— А тебе уже западло со мной общаться, да?
— Просто думал, что это будет намного труднее, — признался шут. — Что мне придется вести с тобой воспитательные беседы о вреде смерти, утирать тебе нос и уговаривать, что жизнь не так плоха. А учитывая, что через неделю король утвердит список и состоится оглашение, мои уговоры вполне могли бы сойти за особо утонченное издевательство. Слушай, может, давай мы на него надавим, пусть он на тебе женится?
— Перестаньте издеваться над бедным королем! Не пойду я за него замуж, и оставьте его в покое.
— Я не про короля. Я про твоего мистралийца. Кстати, почему ты его зовешь Диего? Его вроде не так зовут.
— Он просил не называть его Кантором, это у него типа партийной клички, как я поняла… Разбежалась я за него замуж, сейчас! Тем более что он уехал.
— А почему нет? Он же тебе понравился.
— Что теперь, замуж ходить за каждого, кто мне нравится? Да я даже за тебя не пойду. Из принципа.
— Ольга, тебя с твоими принципами труднее выдать замуж, чем женить короля! — махнул рукой Жак. — Ну, как хочешь. А чем, если не секрет, он тебе настолько приглянулся, что ты с ним даже переспать соизволила? Что у тебя могло быть общего с утюгом?
— Каким утюгом?
— Ну, как это в ваше время называлось?
— Что называлось? Утюг?
— Нет, убийца.
— А, вот ты о чем… Жак, скажи, тебе нравится «Пинк Флойд»?
— Я не любитель классического старья, но нормально. А что?
— А ты знаешь в этом мире кого-нибудь, кому бы нравился?
— Ему нравится? — понял шут.
— Он просто прибалдел. У него чуть крышу не сорвало. Этот чувак все хавает, понимаешь?
— Тогда ясно, — улыбнулся Жак. — А ты хотела бы его еще увидеть? Если честно?
— Если честно — да. Но знаешь… Я думаю, он уехал с концами. Обещал, разумеется, вернуться, но я очень сомневаюсь. Он ведь тоже, наверно, утром проснулся, посмотрел… И сказка кончилась. Вчера была царевна, а сегодня лягушка. И попробуй объясни этой самой лягушке, почему ты ее вчера трахал а сегодня не хочешь, да еще так, чтоб не обидеть. Я его, в общем, понимаю. Мне на его месте тоже хотелось бы избежать объяснений.
— Никуда он не уехал, — снова вздохнул Жак. — Более того, вернулся почти сразу же. Видимо, все-таки собирался объясниться, или просто шляпу свою забрать, или так уж «Пинк Флойд» понравился… Не знаю. Чем черт не шутит, может, он вовсе не спьяну так от тебя завелся, знаешь, говорят, мистралийцы вообще балдеют от блондинок… Да что ты, в самом деле, не можешь мужчине понравиться?! Вон соседи твои поголовно по тебе сохнут и небось по ночам во сне видят… В общем, он вернулся. Может, вам все-таки стоит поговорить? Ну, не сложится так не сложится, не будете трахаться, будете дружить, как со мной. Если он правда такой классный мужик. Будете старье твое на пару слушать и восторгаться. Хочешь?
— А он не хочет прийти? — осторожно уточнила Ольга. — Пусть приходит.
— Да нет, он вряд ли сейчас придет… Ты как, сама-то ходить в состоянии?
— Пока не очень. До завтра отпустит, доктора обещают. А зачем?
— Как полегчает, можешь спуститься на первый этаж, в травму, палата два.
— В травму? С ним что-то случилось? Жак, что с ним? — Ольга ухватила приятеля за рукав.
— Сотрясение мозга. Не очень сильное, правда, но до завтра точно не встанет. И память у него отшибло начисто, хотя тебя помнит.
— А как же он так? Упал? И надо же было ему идти в таком состоянии, он же еле на ногах стоял! — расстроилась девушка.
— Ну, почти упал… Ты в следующий раз хоть записку оставляй, что ли… Мы с Элмаром невесть что подумали, решили, что он тебя обидел… А тут он взял и приперся. Элмар его и стукнул сгоряча. Разок. Так что, если хочешь повидать его, иди сама. Он не в состоянии. Элмар к нему завтра зайдет, извиниться собирается, может, передать чего?
— Ничего не надо передавать, просто узнайте, хочет ли он меня видеть. Если не хочет, то я и не пойду, надо оно мне, мужикам навязываться. Только пусть Элмар не прямо в лоб спрашивает, знаю я его, что подумал, то и сказал… Надо же мистралийцу было так нарваться, бедненький… У Элмара что, языка нет?
— Чего ты хочешь от варвара? — засмеялся Жак. — Главное — стукнуть. Думать он начал, когда король его стал убеждать, да и то до сих пор сомневается. А вот Азиль сразу все поняла. Кстати, она считает, что вы оба пострадали из-за проклятия. Ты как думаешь? Супруг не приходил, сцены ревности не устраивал?
— Да ну тебя! Нет, конечно. Диего вообще сказал, что проклятие ничем никому не грозит, потому как, дескать, этот самый супруг не ревнив и к браку относится примерно как его величество.
— Интересная гипотеза. Надо будет поинтересоваться, имеет ли личность супруга хоть какое-то к этому отношение… — Жак вдруг захихикал. — Может, он потому и задушил некроманта? За то, что его женили без спросу? Обиделся и задушил. А еще мне интересно, сам-то этот теоретик не изменил своего мнения, получив по башке?
— Вот и спроси.
— Пусть Элмар спросит. Я к нему не пойду.
— Почему?
— Да боюсь я их, мистралийцев, — передернул плечами шут.
— Жак, ну сам подумай, что он тебе сделает? Он нормальный парень, очень доброжелательный и на удивление спокойный, учитывая все, что я слышала о нем и о мистралийцах вообще…
— Да не в том дело, — перебил ее шут. — Я не его конкретно боюсь, а вообще мистралийцев… А ну их, не хочу я в это вдаваться, раз все не так страшно, как казалось, тогда я пошел. Хочу еще к Терезе заглянуть. А ты поправляйся и больше такие мульки не лепи, а то даже король слегка растерялся.
— Угу, — печально кивнула Ольга и вдруг неожиданно, словно что-то вспомнив, весело хихикнула и окликнула Жака. Тот остановился у двери и обернулся, готовый с радостью ответить на любой вопрос, который мог так развеселить несостоявшуюся самоубийцу, но Ольга огорошила даже его.
— Жак, — спросила она, с трудом удерживая смех. — А скажи, тут что, все мужики такие репетузы носят? И ты тоже?
— Такие что? — не понял Жак.
— Ну, труханы по колено.
— Тьфу на тебя! — засмеялся шут. — Что у тебя за нездоровый интерес к моему исподнему?
— Нет, ну ты скажи, тут правда все такое носят? Когда этот кабальеро разделся и я увидела его подштанники по колено, да еще и в полосочку, то чуть со смеху не сдохла. А он не понял, что я нашла смешного, и вообще назвал эти прикольные штанишки «трусами».
— Можно подумать, до сих пор не знала! Ты же дамские панталоны видела. Небось и носишь тоже? Вот и мужские такие же длинные, только узкие, в обтяг, чтобы в штаны влезали. И ничего смешного я в этом не вижу. Как у твоего мистралийца после этого еще что-то получилось? Я бы обломался, если б мои трусы кто-то обсмеял.
