— Но все-таки ты пришел к нам, — заметил Кортес.
Иван пропустил слова наемника мимо ушей.
— Он говорил об ответственности, которая лежит на магах. О той стене, которая отделяет нас от нормальных людей. И о том, как можно преодолеть эту стену.
— Кто он? — негромко поинтересовался Артем.
Но Хазаров лишь дернул головой.
— Он говорил, что в сложившейся ситуации мы можем, и даже обязаны, прийти к людям через Церковь. Проповедуя слово Божие и помогая от Его имени. Не занимать официальных постов, чтобы не нарушать договоренности и не вызывать гнев Великих Домов, но создать религиозную организацию, действующую строго в рамках истинной веры.
— И объединить человских магов, — задумчиво закончил Кортес.
«В боевые отряды», — продолжил про себя Артем.
— Истинно верующие маги станут наилучшим примером для паствы. — Судя по отстраненному выражению лица, Иван цитировал чьи-то, запавшие в душу слова. — Их сила и убежденность послужат благому делу: объединению людей вокруг церкви и укреплению духа. И одновременно это откроет нам правильную дорогу. Мы найдем свое подлинное место в мире и перестанем быть изгоями. Пусть прячутся нелюди. Наша раса владеет Землей, и мы имеем право не бояться своих возможностей. Мы имеем право использовать свою силу на благо общества и быть его полноценными членами. Мы являемся такими же созданиями Господа, как все остальные люди, и имеем право на Его любовь.
Иван грустно усмехнулся.
— Звучит как программная речь, — проворчал Артем.
— Это и есть программа. — Иван опустил глаза. — Точнее, краткое изложение основополагающих принципов Союза ортодоксов. Курии.
Кортес нахмурился, отодвинул пустую чашку, вытащил из прибора зубочистку в бумажной упаковке, вскрыл ее, повертел в руке деревянную палочку, сломал и бросил на стол.
— В этом Союзе есть обычные челы?
— Разумеется. Большую часть рядовых проповедников составляют именно они, но ядро Курии — маги.
— Обычных челов используют как рекламных агентов, — протянул Артем. — Они разносят весть о Союзе и привлекают внимание. Затем появляются маги и творят чудеса. Классика маркетинга.
— Я бы не хотел, чтобы ты острил на эту тему, — твердо попросил старик.
— Извините, — опомнился молодой наемник.
— Но, как я понимаю, суть дела Артем передал правильно? — Кортес внимательно посмотрел на Хазарова.
Иван медленно кивнул: — Да. Суть юноша передал верно.
— Магов много?
— Достаточно.
— Единицы, десятки, сотни?
— Десятки.
— Уровень?
— В основном средний. Их учат внутри Курии.
— Откуда такое количество человских магов? — осведомился Артем. — Рекрутировали в Тайном Городе?
— До недавнего времени Москва была для Курии запретной зоной.
— Разумно, — одобрил Кортес.
— Тогда откуда?
— Искали по всей стране. Ходили по улицам, по школам, институтам, вычисляли, проверяли и, если находили человека со способностями к магии, старались привлечь его в Курию.
— Ты тоже этим занимался?
— Несколько лет, — кивнул Иван. — Я стоял у самых истоков Союза.
— Надо понимать, ты был в нем не последним человеком?
— Координатором Восточной Сибири, — сухо ответил старик. Он снова выдержал паузу. — Не стану отрицать: долгое время Курия полностью соответствовала моим представлениям о том, каков должен быть истинный путь мага в нашем мире. Мы служили людям и помогали им тогда, когда никто, кроме нас, не мог прийти на помощь. Мы дарили надежду и разжигали в них огонь истинной веры.
«Интересно, кто оплачивал приобретение магической энергии у Зеленого Дома», — подумал про себя Артем. Но озвучивать свою мысль молодой наемник благоразумно не стал.
— Потом начались изменения. С какого-то момента те, кто проходил через Дальний скит, стали возвращаться не проповедниками, а наставниками. Их учили не служить людям, а управлять ими. А двое последних… — Иван сбился. Наемники поняли, что старику очень тяжело. — Последние двое, что прибыли из Дальнего скита, были такими же проповедниками, как вы астрофизиками. Квалифицированные боевые маги, уже попробовавшие вкус крови. Они умели убивать. И тогда я понял, что ошибся.
— Всякая организация должна заботиться о своей безопасности.
— Они сожгли шамана.
Наемников не особо шокировало подобное известие, но тон беседы требовал участия:
— Что?!
— Аутодафе в наши дни?
— Костер был неделю назад, — угрюмо сообщил Иван, не заметивший искусного притворства Артема и Кортеса. — Они объявили шамана еретиком и убили на глазах у всей деревни.
— Это попахивает Инквизицией, — пробурчал Артем.
— Пока это попахивает самодеятельностью, — не согласился Кортес. Он жестко посмотрел на Хазарова. — Почему ты не обратился в Забытую пустынь? Почему пришел к нам?
— Потому что, — медленно ответил Хазаров, — в настоящий момент вы разговариваете с человеком, имеющим сан священника Русской Православной Церкви. — Старик криво усмехнулся. — Ну что? Хороша самодеятельность?
Его явно позабавили вытянувшиеся лица наемников.
— Ты известный маг, — после паузы произнес Кортес. — Монахи Забытой пустыни обязаны были узнать об этом и…
— Но ничего не произошло. — Иван вздохнул. — Поэтому я пришел к вам. Больше мне верить некому.
Артем понял, о чем думает напарник. Если за Курией действительно стоит Забытая пустынь, последствия будут непредсказуемы. Разумеется, Великие Дома не выстоят против челов, но драться они будут отчаянно, и — молодой наемник быстро, на глазок, прикинул возможности ведущих семей Тайного Города — будет очень хорошо, если население Земли уменьшится всего на две трети. Но это оптимистичный вариант. В худшем же случае маги превратят планету в непригодный для жизни астероид.
Кортес задумчиво потер нос и мягко предложил:
— Иван, если ты не против, давай подробно поговорим о лидере Союза ортодоксов.
— А если против буду я?
Метки Темного Двора несколько минут назад среагировали на всплеск энергии, вызванной появлением в ресторане мага. И Артем, и Кортес видели стоявшую в дверях зала восточную красавицу, но поскольку женщина, не выказывая никакого интереса к собеседникам, сразу же подошла к стойке бара, наемники перестали обращать на нее внимание.
— Я буду против, — холодно повторила Чио, останавливаясь около столика. Хазаров побледнел. — Иван, ты не должен был так поступать.
— Ты… Не тебе судить, Чио, — выдавил старик.
— Мне, — спокойно бросила матушка. — Второй раз в жизни ты отказываешься от честно заработанного уважения. От всего, чего добился. Второй раз в жизни ты бросаешь своих друзей…
