После полутемной кузни дневной свет показался ослепительно ярким. А пока я стоял и привыкал к нему, привычный к таким перепадам Межко внимательно ощупывал маску. Время от времени он цокал языком или бормотал себе что-то под нос.
– Нет, – наконец сказал он, – я не смогу это снять. Да и никто не сможет. Разве что вместе с головой.
– Но почему?! Неужели так трудно перекусить клещами пару цепочек, удерживающих маску? – негодовал я, неужели придется таскать эту железяку всю жизнь?!
– Будь это даже знаменитый таулин гномов, я бы так и поступил. Но это же черный адамант. Его невозможно плавить, его не получится помять или разрубить – он неразрушим.
– Да? А как же тогда с ним работают, если он ничему не поддается?
– Я не знаю, – пожал плечами кузнец. – Просто время от времени у того или иного торговца появляется что-нибудь из него. А откуда эти вещи берутся, проследить не удалось еще никому. Правда, ходят слухи, что могучие маги умеют работать с адамантом. Они как бы договариваться с ним – заставляя принять ту или иную форму.
– То есть избавить меня от этого вы не сможете? – на всякий случай уточнил я, уже зная, каков будет ответ. Но попытаться стоило.
– Дык, я же говорю, что с этим вам нужно идти к чародеям. Только они могут что-нибудь знать. Д а и то, вряд ли вам удастся вытянуть что-нибудь из здешних зазнаек.
– Что ж спасибо и на этом, – скрипнул я зубами и развернулся, чтобы уйти.
– Ты эта, – ударил мне в спину его крик, – заходи ежели что, помогу, чем смогу. Я лишь кивнул, даже не ему – сам себе. Слишком уж я был расстроен.
«Проклятье!» – думал я. – Ну почему они не могли развить промышленность к моему появлению? Мне что, придется ходить в этой железяке до самого возвращения?! А что, если я не смогу вернуться…»
Подумал и заткнулся. О том, что это может оказаться так, я предпочел не думать. Через несколько минут Арлис догнал меня.
– Не думай о Межко плохо. Если он сказал, что не может ничем помочь, значит, так оно и есть. Будь хоть какой-то шанс, он бы сделал все возможное, – заговорил он через пару минут, видя, что я иду мрачнее тучи. – Но это действительно невозможно. Я тоже слышал о черном адаманте. Один рыцарь пытался убить дракона. Так тот ящер не стал с ним рассусоливаться, а просто пустил струю пламени. Рыцарь мгновенно сгорел, камень под ним расплавился, а клинок даже не нагрелся.
– Правда? – мрачно спросил я. – А историю эту рассказал, наверное, дракон?
– Не-ет, это рассказал его оруженосец. Он стоял неподалеку и караулил лошадь.
– Да-а, повезло тогда парню: в один день получил коня, прекрасный меч и рыцарское звание.
– Не, меч он не смог забрать – тот в камень вплавился. Теперь люди со всей страны съезжаются, пытаясь его из камня вынуть.
– Тоже мне экскалибур, – пробормотал я себе под нос, а потом вслух сказал: – Ладно, фиг с ним, как-нибудь уж разберусь потом. А сейчас отведи-ка меня в Гильдию магов, мне там кое с кем надо переговорить.
– Пошли – это совсем близко, – ответил он и замолчал. Правда, долго молчать не смог, уже через пять минут паренек бодро рассказывал мне об особенностях местной Гильдии.
– Собственно Гильдия у нас небольшая, но все-таки есть. А ведь во многих городах побольше нашего нет даже такой. А все потому, что город был построен на древних руинах. И маги уже много лет пытаются получить разрешение на то, чтобы покопаться в них. Но король почему-то не позволяет, – увлеченно рассказывал он. – А по мне так пусть бы копали, коли хочется, лишь бы пользу городу приносили.
– А ведь они приносят, – продолжал Арлис, – дождь там пригоняют, лечат, вещи разные магические продают. Да и еще много чего. Вот, например, перья самописные продают, пергамент очень дешевый. Теперь всяк, кому не лень, записи разные ведет. Да и книжных лавок после этого в городе открылось тьма тьмущая. Я-то сам тогда еще не родился, но мне отец рассказывал. А вот еще…
И так на протяжении всего пути. Арлис говорил и говорил, выплескивая на меня тонны самой разной информации. Но в отличие от многих других слушать его было совсем не утомительно. Он прекрасно умел играть голосом и выдерживать в нужных местах паузу. За время нашей прогулки до Гильдии паренек успел рассказать мне все, что знал о Гильдии, и перешел на забавные истории из жизни. Но рассказать не успел ни одной – мы пришли.
Целью путешествия оказалось высокая каменная башня. Около двадцати метров в диаметре, а в высоту – все тридцать. Интересной особенностью было то, что стыков между камнями абсолютно не было видно. Складывалось впечатление, что башня вырублена в цельном куске скалы, а затем перевезена сюда. Возможно, так оно и было.
У подножия башни расположилась железная дверь. Я подошел к ней и внимательно осмотрелся. Сама дверь из себя ничего особенного не представляла, но зато рядом с ней висели небольшая веревочка и металлическая табличка. На ней были выбиты какие-то слова. Я попытался прочитать, что там было написано. За прошедшее время мой рассудок успел немного успокоиться и попытался войти «в привычное русло», но не смог. Слишком уж чужим все было вокруг. Впрочем, этих попыток хватило, чтобы я разучился читать на местном языке. Конечно, в карете я читал, но тогда я находился в состоянии аффекта и плохо воспринимал окружающий мир. Но даже тогда я читал медленно, а уж сейчас мне приходилось изо всех сил сосредотачиваться, чтобы вырвать из памяти значение вырезанных символов. Медленно-медленно я разобрал написанное и получил следующее: Мастер Орхинок – артефактор. Починка любых артефактов. Один звонок. Мастер Пилерм – алхимик. Любое зелье по вашим средствам. Два звонка.
Мастер Самур – астральная магия. Снятие и наложение сглаза и порчи, приворот, отворот и заворот кишок вашему недругу. Три звонка. Магистр Таскеда. Четыре звонка. Ниже была изображена скалящаяся морда неизвестного мне зверя. Перечитав ее еще раз (на этот раз вышло гораздо быстрее), я задумался.
«Так, вроде никто из мастеров мне не нужен. Разве что артефактор – проконсультироваться по поводу маски. Но о ней можно спросить и у магистра. Это кажись он присутствовал сегодня в ратуше – имя вроде то».
Еще немного подумав, я решился и дернул за веревочку четыре раза, как и было указано в инструкции. С минуту ничего не происходило, а затем морда на табличке распахнула пасть и спросила:
– Чего надо? – голос был хриплый, железный и страшно раздраженный.
– Мне нужно поговорить с магистром Таскедой, – покорно ответил я, уже ничему не удивляясь. Просто устал удивляться – слишком многое произошло за эти дни.
– Зачем? – вновь заскрипела морда противным голосом.
