«Ради Бога, Доминик, возвращайся скорей!» — мысленно взмолилась Виллему.
Но Доминик не мог вернуться раньше полуночи. Положение было затруднительное.
Все осложнялось и тем, что сама Виллему была охвачена тем же желанием, от которого сгорал сейчас Йенс. Только ее страсть предназначалась другому мужчине.
Что делать? Она всегда была такая отзывчивая, так жалела несчастных! В душе Виллему шла борьба. То ли разразиться негодующей тирадой и поставить тем самым Йенса на место, жестоко ранив при этом его чувства. Или, может, все-таки сжалиться над ним и оказать ему милость? Конечно, не допустить исполнения самого его желания, об этом не могло быть и речи, но показать, что она его понимает и сочувствует ему? Конечно, это был опасный путь.
Подбодренный ее молчанием, которое можно было истолковать как согласие, Йенс осторожно подвинулся к ней поближе.
Что же сказать ему? Что делать с этим большим ребенком, которому было сейчас так тяжело?
Однако Виллему была не из тех, кто не способен принять решение в таком щекотливом положении.
Доминик шел за пастором по направлению к церкви. Они еще не вышли за пределы селения, как перед лицом у него мелькнуло что-то темное и руки оказались связанными. На голову ему натянули мешок.
Доминик отличался недюжинной силой, но разбойников было слишком много и нападение было тщательно подготовлено.
— Помогите, святой отец! — крикнул он пастору.
— Заставьте его заткнуться! — прошипел почтенный слуга Божий.
Не снимая мешка, в рот Доминику загнали большой кляп, у него мучительно заболели уголки губ, и он чуть не задохнулся от омерзительного запаха, которым был пропитан мешок. Ноги Доминику тоже связали, и несколько человек перекинули его через круп лошади позади седла. «Виллему! — думал Доминик. — Виллему осталась в доме одна с Йенсом!»
Он мог думать только об этом.
Нападавшие не произнесли ни слова. Кто-то вскочил в седло той лошади, на которой лежал Доминик. По стуку копыт он понял, что всадников четверо, они галопом выехали из селения.
Но где же остальные? Как они намерены расправиться с Йенсом и Виллему?
Впрочем, он прекрасно понимал, какая судьба их ожидает.
Ехали долго. Доминику грозила верная гибель. Однако, воспользовавшись тем, что в темноте внимание всадников было поглощено лошадьми и дорогой, Доминик пытался освободиться от пут. Подготовка королевского курьера включала упражнения, помогающие спастись даже в самом безвыходном положении. Когда-то Доминик потратил много часов на упражнения по освобождению собственных рук, связанных тем или иным способом. Сейчас главное для него было освободить руки.
Но ремни были затянуты намертво. Доминик пытался растянуть их, тогда как его бросало из стороны в сторону. Вот если бы он упал! Но он был крепко привязан и к лошадиному крупу.
Долго им еще ехать?
Он уже не чувствовал своего тела, ему казалось, что у него не осталось ни одной целой кости, когда кто-то крикнул: «Тпру-у!» и лошадь сбавила ход.
Все остановились. Доминика сняли с лошади и бросили на землю, руки и ноги у него оставались связанными.
Кто-то тихо отдал приказ. Доминик узнал голос мнимого пастора. Вокруг тела Доминика обвилась еще одна веревка. Только бы под нее не попали руки!
К счастью, ему удалось повернуться так, что его связанные за спиной руки оказались поверх новой веревки.
Он покрылся холодной испариной, когда понял, что к этой веревке был привязан большой камень.
Доминик всегда боялся утонуть, эта смерть казалась ему особенно мучительной.
Больше он ни о чем не успел подумать. Сильные руки подняли его, и он почувствовал, что летит. Мгновение, и вода поглотила его.
Доминик не ушел на большую глубину. Его усилия освободить руки оказались не напрасными. Растянутый им ремень едва держался у него на кистях. Одно сильное движение, и руки были свободны!
Запястья болели, но сейчас Доминику было не до этого, действовать следовало быстро и решительно. Летя с обрыва, он набрал полные легкие воздуха — его должно было хватить на то, чтобы вытащить из чехла нож. Разбойники забыли отобрать его либо по оплошности, либо решили, что Доминик все равно не сможет им воспользоваться. Доминик быстро перерезал веревку, которой был обмотан.
Больше камень не тащил его на дно. Со связанными ногами и мешком, натянутым на голову и плечи, Доминик всплыл на поверхность.
Он уже начинал задыхаться.
Не зная, остался ли кто-нибудь на берегу, Доминик высунул из воды только нос. Во рту у него по-прежнему торчал кляп. Мешок намок и был полон воды, но Доминику удалось осторожно повернуть голову вбок и дышать носом.
Легкие его готовы были разорваться.
Он хлебнул воды.
Только не кашлять! Кто знает, может, они все еще стоят на берегу и тогда увидят пузыри.
Наконец Доминик осмелился немного высунуть из воды голову и услышал стук копыт. Его палачи были уже далеко, стук копыт быстро удалялся.
Доминик понял, что остался один. Силы его были на исходе.
Он поплыл наугад, не зная, в какой стороне был берег. Связанные ноги тянули его на дно.
Нырнув, он одним быстрым движением перерезал веревку на ногах.
Теперь плыть стало легче.
А вот подсунуть нож под ремень, удерживавший мешок на плечах и мешавший ему свободно двигать руками, у него никак не получалось. Доминик судорожно взмахивал ножом. В конце концов ему удалось разрезать сам мешок, с помощью ножа он вытащил изо рта кляп. Теперь он мог свободно дышать и смотреть.
Берег оказался совсем рядом. Он был высокий, это Доминик уже знал, однако ему удалось на спине доплыть до него и даже выбраться на сушу, хотя плечи у него еще были крепко стянуты.
Один раз он чуть не сорвался обратно в воду, но в конце концов выбрался на твердую почву.
Доминик лежал, тяжело переводя дыхание и стараясь справиться с дрожью: его трясло от холода и пережитого страха.
Потом он снова принялся за ремень, которым были стянуты его плечи. Ремень больно впивался в кожу, но теперь у Доминика было время. Неудобно изогнувшись, он пилил и пилил толстую кожу.
Наконец Доминик напряг мускулы плеч и ремень лопнул. Доминик с облегчением стянул с себя мешок и глубоко вздохнул.
Но где он, что это за местность?
Доминик огляделся. Озеро. Берег, окутанный ночным сумраком, ничего не говорил ему. Они ехали долго, очень долго…
Но Доминик помнил, в каком направлении уехали бандиты. Их следы наверняка приведут его в Халларюд. Правда, обратно ему придется идти пешком.
— Господи, — прошептал Доминик, поднимая лицо к звездам. — Спасибо, что спас меня! Прошу Тебя, сохрани мою возлюбленную, пока я не приду ей на выручку!
