— Зря ты сюда пришел Ульрих. — Я вздрогнул от тихих слов, и внезапно возникшей предо мной фигурой Аля, закутанного с ног до головы в свои просторные одежды. — Не стоило этого делать. Пока еще слишком рано.
— А ты как здесь оказался? — Я был удивлен и озадачен его появлением словно из ниоткуда.
— Пойдем, я провожу тебя до города назад. — Он слегка наклонил в бок свой капюшон.
— Подожди… — Я неуверенно оглянулся назад. — Я кое‑что должен еще спросить…
— Нет. — Пришел мне тихий ответ, вместе с зеленоватым облачком зыбкого тумана, вышедшем из просторного рукава алхимика, которое окутало мою голову, словно призмой мутной воды. — Еще не время…
Веки налились свинцом, ноги подкосились и что б не упасть, я схватил его рукой за плечо.
— Еще не время Ульрих. — Услышал вновь я его слова, прежде чем окончательно рухнуть на землю в беспамятстве.
* * *
Вы знаете, а еноты оказываются, пьют виски. Ну, как пьют, так, больше я бы сказал, лижут, впрочем, лизнул вмести с ними на пару и я.
Не помню, как я оказался в Касприве, в нашем с Алем гостиничном номере, но к моему возвращению из небытия, меня уже ждала делегация «злопративных» старичков защитников, во главе с почтенным Альфредом Лином, который был готов разорвать меня на куски так как Нона, до сих пор являлась его протеже и он опять шлялся где‑то по делам, когда я хитрой лисой проскочил вновь в его курятник.
В общем, пятерка защитников недвусмысленно пообещала мне надрать задницу, невзирая на протекторат короны, коли я вновь соизволю приблизиться к Лисьему на полет стрелы. Ну да, не больно то и хотелось. Мне кажется, я увидел и услышал более чем достаточно и хоть я немного не понимал действий Аля, но в определенном ключе даже был благодарен ему, что остановил, не дал наделать больше глупостей.
Аль сидел в дальнем углу комнаты, листая какую‑то книгу, ну а я вместе с енотами копошился в сундуках с вещами, которые моя экс супруга успела за пол дня собрать охапкой и доставить ко мне в апартаменты.
Совершенно ненужное барахло, поношенные вещи, кое–какие бумаги, мотки проволоки, набор склянок, книги, правда нашелся халат, собственно в котором я сейчас и галопировал по комнате, надетый на голое тело поверх высоких сапог.
Единственное что еще могло представлять интерес, это были вещи Жеткича, оставшиеся в замке и доставшиеся мне по наследству.
— Ну что парни? — Я вытащил застрявшую голову Прапора из старого сапога. — Еще по капельке?
Еноты спорить не стали. Прошлепав к столу, я налил им еще немножечко в блюдечко на полу, положив рядышком по морковке и половинке яблока, ибо закусывать все же надо, сам же, опрокинув стопочку, вскрыл последний из мешков с вещами, доставленный сегодня.
— Вы бы барон, притормозили, может на сегодня свой сумбурный праздник. — Подал голос Аль, явно с неодобрением из своего угла. — Еще и бедных животных спаиваете.
— Ик! — Возмутился на его заявление господин Прапор закусывая яблочком.
— Ики. — Более сдержанно высказался мэтр Профессор, задумчиво пожевывая морковку.
— Спокойно парни. — Ответил я енотам. — Этим трезвенникам–язвенникам, не понять всей глубины нашей души.
Из увесистого мешка полетели на пол тряпки Арнольда, его истоптанные сапоги, еноты заинтересовались какой‑то шкатулкой, а я бережно с самого дна достал большую рыбью голову–шлем, виденный мной уже ранее и даже в некоторой степени даже немного изученный.
Крупные затемненные линзы глаза, по бокам дыхательные щели, имитирующие жаберные крышки, мелкая филигранно исполненная инкрустация под сферическую заостряющуюся чешую. Занятная, должен я отметить вещица. Этот шлем шедевр своего рода магической школы воды. Умная, тонкая вязь силовых линий, нескольких десятков наисложнейших заклинаний. А то, каким образом подбирались композиты металлов, для этого по сути артефакта, то какой сложности были произведены вычисления и расчеты, я боялся даже представить себе.
— Гугаг га гиге? — Напялив шлем на голову, тут же направился я в сторону Аля, имитируя поступь Годзиллы. В шлеме заработали голосовые модули заклинаний, трансформируя мой приглушенный голос в холодный безликий тембр. — Умри смертный! Я выпью твою душу!
— Боги поднебесья! — Аль встрепыхнулся в своем кресле, углядев надвигающегося меня. — Не подходи ко мне пьянь!
— Аз езмь страшный и ужасный Рыб! — По–прежнему дурачился я, тяня руки к его горлу.
— Уйди, говорю! — Он попытался отмахиваться от меня ногами. — Ну и морда!
— Душу гони крыса сухопутная! — Я попытался с боку ухватить лягающегося алхимика.
— Улич не доводи до греха! — Аль извлек откуда‑то из рукава маленький полупрозрачный шарик насыщенного зеленого цвета.
— Это что у тебя? — Тут же переключил я внимание на предмет угроз. — Это этим ты пукаешь в людей юный отравитель?
— Я не пукаю! — Возмутился за свою профессию алхимик. — Это газовый концентрат!
— Отлично! — Зловеще расхохотался я. — Так и быть оставлю тебе душу в обмен на шарик!
Завязалась борьба, Аль был хоть и тщедушен, но явно не робкого десятка, впрочем, это ему само собой не помогло, уже через пол минуты я скрутил его в бараний рог, медленно разжимая пальцы и забирая из руки приглянувшийся для моей души объект изучений.
— Ульрих аккуратно! — Сипел Аль все еще пытаясь отнять у меня мною честно награбленное. — Он очень хрупкий и работает почти мгновенно!
— Тадам! — Победно провозгласил я вздымая над головой трофей.
— Осторожно! — Вскрикнул Аль, увидев мои размахивания.
— Упс. — Уже по факту случившегося констатировал я, когда шарик упал на пол, выпуская обволакивающее мутное облако, взметнувшееся как под напором вверх, а на пол с гулким «бумс», лицом в пол рухнуло бесчувственное тело алхимика. — А вот нечего было под руку кричать!
Но он мне уже ничего не ответил, так как сам резонно заметил перед этим казусом, что газ действует практически мгновенно. Ну а мне же в свою очередь было о чем задуматься. Во–первых, я не сразу осознал причины по которой все еще стою на своих двоих, а не валяюсь в бессознательном состоянии рядом на полу с Алем. Понимание пришло когда рука задумчиво потянулась почесать темечко а наткнулась на рефренную поверхность шлема Арнольда Жеткича. М–да уж, маг воды действительно сделал себе достойный уважения артефакт. Мало того, что шлем позволял дышать под водой, так он еще и на поверхности продолжал работать, похоже отсекая внутрь все нежелательные примеси в воздухе. А во–вторых, я отметил, что газ легче воздуха, потому как пьяные еноты по–прежнему сидели за своей мисочкой о чем‑то перебрехиваясь и пожевывая яблочки. Отравленное облако не опустилось к полу от чего лесные братья, не рухнули в беспамятстве с вдохнувшим отравы алхимиком.
