Эш подбежал ко мне и обхватил меня рукой за талию, слегка приподняв и сняв напряжение с колена.
— Вот, если настаиваешь, чтобы идти, позволь мне, по крайней мере, помочь тебе.
— С чего это вдруг такая перемена в отношении?
— Думаю, ты похожа на свою мать, — он замолчал, и мы замедлили шаг, — Я слышал, что она обменивалась воспоминаниями с людьми при помощи повязок. А это значит, что ты видела воспоминание того дня, когда погибла твоя мама, так ведь?
В его голосе послышалось плохо скрытое волнение, а еще смесь скорби и боли. Это сочетание мне было хорошо знакомо.
— Да. Я не хотела ничего говорить. Я не должна была это видеть.
— И ты веришь тому, что увидела?
Его глаза были широко раскрыты, недоверие в них - ясное, словно небо в разгар лета. Чувство, которое я также знала слишком хорошо. Понимать, что твое сердце знает правду, но не иметь возможности рассказать об этом, поведать другим о том, что тебе известно.
— Мне бы тоже никто не поверил, Эш. И я убедила себя, что это просто сон, который я переживаю снова и снова.
Его рука вокруг моей талии немного ослабла.
— Тогда ты знаешь, что мне было поручено охранять тебя... — Я кивнула, и он продолжил, — Однажды я подвел тебя. Но, обещаю, этого больше не повторится... Лакспер.
Я сдержала порыв благодарности, вслед за которым последовал приступ злости.
— Тогда какого черта ты обращался со мной как с червивым дерьмом во время тренировок?
Слова вырвались сами, и Эш наградил меня кривой ухмылкой.
— Лучшим способом уберечь тебя, было убедиться, что ты не станешь Эндером. Думать, что ты не сможешь сделать этого. Это не та работа, которая позволит жить долго и не получать травм, если ты не заметила.
У меня отвисла челюсть, и я взорвалась.
— Ты пытался заставить меня сдаться?
— Да.
— Так ты поэтому был таким ублюдком?
Его смешок эхом отозвался во мне, наши ребра были прижаты друг к другу.
— И кто кого называет ублюдком?
Ох. Я отстранилась от него.
— Думаю, я буду использовать стену.
Он не извинился, и я поняла, что он все еще пытается заставить меня сдаться. Заставить свернуть с избранного пути, от того, чтобы стать Эндером. И каким-то образом, благодаря этому он стал нравится мне больше. Он может быть задницей, но своим способом он пытался заботиться обо мне. Даже спустя все эти годы.
Мы медленно прокладывали путь по проходам, пока голоса не заставили нас остановиться.
— Это та, о ком я думаю? — прошептала я.
Эш нахмурился.
— Чертовски надеюсь, что нет.
С ее высоким сопрано, Белладонну было трудно перепутать с кем-либо еще. Она над чем-то смеялась, и тогда Эш потянул и затолкнул меня в крошечную щель вместе с собой; наши тела стиснулись так сильно, что мы могли бы сойти за сардин в консервных банках, которых так любили люди. Он накинул на нас свой плащ, оставив открытыми лишь глаза. Теперь от плаща появилась какая-то польза — отличная маскировка в темноте.
Укрывшись во тьме, мы наблюдали за приближением Белладонны.
— Поэтому видите ли, Ваше высочество, моя мама считает, что было бы лучше, если эта... — она приподняла руку, несколько раз взмахнув пальцами так, что свет отражался от ее колец, которые отличались от всего, что она надевала прежде... — болезнь пойдет своим путем, без вмешательства целителей. Она хочет увидеть, как часть нашей семьи усилит свое влияние.
Мы оба напряглись под покровом плаща. Злость обожгла внутренности, и мне потребовались все силы, чтобы не кинуться, хромая на одну ногу, избивать Белладонну, пока она все нам не расскажет.
— Спокойно, — сказал Эш, его голос был тихим и удивительно успокаивающим.
Я с легкостью догадалась, что за мужчина был с Беладонной. Королева Фиаметта, довольно расчетливая дама, правила Шахтой. Ладно, она была законченной сучкой, насколько я знала. Без сомнения это был ее наследный принц, Флинт. У него, как и у многих Саламандр, были ярко-рыжие волосы, но также была черная полоса посередине, как обугленное бревно посреди горящего пламени. Признак наличия королевской крови.
Странная парочка подошла достаточно близко, чтобы я могла видеть оранжевый свет, мерцающий в глазах Флинта. Он протянул руку и коснулся пальцем подбородка Белладонны.
— Какой позор, что семьи не признают полукровок. У нас были бы изумительно красивые дети.
Мой рот распахнулся, но Эш зажал его рукой. Он прижал губы к моему уху.
— Шшшш.
Если бы я захотела, то могла бы протянуть руку и схватить свою сводную сестру за ухо, заставив развернуться ко мне лицом. Белладонна смеялась, не замечая, как близко мы стояли.
— Моя мать предпочтет увидеть меня мертвой, чем позволит родиться полукровке, каким бы красивым он ни был, кузен.
Они продолжили путь, флиртуя друг с другом, голоса постепенно отдалялись. Эш раскутал нас из своего плаща, и мы вышли из расщелины.
— Надеюсь, он обрюхатит ее. — тихо произнесла я .
— Я тоже.
Я посмотрела на Эша. Он наблюдал за уходящими, дрожь отвращения сотрясала его тело. Нет, она ему нравилась не больше, чем мне. И у него было намного больше причин ненавидеть ее.
— Нам нужно спуститься вниз, к комнатам целителей. Я, примерно, знаю где это, но нам потребуется провожатый, чтобы нас пропустили через все пункты проверки.
Я задавалась вопросом, был ли мой друг все еще здесь, и если да, то был ли он тем мальчиком, которого я знала или слишком изменился, чтобы помочь старому другу?
— Я думаю, есть человек, который сможет нам помочь.
Эш бросил на меня пронзительный взгляд.
— Тогда действуй.
Глубоко вздохнув, я положила руку на ближайшую стену. Это был старый трюк, один из тех, который знал каждый элементаль. С тем, с кем вы были близки, но в данный момент были вдалеке друг от друга, можно связаться через землю. У каждого элементаля была связь с богиней-матерью, и подобно человеческим технологиям, мы могли сделать своего рода вызов. Но это будет означать подключение к земле и к ее силе. Страх схватил меня за горло, с легкостью сжимая так, что дыхание перехватило. Я встряхнула головой, пот стекал каплями по моему лицу, меня тошнило.
— Я не смогу, боль будет слишком сильной. Придется связаться с ним тебе, Эш.
Он положил руку на стену, не задавая вопросов.
— С кем и как?
— С Кактусом. Скажи, что хочешь поиграть в прятки в лесу.
Я была удивлена, что Эш не заартачился из-за кажущейся глупой просьбы, и также из-за того, как сильно мне хотелось увидеть Кактуса. Его увезли вскоре после того, как моя семья была убита. Мы даже не смогли попрощаться. Я прислонилась к стене, медленно дыша, и осторожно потирая колено.
