползли вверх, а нижняя челюсть отвисла.
- Да-а?! А почему он в воздухе весит? Как же мы в него попадем?
Фло молча указал на туманный мостик, перекинувшийся к одному из окон пятого этажа. А Мелин сомнительным взглядом оценила высоту до земли, и покачала головой:
- Пожалуй, я вас лучше здесь подожду, мальчики!
Но, даже страх перед высотой, не смог заставить Мелин остаться одной посреди мертвого города. Ночные сумерки неумолимо сгущались, и неизвестно еще, кто мог в этой темноте прятаться. Здесь, в хрупком на вид доме, она, по крайней мере, была рядом с мальчиками. А они обещали заступиться за нее, если вдруг что-нибудь случится.
Забраться на пятый этаж, оказалось делом не из легких. За триста лет, лестничные пролеты здорово перекосило и деформировало. Кое-где зияли темные провалы, и приходилось перебираться прямо по периллам. Само здание постоянно хрустело и гудело, точно, собиралось в любой момент развалиться. В одном месте, где отсутствовал и лестничный пролет и перилла, даже пришлось сооружать небольшой мостик из полугнилых досок и брусков.
За все время подъема, ребята пару раз чуть было не сорвались в темные провалы между ступенями, а одна из шатких лестниц с грохотом обрушилась вниз, наделав столько грохоту, что его хватило бы, чтоб разбудить целый город. Целый лестничный пролет своей многотонной массой срывал стальные перилла и подминал под себя остальные лестницы, складывая их как карточный домик.
- Ну и дела! -чуть не задыхаясь от переживания, проговорил Фло, чувствуя, что сердце его вот-вот выскочит из груди. Он глядел на тучу пыли, которая медленно расползалась внизу, и не верил тому, что остался в живых. Сам он всего за пару секунд до обрушения, ступил на лестничную площадку между четвертым и пятым этажами. - В рубашке родился! Только вот, как мы обратно спускаться будем? Видимо, придется искать другой путь! Если, конечно, он существует!
Но, не смотря на все трудности, переживания и страх, через полчаса ребята оказались перед деревянной дверью. Именно эта дверь, по расчетам Шака, вела в ту квартиру, в которой от окошка начинался мост к храму.
Дверь открылась с трудом, громко заскрипев железными петлями, триста лет не знавших смазки. Где-то наверху, на чердаке, закричали встревоженный вороны, и зашуршали крыльями сотни летучих мышей.
- Тише вы! -испуганно взмолилась Мелин. - Мы итак уже тут достаточно шуму наделали!
- Чего ты боишься? Тут уже триста лет никто не живет! -попытался успокоить ее Шак. Но это вышло у него очень плохо. Отчасти из-за того, что он сам был смертельно напуган.
Пройдя коротким коридором в квартиру, ребята начисто позабыли обо всех переживаниях и страхах. На смену им пришло искреннее удивление.
Если не брать во внимание толстый повсеместный слой пыли, и странный смердящий запах, повисший в воздухе, то можно было предположить, что в этой квартире кто-то до сих пор живет. Практически все здесь выглядело совершенно не тронутым временем, и выглядело, наверное, точно так же, как и триста лет назад.
Это была самая обычная квартира, каких в Остане насчитывалось миллионы. Вдоль стены растянулся длинный дубовый шкаф-сервант с книгами и посудой. В углу приютилась пластиковая тумбочка со старинным телевизором. На мягком диване одиноко лежал плюшевый дракончик, изрядно погрызенный молью, и еще с десяток погремушек валялись в пустой детской кроватки возле окошка. Посреди комнаты - на пыльном ковре - стоял небольшой обеденный столик, вокруг которого валялись два опрокинутых стула. Видимо, хозяева квартиры покидали свое жилье в спешке, так и не успев закончить трапезу. На столе остались стоять тарелки с давно истлевшими остатками еды, и кружки, из которых, словно букеты каких-то чудовищных цветов, выпирали лохматые пучки ядовито-зеленой плесени.
Фло осторожно прошелся через комнату к окну, оставляя в пыли следы своих полуразвалившихся кроссовок. Он чувствовал себя как-то неуютно здесь. Словно, без спросу ворвался в чью-то квартиру. Сейчас вот из кухни выйдет хозяйка в фартуке, и грозно потребует объяснить: какого черта им тут нужно?!
Отодвинув в сторону пыльную занавеску, Фло увидел сквозь мутное оконное стекло колыхающийся в воздухе храм оракула, и узкую туманную дорожку, ведущую к нему. Все это казалось каким-то нереальным, словно мираж в пустыне. И Фло, на какой-то короткий миг показалось, что так оно и есть. Что этот облачный храм - всего лишь плод его воображения, а этого мостика и вовсе не существует. Если он попытается на него ступить, то просто вывалится из окна; пролетит пять этажей вниз и расшибется в лепешку об булыжную мостовую!
Тряхнув головой, Фло отогнал это страшное видение, и сказал, оборачиваясь к друзьям:
- Храм здесь. Нам, всего лишь, нужно… Мэлин, что случилось?
Мелин стояла посреди комнаты, возле изголовья стола, и, мокрыми от слез глазами, глядела на грязные тарелки и кружки.
- Я… Я, просто, представила… -дрожащим голосом проговорила она. - Семья сидит за столом… обедает! И вдруг, на улице гремят взрывы; кричат люди, и из окон летят стекла!… Ребенок плачет!…
Мелин спрятала лицо в ладонях, и горестно всхлипнула. Шак, стоявший с ней рядом, тяжело вздохнул, и потупил взор.
- Постарайся не думать об этом, -ласково попросил Фло. Хотя, сам он никак не мог избавиться от навязчивой картины, что поселилась в его сознании. На этой картине он видел, как женщина, с перекошенным от ужаса лицом, хватает на руки своего плачущего ребенка, и, вместе с мужем, бегут к выходу. Даже не накинув на себя верхней одежды. Мирный, семейный ужин обрывается на половине. А на улице, за окнами, начинается война!
