— Выпей, — протянул ему кружку Себастин, — еще не хватало, чтобы тебя хватил удар, — он внезапно перешел на ты, словно маску, сбросив подчеркнуто-отстраненную вежливость.
Чародей воспользовался его советом и жадно проглотил все содержимое глиняной емкости. Это немного привело его в чувство. И он, наконец, сообразил, что если бы его хотели просто арестовать, то сейчас в башне бы хозяйничал целый отряд молодцов, а он сам сидел бы скованный по рукам и ногам и с кляпом во рту.
— Что вы хотите? — прямо и без обиняков спросил волшебник.
— Приятно иметь дело с умным человеком, — усмехнулся ординатор.
— Если бы вам не было что-то от меня нужно, — ответил внезапно осмелевший маг, — я бы уже выступал в качестве дров, в вашем, как ты выразился, камине…
Лицо Себастина приобрело жесткое выражение, он провел рукой по трехдневной щетине и слегка подкрутил длинный черный ус.
— Не стоит обольщаться, жители провинциальных городков, вроде этого, очень любят смотреть на костры…
— Тем не менее, вам определенно что-то от меня нужно, что?
— Расскажите мне, что вы тогда увидели? — ординатор снова стал вежлив и официален.
Маг остался бесстрастным, но внутри возликовал. Девочки у них не было, иначе бы подобных вопросов никто не задавал. Значит, они даже не знают где она, и, возможно, даже кто она… В их распоряжении лишь слухи и досужие сплетни, о том, что кто-то когда-то что-то слышал. Теперь главное не ошибиться, держаться правильной линии, и, клянусь манускриптами Аркагура, у него еще есть шанс избежать трибунала. Чародей потупился, чтобы собеседник не заметил лихорадочного блеска в глазах.
— Зачем это всеведущей и вездесущей… — смиренно произнес он, — вам же известны все тайны и величайшие глубины человеческой души.
Ординатор нахмурился, но пропустил скрытую издевку мимо ушей.
— Предлагаю сделку, вы расскажете все нас интересующее, а мы запамятуем о прошедших годах и будем считать, что вы сообщили об этом своевременно.
— Слова, слова… они подобны дыму, вот они клубятся перед нами, а вот уже и рассеялись на ветру бесследно…
— С другой стороны, мы можем заняться детальной проверкой вашей деятельности за последние годы, — как бы невзначай заметил Себастин.
— Я ничуть не сомневаюсь в неограниченных возможностях вашей организации, — маг сложил руки домиком, — но я всего лишь провинциальный волшебник. Ремесленник от чудес, как говорится. Куда деваться маленькому человеку, когда могущественная организация сочтет нужным изменить свое первоначальное решение?
Себастин на минуту задумался, потом ответил:
— Вы получите официальный, письменный, афесис…
Афесис — разрешительная грамота, освобождавшая получателя от наказания за совершенные к моменту выдачи и выявленные преступления перед императором и верой, не была расходным товаром в руках Ординатуры.
— Бумагу вперед, — деловито сказал маг, понявший, что он стал хозяином положения.
Ботфорты ординатора загремели по каменным ступеням. Маг бросил взгляд ему вслед, а потом снова посмотрел на лежавший перед ним пергамент. Как все, однако, удачно вышло.
В темноте кабинета что-то негромко зашуршало. Волшебник удивленно поднял голову.
Спускаясь по лестнице Себастин размышлял, не погорячился ли он с афесисом. Старик оказался упрям и на мякине не проводился. Можно было бы его еще постращать, но тот вполне мог и поупираться в ответ. А времени было мало. Поиски чернокнижника Кордреда провалились с треском. Генерал-ординатор сделал вид, что все прекрасно, но Себастин мысленно созерцал большую мрачную кляксу, расплывавшуюся по своей репутации. И что еще хуже, его терзало мучительное чувство невыполненного долга. Можно было бы, конечно, на это плюнуть… Ха. Если бы он мог плевать на чувство невыполненного долга, он бы до сих пор преспокойно служил бы где-нибудь на южной границе, а то и вовсе купил бы себе домик с виноградником… Эх, мечты.
Ну ладно. Старик вроде бы не соврал. Не слишком-то большой успех, но хоть какая-то ложечка меда в большой кадке с дёгтем. Себастин поежился и решил запахнуть плащ. Проклятье! Плащ остался на вешалке в кабинете мага. Опять придется брести по этим кривым ступенькам. Ведь уже совсем почти спустился…
Ординатор тихо выругался и зашагал обратно. В кабинете было тихо. Камин по-прежнему бросал дрожащие оранжевые блики на середину комнаты. А ее стены как и раньше тонули в бархатном черном мраке. За ставнями шуршал непрекращающийся дождь. Волшебник безмолвно сидел спиной к огню, откинувшись на спинку кресла. Афесиса на столе перед ним уже не было.
Себастин потянулся к темневшему на вешалке плащу, но его рука остановилась на полпути. Он резко повернулся и подошел к магу. Глаза сидевшего были широко открыты, челюсть отвисла, а на горле зиял длинный ровный порез.
— Что за… — пробормотал Себастин, хватаясь за шпагу.
В этот момент что-то тяжелое обрушилось ему на шею и затылок.
Сквозь забытье пробился запредельно высокий женский крик. Где он? Что случилось? Себастин поднялся на четвереньки и огляделся. Камин, кресло, труп… Откуда труп? Когда он выходил из комнаты волшебник определенно был жив. А потом… Что было потом? Как он опять здесь оказался? Его движение отозвалось тупой болью. Ощупав голову, Себастин обнаружил внушительную шишку. Память немного прояснилась. Он вернулся за плащом, нашел труп волшебника, а потом… Он снова потрогал шишку. Выражаясь казенным языком — удар твердым тупым предметом. Хороший удар, точный. Неужто, служанка? Вряд ли. Сил не хватит.
Он встал и посмотрел на труп. Плохо дело. Он ведь ничего не слышал пока спускался по лестнице. А это совсем рядом. Или он теряет хватку, или дело куда хуже, чем ему казалось. Себастин нервно огляделся. В кабинете было темно, но убийца вряд ли бы еще прятался во мраке. Чего он тут забыл?
Внизу загрохотали шаги. А это еще кто? Много и здоровые парни…
Дверь распахнулась. На входе появились дюжие мокрые мужчины вооруженные чем попало. В основном топорами и дубьем. Из-за их спин высунулось бледное лицо служанки Труды.
— Это он!
— Положи шпагу, сынок, — увещевательно произнес один из новоприбывших.
Тут до Себастина дошло, что дело принимает уж совсем дурной оборот.
— Постойте. Я представляю Имперскую Ординатуру!
Он привычно потянулся к серебряному медальону на шее и с ужасом понял, что тот исчез.
— "Бумаги", — левой рукой он начал ощупывать пояс, где должна была висеть сумка с документами, но пальцы ухватили лишь пустоту.
