— Уйди, противный, по-хорошему тебя прошу.
— Я Соловей-разбойник, — сказал самодовольно парень и с превосходством взглянул на меня.
— Кликуха, что ли у тебя такая? — пожала я плечами, — никакой фантазии.
— Какая кличка? Зовут меня так!
— Псевдоним, значит.
— Какой псевдоним? Я это звание своими деяниями заслужил!
— Сочувствую твоим родителям.
— Да они мной гордятся!
— Неужели?
— Я как свистну сейчас, и все замертво упадут.
— Не свисти, денег не будет, — вспомнила я к месту народную мудрость.
— Он и в правду это может, — зашептала мне испуганно ведьмочка. — Лихо по нему давно плачет, да никак его не поймают.
— Ну, не будем расстраивать папиного сослуживца, — сказала я и, заткнув рот лиходея местного розлива самым большим куском торта, кинула на него магическую сеть — меня вчера ее как раз Йорик с Сибом создавать научили, вот и пригодилось.
Парень задергался и затих, только в глазах его ужас поселился.
— Это ты еще хорошо отделался, — сказала я, — папеньке сюрприз хочется сделать, приятный.
— А то что бы ты с ним сделала? — поинтересовалась Акулина, успевшая успокоиться.
— А это… — своих мыслей не было, пришлось позаимствовать из старого доброго советского кинематографа, — «пасть порву, моргалы выколю, рога поотшибаю» и эти копыта повыдергиваю, — добавила я последнее от себя лично.
— У него же нет рогов и копыт, — удивилась ведьмочка.
— Щас будут, — тут же пообещала я.
Только не суждено мне обещанное претворить в жизнь, потому что парень рухнул на пол как подкошенный.
— Надо же нервный какой, — удивилась я, — пошутить уж нельзя.
— Шуточки у тебя, — улыбнулась ведьмочка, — только, что мы с ним делать будем?
— Он первый начал, попросил бы вежливо, может быть, я и поделилась.
— Ты что? Он же разбойник, привык даром брать. Все его боятся, никто и связываться не хотел. Давно, правда, он в нашем княжестве не появлялся.
— Это удачно он зашел, — улыбнулась я.
— Леди, — к нам подбежал хозяин кондитерской, — избавительница, — мне поцеловали руку, — я уже вызвал магический патруль, его сейчас заберут, — счастье-то какое для всего нашего царства! — мужчина прям расцвел.
— Да я, что? Я ничего. Он сам напросился, — потупилась я и покраснела от смущения, — а за этого пожирателя чужих сладостей не беспокойтесь, сейчас мой отец придет и разберется с ним, очень он не любит, когда меня обижают.
— Надеюсь, ваш отец сильный маг?
— Даже не сомневайтесь, — заулыбалась я и кинулась на шею, вошедшему Елисею, — пап, тут на меня наехали, — пожаловалась я родителю и указала на Соловья-разбойника, все еще не пришедшего в себя.
— Дочь, ты в порядке? — спросил кощей взволнованно и прижал к себе.
— Да все хорошо. Он мои пирожные без спроса ел! — сдала я парня.
Тут только Елисей и рассмотрел моего обидчика:
— Рада, как ты с ним справилась? — изумился родитель, — мы с Лихом по всему царству за ним уже много лет гоняемся, да ловкий он, всегда уходить успевал.
— А что тут особенного? Магическая сеть из темной и светлой магии, Йорик с Сибом меня вчера с ней в конец измучили, пока на раз получаться не стала.
— Дочь, ты у меня чудо! — сказал папенька и поцеловал в лоб.
В это время в кондитерскую зашел магический патруль и забрал Соловья-разбойника, а отец дал им ценные указания, отозвав в сторону.
Хозяин кондитерской, наконец, отмер и поспешил к Елисею с благодарностями:
— Князь, рад, что посетили мое скромное учреждение и самолично избавили от супостата, — мужчина начал низко кланяться, но был остановлен моим отцом.
— Дочку благодарите.
— Спасибо, — кинулся кондитер уже ко мне, но я успела вовремя спрятаться за папеньку, — чем я могу отблагодарить вас прекрасное дитя?
Дитя, то есть я, задумалось:
— А еще пироженок можно? Только с собой заверните, нам в лавку за платьем пора.
Мужчина сорвался с места, и вскоре мы с Акулиной стали обладательницами огромных пакетов со сладостями.
Мой наряд был уже готов. Я замерла у зеркала, а Акулина и леди Медея рассыпались в комплиментах. Даже папенька хмыкнул и сказал, что я у него красавица получилась, ну, видимо, они с мамой в свое время очень постарались. Интересно, а принцесса хороша собой? И которая из двух себе приговор под…, то есть собралась быть моей соперницей? Надо попросить на уроке истории Деяна показать мне фотографии царской семьи. Только Константину нелегко будет пройти мимо меня, я еще раз глянула в зеркало, нет, не сможет кощей меня проигнорировать. И если раньше я о себе была невысокого мнения, то сейчас поняла, как ошибалась, и мое настроение заметно улучшилось, но от подарков кондитера я отказываться все равно не собиралась.
Вернулись мы домой в обед, после которого сладкий пир разделили со мной все преподаватели, с которыми я успела подружиться за эти дни. Ну, а потом потекли мои учебные будни, где каждый учитель считал свой предмет для меня самым главным, а я старалась их не разочаровывать. День бала неотвратимо приближался, и времени на мою подготовку оставалось все меньше и меньше, и уже леди Медея сама пряталась от моего рвения, познать все тайны придворного этикета.
Я стояла посреди комнаты, а вокруг меня суетились Акулина и леди Медея, расправляя несуществующие складочки на моем наряде. Обе мои сопровождающие уже были готовы. Мой преподаватель этикета выглядела еще строже, чем обычно, в темно-синем костюме с белым воротничком, а Акулина радовала глаз сочетанием зелени платья и ярко рыжих волос, которые густыми волнами, спадали на плечи девушки. Один Кося радостно скакал между нами, не замечая всеобщей суеты. Взять что ли его с собой? Бывают же дамы с собачками? А чем я хуже? Буду — девушка с дракончиком, не выгонят же меня из дворца, не последний там папенька чело… кощей. В комнату вошел Елисей и замер, задержавшись взглядом на Акулине, а затем переведя его на меня.
— Мои красавицы готовы? — произнес он с хрипотцой в голосе.
Да, зацепила-таки ведьмочка сердце кощея. Неудача с моей мамой не должна стать помехой в новых отношениях, я же вижу, что и Акулина глаз с Елисея не сводит. Мне так хочется, чтобы отец обрел свое счастье на этот раз. Надо только подтолкнуть их друг к другу, ну тут уж я постараюсь.
— Да, папа, можно идти.
— Ты помнишь все мои инструкции?
— Даааа, — протянула я уверенно, — можешь быть спокоен, я помню, что должна сделать реверанс пред царем и царицей, слегка присесть перед царевичем… и выдрать патлы одной из царевен, — ой, кажется, я это вслух сказала.
