— Представляешь, если бы Хмури превратил Злея в рогатую жабу, — мечтательно отозвался Рон, — и заставил бы его прыгать по подземелью… скок-скок…
Все четвероклассники-гриффиндорцы с таким нетерпением ждали первого урока Хмури, что в четверг после обеда пришли к кабинету задолго до колокола и выстроились в очередь.
Не было лишь Гермионы, которая появилась перед самым началом урока.
— Была в…
— Библиотеке, — закончил за неё Гарри. — Пошли скорей, а то приличных мест не останется.
Они подскочили к трём свободным стульям прямо перед столом учителя, достали учебники («Силы зла: руководство по самозащите») и, притихнув, стали ждать. Скоро из коридора донеслось отчётливое клацанье, и в класс вошёл Хмури, такой же странный и пугающий как обычно. Из-под подола робы виднелась когтистая деревянная ступня.
— Это можете убрать, — пророкотал он, подковыляв к столу и усаживаясь, — ваши книжки. Вам они не понадобятся.
Ребята убрали книжки в рюкзаки. У Рона на лице было написано восторженное предвкушение.
Хмури достал журнал, откинул седую гриву с перекошенного, изрезанного шрамами лица и начал вызывать учеников по фамилиям. Нормальный глаз двигался по строчкам как положено, а волшебный вращался в глазнице, впиваясь в каждого, как только он или она откликались.
— Превосходно, — сказал он, когда последний из вызванных учеников доложил о своём присутствии. — Я получил письмо от профессора Люпина по поводу вашего класса. Судя по всему, вы достаточно подкованы в смысле обращения с разными чёрномагическими существами — вы прошли вризраков, красношапов, финтиплюхов, загрыбастов, капп и оборотней, верно?
По классу побежал невнятный подтверждающий шепоток.
— Но вы порядком подотстали — довольно сильно отстали — в смысле проклятий, — продолжал Хмури. — Моя задача подтянуть вас по части того, что колдуны могут сделать друг с другом. У меня есть целый год, чтобы обучить вас противостоять чёрной магии…
— Как, разве вы не остаётесь? — выпалил Рон.
Провернувшись в глазнице, волшебный глаз уставился на Рона; у того сделался очень испуганный вид, но Хмури вскоре улыбнулся — первый раз за всё время. Улыбка ещё больше перекосила его лицо, но, тем не менее, было приятно узнать, что грозный преподаватель способен и на такие эмоции. По физиономии Рона разлилось несказанное облегчение.
— Ты, видимо, сын Артура Уэсли, так? — догадался Хмури. — Несколько дней назад твой отец вытащил меня из крайне неприятной передряги… Да, я здесь всего на год. Думбльдор просил меня об одолжении… всего один год, а потом — назад, на пенсию, к тишине и покою.
Он издал хриплый смешок, а потом хлопнул в корявые ладоши.
— Что ж — сразу к делу. Проклятия. Они бывают самые разные и разной силы. Вообще-то, согласно распоряжению министерства магии, в мои обязанности входит всего лишь научить вас контрзаклятиям. Раньше шестого класса я не имею права объяснять вам, что из себя представляют запрещённые заклинания чёрной магии. Считается, что вы ещё слишком маленькие, чтобы иметь с этим дело. Однако, профессор Думбльдор более высокого мнения о вашей выносливости, он считает, что вы в состоянии совладать с собой, а на мой взгляд — чем раньше вы узнаете, с чем предстоит столкнуться, тем лучше. Каким, скажите на милость, образом можно защититься от чего-то, чего вы никогда не видели? Если какой-то колдун соберётся применить запрещённое заклятие, вряд ли он заранее уведомит вас об этом. И не будет с вами церемониться. Поэтому вы должны быть готовы. Вы должны быть внимательны и осторожны. И вы должны отложить все дела в сторону, мисс Браун, и слушать, что я говорю.
Лаванда, вспыхнув, так и подскочила на стуле. Она показывала Парватти под партой свой гороскоп. Значит, волшебный глаз Хмури видел не только сквозь его затылок, но и сквозь любые твёрдые предметы.
— Итак… кто из вас знает, применение каких заклятий наиболее наказуемо в колдовском мире?
Над партами поднялось несколько осторожных рук, в том числе руки Рона и Гермионы. Хмури ткнул пальцем в Рона, хотя волшебным глазом он всё ещё смотрел на Лаванду.
— Э-э, — неуверенно начал Рон, — мне папа говорил об одном таком… оно называется «проклятие подвластия» или что-то в этом роде?
— Совершенно верно, — одобрительно кивнул Хмури, — об этом твой отец должен знать. В своё время оно принесло министерству много бед, это проклятие.
Хмури тяжело поднялся на свои разные ноги, открыл ящик стола и достал оттуда стеклянную банку. Внутри копошились три больших чёрных паука. Гарри почувствовал, как съёжился Рон — он ненавидел пауков.
Хмури запустил руку в банку, поймал одного паука и на ладони показал его классу.
Потом направил на него волшебную палочку и тихо пробормотал: «Империо!»
Паук свалился с ладони Хмури и повис на тонкой шелковистой нити. Затем начал раскачиваться взад и вперёд, как на трапеции. Потом неестественно вытянул в стороны ноги и сделал кувырок назад. Паутинка порвалась, паук упал на парту и стал ходить колесом. Хмури дёрнул палочкой, паук встал на две задние ноги и исполнил чечётку.
Все засмеялись — все, кроме Хмури.
— Вам кажется, что это смешно? — рыкнул он. — А вам бы понравилось, если бы я проделал это с вами?
Смех замер практически мгновенно.
— Полный контроль, — тихо продолжал Хмури, а паук тем временем свернулся в клубок и начал быстро вращаться, — я мог бы заставить его выброситься из окна, утопиться, проскользнуть любому из вас в глотку…
Рон непроизвольно содрогнулся.
— Было время, когда многими ведьмами и колдунами управляло проклятие подвластья, — горько проговорил Хмури, и Гарри понял, что он имеет в виду дни царствования Вольдеморта. — Представьте, каково было министерству разбираться, кого действительно вынудили совершать преступления, а кто делал это по своей воле.
— Тем не менее, проклятию подвластья можно противостоять, и я покажу, каким образом, хотя это и требует настоящей силы духа, которая есть не у каждого. Поэтому лучше избегать ситуаций, когда проклятие подвластья может вас настигнуть. НЕУСЫПНАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — прогремел он. Дети так и подскочили на своих местах.
Хмури взял пальцами неустанно исполняющего сальто паука и кинул его обратно в банку.
— Кто может назвать ещё? Ещё какое-нибудь запрещённое заклятие?
Снова поднялась рука Гермионы, а также, к лёгкому изумлению Гарри, рука Невилля. Обычно Невилль решался на подобное только на гербологии, которую очень неплохо знал. Сейчас вид у него был такой, точно он сам поражён собственной смелостью.
