— Будет жить, — сказала Тереза.
— Она что-то сказала? — поспешно спросил Жак.
— Пока нет. Не в том она состоянии, чтобы говорить. Ну, рассказывайте, его величество ждет.
— Я сегодня утром… Ну, не то чтобы утром, где-то ближе к полудню, зашел к Ольге, — начал Жак. — И обнаружил ее едва живой. Послал за врачом, приехала карета «скорой помощи», потом откуда-то примчались Элмар и Азиль…
— Нам Тереза сообщила, — вставил Элмар.
— Врач сказал, что Ольга отравилась фангой, — продолжил свой достаточно бессвязный рассказ Жак. — Там же и коробочку нашли. А соседи сообщили, что у нее всю ночь провел какой-то мистралиец. Азиль сказала, что это она знакомила Ольгу с Кантором. Потом… О том, что случилось, наши мнения разделились. Элмар решил, что он накормил ее наркотиками, чтобы легче было соблазнить, превысил дозу, а потом бросил и смылся. Мне кажется, что она все-таки сама их приняла. А почему… Вообще-то я думал, что он ее изнасиловал, но Азиль и доктор убедительно доказывали, что я не прав… Азиль вот считает, что они столковались и мирно потрахались, а наутро сработало проклятие, и их обоих в одной и той же карете и привезли…
— А с ним-то что случилось?
— Черти дернули его вернуться. Наверно, вспомнил, что оставил коробку с фангой. Элмар его увидел и сразу же без разговоров в ухо — хрясь! Теперь Кантор ничего не помнит. А вы что скажете?
— Мне нечего сказать, — нахмурился король. — Мало информации.
— Азиль, расскажи про мага в «Лунном Драконе», — напомнил Элмар.
Нимфа послушно поведала обо всем, подробно и детально, чтобы его величество не переспрашивал.
— Лучше все-таки дождаться, пока Ольга и Кантор сами все объяснят, — качнул головой король, выслушав. — А вот насчет «Лунного Дракона»… Я, собственно, из-за этого и пришел. Азиль, вчера, когда ты вышла со своим кавалером из зала и направилась в номера, на вас напали. Верно?
— Да, — кивнула Азиль. — А что?
— Сегодня ко мне приходил Костас и рассказывал об этом случае. С ним разбирались в полиции. И в нападавших опознали «трех близнецов», если тебе это о чем-то говорит.
— Я о них не слышала.
— Довольно известные и достаточно дорогие убийцы. Они на самом деле не близнецы и даже не братья, просто одинаково одеваются, за что их так и прозвали. Последние четыре года в розыске. Ты понимаешь, что это значит? Тебя кто-то хотел убить. Можешь хотя бы некоторое время посидеть дома и никуда не ходить? С тобой ничего не случится, если ты не будешь встречаться с мужчинами и танцевать в общественных местах?
— Не знаю… — растерялась нимфа. — Я не пробовала…
— Вот и постарайся. Без Элмара никуда из дома не выходи. Вчера тебе невероятно повезло, что попался такой кавалер. Неизвестно, что может случиться в другой раз. Пережди некоторое время, пока с этим делом не разберутся.
— Азиль, ты мне ничего не рассказывала, — укоризненно сказал Элмар. — Я даже не знал, что на тебя кто-то напал.
— Не хотела тебя огорчать, — грустно улыбнулась нимфа. — Тем более что ничего не случилось… Шеллар, а почему с ним разбирались в полиции? У Эспады не будет из-за этого неприятностей?
— Нет, — пообещал король. — Наоборот, он получит награду, которая назначена за их головы. А устную благодарность я ему уже выразил. Азиль, скажи, а почему ты выбрала именно его? Мне интересно, это случайно или сыграло роль твое сверхчутье?
— Не знаю… — пожала плечами Азиль. — Я подошла поговорить с Кантором… Я хотела его, если честно, но он отказался и спросил, не нравится ли мне кто-то из его товарищей. Я посмотрела на них, и мне понравился этот. У него такие интересные косички…
— Косички? — уточнил Элмар. — Особым образом уложенные косички? Тогда понятно. Я-то удивляюсь, как это он один справился с тремя профессионалами…
— Так мы договорились? — напомнил король, глядя на Азиль. — Посидишь дома?
— Хорошо, — послушно кивнула нимфа.
— А теперь с Ольгой… Тереза, как ты думаешь, когда с ней можно будет поговорить?
— Завтра. Или, если все будет хорошо, сегодня вечером. Поздно вечером.
— А с Кантором?
— Не знаю. Он все равно ничего не помнит. И ему пока очень плохо.
— Значит, поздно вечером… — задумчиво произнес король. — Кто будет разговаривать с Ольгой?
Все переглянулись.
— Вы, — сказал Жак.
— Да нет, скорее уж ты.
— Почему я? — удивился шут.
— Потому что… в общем, говорить будешь ты. С Ольгой. А с Кантором поговорит Элмар.
— Почему я? — возмутился первый паладин.
— Потому что, по моим предположениям, тебе все равно придется перед ним извиниться. Вот и поговорите по душам. Потом все расскажете мне. Если вдруг случится, что они будут противоречить друг другу… Но я думаю, что права Азиль и это действие проклятия. А ты, дорогой кузен, хоть бы спросил сначала что к чему, а то ни слова, ни полслова — сразу по голове. А если он и не виноват вовсе? Опять будешь кричать, как ты мог и как тебя угораздило? Ты же его и убить мог одним ударом.
— Не понимаю, — сердито проворчал Элмар. — С Жаком же тогда ничего подобного не случилось? Что, у него голова крепче? Или его лечили лучше?
— И то и другое, — ответил король. — Скажи, как часто тебе доводилось бить людей кулаком?
— Да, в общем, частенько…
— И что после этого с ними происходило?
— Всякое… Ты к чему клонишь?
— К тому, что нельзя делать выводы на основе отдельного факта. Для выводов нужно иметь ряд примеров и статистически их анализировать. Насколько я помню, Жак был единственным, с кем после твоего удара ничего не случилось, то есть не правилом, а исключением. А ты почему-то выбрал его в качестве примера. Теперь уловил логику моих рассуждений?
— Понял я, — проворчал Элмар. — Что ты вечно из меня дурака делаешь? И с чего ты взял, что я был не прав и мне придется извиняться? Может, я еще буду иметь удовольствие его добить?
— Сомневаюсь, — покачал головой Шеллар. — Я, конечно, не уверен на сто процентов, в отношении магии ни в чем нельзя быть уверенным, но самая вероятная гипотеза у меня следующая. Ты же помнишь охоту? Стоит Ольге достаточно расслабиться, как с нее слетают все самоограничения. Понравился ей мужчина, она с ним и переспала. А утром проснулась — все по-другому. Сказка кончилась, как она выражается. Осталось похмелье, разочарование, какой-то чужой мужик, и совершенно непонятно, почему да отчего он вчера таким замечательным казался. К тому же еще собрался и ушел, доброго слова не сказав на прощание.
— А это уже свинство с его стороны, — подал голос Жак.
— Не обязательно. Он просто мог настолько растеряться, что элементарно забыл… Кантор-то во все это встрял исключительно из-за колдовства, сам он в здравом уме к женщинам абсолютно холоден и целеустремленно их избегает, хотя я и не знаю почему. Можете себе представить, в каком шоке он проснулся. Если затрудняетесь, осмелюсь напомнить утро после охоты…
