Теперь, когда он отважился задать вопросы, они хлынули неудержимым потоком.
Дракон ощутил растущую панику. Теперь «воплощение» Мириаля, которое вначале казалось такой хорошей идеей, грозило ему разоблачением.
Отвечать ему? Око? О чем, во имя всего святого, болтает этот безумец?
К счастью, он вовремя вспомнил о еще одном сне Заваля, который привиделся тому немного раньше. Именно тогда Этон впервые узнал о таинственном месте, лежащем под храмом. В тот раз Заваль тоже говорил что-то по поводу ока. Правда, тогда Этон не разобрал подробностей: детали были неясными и туманными, скрытыми под покровом смятения и боли… Этон задумался. Если нечто и в самом деле общалось с Завалем — кто-то, кого он счел своим богом, — не исключено, что иерарх, сам того не понимая, отыскал доступ к силе, держащей этот мир в равновесии.
Дракон вновь обратил свое внимание к человеку. Он лихорадочно старался придумать приемлемый ответ и одновременно заставить Заваля выдать ему сведения, в которых он так отчаянно нуждался.
— Бог может время от времени испытывать веру своих слуг, — осторожно проговорил Этон. — Давай отправимся к Оку, Заваль. Отведи меня туда, и там мы закончим наш разговор.
Заваль бросил на него непонимающий взгляд, однако покорно кивнул. Несуществующие нервы Этона натянулись до предела, когда иерарх толкнул изящную загородку, открывая дверной проем. За ним клубилась непроглядная тьма — проход в бесконечную пустоту. Мрак поглотил бывшего иерарха и дракон последовал за ним.
Это всего лишь грезы. Ничто не может мне повредить Я сумею покинуть сон Заваля, когда мне заблагорассудится.
Вновь и вновь Этон повторял эти слова. Он твердил их, как заклинание, способное защитить его от любых кошмаров, обитающих в зловещей тьме. Его начали одолевать сомнения. А существует ли это место в реальности? Или оно порождение больного воображения безумца?
Мне придется поверить. Это место кажется таким реальным, таким настоящим… Я уверен: Заваль действительно помнит все, а не выдумывает из головы. Вот будет забавно, если выяснится, что Заваль обнаружил то самое место, которое все мы так долго искали!
Он вспомнил таинственное послание, которое пытались передать ему драгоценные камни. Есть ли здесь связь? Несомненно!
Они прошли сквозь черную пучину. Этон замер, когда Заваль остановился. Они стояли в полнейшей, непроглядной тьме. Дракон был озадачен. Дальше-то что?..
Раздался громкий щелчок, прорезавший мертвую тишину подобно удару хлыста. Затем послышался звук, похожий на шелест ветра в кронах деревьев. Воздух вокруг них задрожал, завибрировал. В черноте вспыхнул яркий пурпурный овал, кольцом окруживший клочок все той же непроглядной пустоты. Сияние становилось все ярче. Этон уже мог разглядеть лицо Заваля — строгое и сосредоточенное. Перед иерархом возвышался постамент с круглым углублением в центре. Вытянув руку, Заваль погрузил в него алый камень своего перстня…
Вот оно! Этот камень наверняка и есть ключ…
Когда овал озарился светом, дракон даже подался вперед, чтобы получше разглядеть кольцо иерарха… И вдруг из пустоты послышался голос:
— Эй, просыпайся. Я принес тебе поесть…
Комната вздрогнула и исчезла, когда Заваль вынырнул из небытия. Сон закончился. Этон снова был заперт в мозгу человека!
О нет! Чтоб тебе провалиться! Ну почему, почему ты явился именно сейчас, идиот?! Я был так близко к разгадке потрясающей тайны!
Кем бы ни был этот человек, дракон проклял тот день, когда он появился на свет. Теперь он снова был вынужден прозябать, скованный сознанием Заваля, и ждать, покуда измученный иерарх вновь не погрузится в сон…
* * *
— Успокойся, Кергорн. — Сивильда раздраженно взмахнула руками. — Имей терпение. Ты же ничего не знаешь толком!
— Я знаю достаточно. Знаю, что мои так называемые «верные» чародеи провалили свою миссию. Подумать только: я рассчитывал на них! Поверить не могу, что все это устроила Вельдан! Она с ума сошла? Во имя всего святого, в какие игры она играет? Или ей неизвестно, что наши законы строжайше запрещают приводить сюда чужаков?!
Сивильда обеспокоено огляделась вокруг. Они с Кергорном стояли на берегу озера, и, кажется, поблизости не было ни души. Но с Тайным Советом никогда не знаешь наверняка, кто за тобой шпионит…
— Слушай, не лучше ли нам обсудить это в приватной обстановке?
Архимаг, как и всегда, когда был зол или взволнован, бегал туда-сюда, прокладывая копытами глубокие борозды в мягкой земле.
— Я вообще не желаю ничего обсуждать. Это ты обсуждаешь.
— Ну пожалуйста, Кергорн! Ты ведешь себя как ребенок! Право же, тебе не стоит обвинять Вельдан. Она на нашей стороне. Вельдан не станет приводить сюда людей без веской на то причины. Она всегда уважала наши законы. Могу поручиться, если она презрела правила, значит, у нее не было выбора.
Кергорн остановился на полушаге и посмотрел на Сивильду тяжелым взглядом.
— Ну а как насчет ее папаши? Вот уж кто был мастер по части нарушения наших законов. Да и мать-то немногим лучше, яблоко от яблоньки, как известно, недалеко падает…
Сивильда встревожено покосилась на Кергорна.
Ты сам то соображаешь, что говоришь? Это самая большая чушь которую я когда-либо слышала!
Кентавр покачал головой. На его лице появилось знакомое непререкаемое выражение. Оно означало, что Кергорн уперся всеми четырьмя, и его не переубедить…
— А как насчет дракена? Ты отлично знаешь, что он плевать хотел на наши законы и будет работать только ради блага Вельдан. Я не хочу рисковать, Сивильда. Мир вокруг нас катится в пропасть. В таких обстоятельствах легко махнуть рукой не только на эдикты Тайного Совета, но и на все правила, на весь здравый смысл. Но я этого не допущу. Я не желаю, чтобы мои чародеи провоцировали неповиновение и беспорядки. И если я не преподам им урок на примере этих троих, все прочие решат, что они вправе делать что угодно. Что им вольно трактовать наши законы по своему разумению…
Сивильда вздохнула. Она уже устала твердить Кергорну, что перед лицом кризиса гибкость и лояльность были бы гораздо уместнее, нежели его жесткая позиция. Было очевидно, что многие чародеи ропщут за спиной архимага, хотя и не решаются высказать свое мнение. Пока что… Кергорн всегда был слишком жесток. В нынешней нестабильной ситуации он почитал наилучшим выходом давить на своих чародеев, резко пресекая любые попытки отступить от буквы закона. Спорить с ним было бесполезно: Кергорн только упирался еще пуще. Впрочем, Сивильда не оставляла надежду и полагала, что должна продолжить попытки. В нынешнем настроении Кергорна никто не осмелился бы открыто противоречить ему. Никто, кроме нее…
