– Вот, джарл, – сказала Тири и протянула мне рог, который был наполнен медом Торвальдсленда, густым и сладким.
Весь дом Ивара Раздвоенная Борода представлял собой длинный зал, около ста двадцати горианских футов длиной. Его стены, построенные из дерна и камня, были толстыми и надежными, местами они достигали восьми футов. Выходил дом на север и юг, таким образом он оказывался меньше открыт северным ветрам, что особенно важно зимой. В самом центре, в круглом углублении, находился очаг. В этой большой длинной комнате жили, ели и спали. В одном конце за деревянной загородкой располагалась кухня. Высота потолков не превышала шести футов, а это означало, что большей части мужчин приходилось наклоняться, передвигаясь по залу. Здесь было темно. Кроме того, в помещениях подобного рода часто задерживается дым, который, как это принято в Торвальдсленде, выходит наружу через узкие отверстия в крыше. В центральной части зала по всей длине пол опущен на один фут ниже уровня земли, там поставлены столы и скамьи. А еще в центре имеется два ряда столбов, расстояние между которыми равняется примерно семи футам – они поддерживают крышу. По краям зала, на уровне земли, прямо на полу разложены меха. Спальни отгорожены друг от друга камнями. Таким образом сам зал находится немного ниже уровня земли, а спальни расположены по обе стороны от него, там, где начинаются стены. В спальнях имеется место, где можно сложить вещи, а сами помещения достигают восьми футов в длину.
Две рабыни, обнаженные, как и все остальные, Хорошенькие Ножки и Пухлые Губки, шли со стороны кухни, сгибаясь под тяжестью огромного подноса с жареным дымящимся тарском. Они пробирались к столу, а мужчины тем временем шлепали и щипали их. Девушки смеялись от удовольствия. Чтобы они не обожглись, на плечи им положили куски толстой кожи. И вот жареный тарск уже стоит перед нами на столе. Выхватив из-за пояса нож и оттолкнув в сторону Гунхильду и Булочку, Ивар Раздвоенная Борода принялся резать мясо и бросать куски тем, кто сидел за столом.
Я услышал, как весело хохочут мужчины у меня за спиной, а где-то в углу, довольно далеко от стола, насиловали рабыню, которая отчаянно кричала. Это была одна из новых девушек, привезенных Раздвоенной Бородой из Кассау, а ее крики были криками удовольствия.
– Ну, так вот, – сказал мне Ивар Раздвоенная Борода. – Я нахожусь вне закона.
– Этого я не знал, – ответил я.
– Одна из причин, по которой мой зал построен не из дерева, – пояснил он.
– Понятно, – протянул я. – Зато у тебя есть палисад.
Ивар бросил мне кусок мяса.
Отрезав еще два маленьких кусочка, он засунул их в открытые рты Гунхильды и Булочки.
Его ручные собачонки послушно все прожевали.
– Палисад, – продолжал разговор Раздвоенная Борода, – довольно низкий, а щели замазаны глиной.
Я оторвал немного мяса от своего куска и протянул Тири. Она улыбнулась мне. Эта девушка изо всех сил хотела научиться доставлять мужчине удовольствие.
– Спасибо, мой джарл, – сказала она и аккуратно взяла мясо зубами.
Я рассмеялся, а она испуганно опустила глаза. Тири знала, что очень скоро ей будет преподан урок, как нужно ублажать мужчину – по-настоящему.
– Ты богат, – сказал я, – и у тебя много людей. Не сомневаюсь, ты вполне мог бы построить себе зал из дерева, если бы только захотел.
– А зачем ты прибыл в Торвальдсленд? – неожиданно спросил Ивар Раздвоенная Борода.
– Чтобы отомстить, – ответил я. – Я охочусь на одного из курий.
– Они опасны, – заметил Ивар Раздвоенная Борода.
Я пожал плечами.
– Один из них напал на нас, – неожиданно вмешался Оттар.
Ивар вопросительно взглянул на него.
– В прошлом месяце, – продолжал Оттар, – он украл одного из наших верров.
Это не мог быть тот курия, за которым охотился я.
– Мы не сумели его выследить, – сказал Оттар.
– Он наверняка ушел из наших мест, – утешил Оттара Ивар.
– Эти твари часто вас беспокоят? – поинтересовался я.
– Нет, – ответил Ивар, – они редко забираются так далеко на юг.
– Они умеют мыслить, – сказал я ему, – у них даже есть язык.
– Мне это известно, – кивнул Ивар.
Я не стал говорить Ивару, что существа, которых называют куриями, или зверями, на самом деле, представляют чуждую расу, которая воюет с Царствующими Жрецами за власть над двумя мирами – Землей и Гором. В этих сражениях, о которых большинству людей даже на Горе ничего не известно, время от времени корабли курий терпят крушение и приземляются на поверхности Гора. Царствующие Жрецы всегда стараются уничтожить все следы катастрофы, однако экипаж поверженного корабля их уже не интересует. Если заброшенные в мир Гора курии склоняли голову перед оружием и технологией Царствующих Жрецов, им, как и людям, разрешалось продолжать свое существование. Курии, с которыми мне доводилось иметь дело, были чудовищными существами, употреблявшими людей в пищу. Как и для акул, кровь была для них сильнейшим стимулирующим средством. Они обладали силой и интеллектом, хотя их способности, как и возможности людей, заметно уступали могуществу Царствующих Жрецов. Курии не боялись убивать и делали это с удовольствием, кроме того, они достигли высокого уровня технологического развития – достойный противник для Царствующих Жрецов. Многие из них жили в стальных космических кораблях – животные инстинкты этих диких волков пространства до некоторой степени ограничивались верностью Корабельному Кодексу. Считалось, что их собственный мир уничтожен. В это легко верилось, поскольку курии проявляли удивительную злобу и жадность, без устали создавая смертоносное оружие и технологии. Потеряв собственный мир, они стремились заполучить власть над другим.
Конечно, курии, с которыми приходилось иметь дело народу Торвальдсленда, были потомками потерпевших катастрофу, по меньшей мере в первом поколении. Считалось, что нельзя допустить, чтобы курии с кораблей вошли в контакт со своими собратьями на Горе.
Если люди и курии встречались, а чаще всего это происходило на Севере, то лишь для того, чтобы сойтись в смертельной схватке. Курии охотно питались человеческим мясом, а люди, естественно, старались вы следить и уничтожить жестокого врага. Однако обычно, учитывая силу и свирепость зверей, люди не рисковали охотиться вдалеке от своих жилищ, особенно если дело ограничивалось пропажей боска или раба. Даже жители Торвальдсленда считали, что вполне достаточно отогнать зверя подальше от собственного поселения – в особенности, если в результате курии оказывались на вражеской территории.
– А как ты узнаешь курию, которого ищешь? – спросил Ивар.
