А если нет?
Тогда придется искать дальше. Но Таши надеялся.
И — боялся.
Вот раскроется. А что тогда? Что — потом?
Что он сделает?
Есть, есть в душе каждого человека такое темное место. А душа некроманта — это одно сплошное и темное оно. Не то, чтобы Таши боялся себя. Но… он не знал, что может натворить в состоянии раздражения. И во что это выльется.
А если придется бежать?
Не хотелось бы. Никак не хотелось…
Но и держать себя в руках не получалось.
Хоши ждал его в доме сестры и после приветствий практически сразу перешел к делу.
— Шаруль будет ждать тебя сегодня ночью.
— Где?
— В той таверне, где мы встретились. Пойдет?
— твоя территория…
— И что? Пусть терпит.
Хоши оскалился. Таши посмотрел на него.
— За Шаруля ты мне заплатишь. Я с него стрясу многое, а если он сделал то, о чем я думаю — он из города пробкой полетит. А то и вовсе сдохнет. Но ты мне за него заплатишь.
— Чем?
Хоши подобрался. На его памяти некромант ни разу так откровенно не говорил об оплате. А значит… что же он попросит?
Таши посмотрел из‑под капюшона. Сверкнули черным глаза.
— Есть такая семья — Адалан.
— Валиар? Купец? Знаю…
— У него есть дочь. Лейра Адалан. И за ней принялся ухаживать один мерзавец.
— Некто Лиассио Тамори. Лойри. И?
— Я хочу, чтобы Валиар узнал все о возможном зяте.
— Во–от как…
— Да. Это твоя плата за Шаруля и все, что ты с него сдерешь.
Хоши выдохнул.
Интересно, что у некроманта с той девушкой? Почему он принимает в ней такое участие? Мужчина хотел спросить, но потом передумал. Слишком недобрым блеском посверкивали клыки из‑под глухого капюшона шалотты. Слишком сильно были сжаты руки некроманта на столе.
А Лиассио действительно раздражал Таши.
Ничего, доберусь я до тебя… ш–шессс…
— Завтра же. Обещаю.
— Договорились.
Некромант опустил голову. Взял себя в руки, вдохнул, выдохнул… это недопустимо! Нельзя так распускаться! Просто нельзя.
Даже если ты сильно привязался к девушке. Даже если ты…
Погоди у меня, Лиассио…
Таши мысленно пообещал ему самую мучительную смерть — и поднял глаза на Хоши.
— Мне пора идти?
— Я провожу тебя.
— Не стоит. Не заблужусь…
— Я знаю, некромант. Не заблудишься. Но мне жалко тех, кого ты сегодня встретишь…
— Пожалей Шаруля.
Таши усмехнулся и направился к двери. Хоши поколебался пару минут, но догнал его.
— И все же потерпи мое общество… можешь мне хоть голову потом оторвать.
Таши только фыркнул.
— героически закрываешь собой местное ворье от страшного некроманта? Или боишься, чтобы я настроение до Шаруля не расплескал?
— а если и то — и другое?
— Ну–ну…
* * *
Шаруль Джариол Чиванахри.
Таши рассматривал его спокойно и холодно. Та еще картинка получилась.
Конечно, Шаруль пришел. Куда бы он делся?
Разумеется, он пришел с охраной. На враждебную‑то территорию. Уселся за лучший столик, заказал самое дорогое вино — и потягивал его, ожидая некроманта.
И Таши — пришел.
Сначала всю комнату облетел верный Фирт, вызывая ощущение ознобного холода даже у самых стойких. А потом медленно и со скрипом распахнулась дверь. Таши ее даже не коснулся — незачем.
Но всем, кто был в таверне, показалось, что в распахнутую дверь скользнул, мягко отделившись от темноты, кусок самой ночи.
Черная шалотта, глубоко надвинутый капюшон, руки скрыты в рукавах, ледяной ветер словно обтекает его, врываясь в комнату…
Невольно поежились все.
А Таши разглядывал Шаруля из‑под глубокого капюшона. Рассматривал холодно и неожиданно спокойно. Хотя его заслуг тут было немного. Просто призрак, видя состояние хозяина, счел нужным охладить его. Испугать или надавить на Таши не вышло бы, но сливаясь с ним, призрак словно бы вымораживал его эмоции.
Таши еще поблагодарит его. Но потом, потом… а сейчас — Шаруль.
Равха. Типичный. Темные волосы, темные глаза, смуглая кожа… когда‑то, наверное, он был красив. Или хотя бы симпатичен.
Но сейчас он погрузнел, раздался вширь, едва помещаясь на стуле, кожа обвисла и выглядела нездоровой, да и переживания за сына его не украсили. Хотя… за сына ли он переживал?
В Равхе не оставить наследника — страшно. И прервавшийся род там — трагедия. Так что ребенок был важнее Шарулю или его статус — кто знает?
На некроманта Шаруль глядел надменно.
Пытался.
Только вот десятилетия бедности и безродности никуда не спрячешь. И Таши это видел.
Разожравшееся быдло. Жрать, пить, гадить, подминать всех под себя — и испытывать особое удовольствие от того, что люди, которых ты топчешь, умнее, порядочнее, в чем‑то сильнее, но из‑за жестокости судьбы оказались на миг в твоей власти.
Мерзость.
Клоп–кровопийца, по недомыслию принявший человеческий облик.
Фу…
Таши оглядел залу. Сегодня там было пусто. Шаруль всех распугал — и остался один, вместе с охранниками.
Хоши выскользнул не хуже призрака откуда‑то из задней комнаты.
— Некромант, добро пожаловать…
И поклонился, комедиант. Таши мысленно пожелал ему, чтобы его так и скрючило.
— Благодарю…
Шепот сухо скользнул по комнате, как чешуя огромной змеи. И следом за ним проскользнул сам некромант. Удобно устроился на стуле, усмехнулся… клыки показались из‑под капюшона.
— Вы меня звали…
Хоши незаметно выскользнул за дверь. Шаруль наконец‑то взял себя в руки. Прокашлялся.
— Да. Я хотел тебя видеть.
— Васссс…, — некромант почти прошипел это слово. — Поверь, сын Чиванахра, мой род вышшше…
Шаруль сверкнул глазами. Но куда там…
— Хорошо. Вас, некромант.
— Зсссачем?
— У меня болеет сын. И подозревают порчу.
Все‑таки Шаруль не просто так добился своего положения. Низкородный или нет — он смог взять себя в руки и разговаривал почти спокойно.
— Вот как… и что… вы от меня хотите?
Шаруль чуть расслабился. Паузу перед обращением он заметил. И оценил, что некромант не продолжил унижать его. А мог бы. Мог.
Род в Равхе значит многое. Очень многое…. Сейчас, беседуя с Шарулем уважительно, некромант на минуту, но ставил его не ниже себя.
Хотя мог бы и додавить. Мог бы, но не стал. Пусть живет… пока.
— Вы посмотрите моего сына?
Таши ненадолго задумался.
— Поссссмотрю.
— Когда?
