По комнате плавали ощутимые клубы жара. Ревальд приволок сюда все лишние жаровни и до отказа набил их углями, так что комната превратилась в раскаленную печку. На хлипкого вида кровати, сколоченной из тонких досок, лежал гном, а сидевший рядом лекарь увлеченно рылся в своей сумке, звеня какими-то флакончиками.
Мальчишка-асир, закутанный во все теплые плащи и пледы, что нашлись в гостинице, полулежал на брошенном на полу тюфяке, возле исходящей теплом жаровни. Выглядел он уже намного лучше. Во всяком случае, когда я вошел, он разговаривал о чем-то с сидевшим на соседнем тюфяке Эртелем.
– А где дядя? – поинтересовался Эртель, увидев меня.
– У Мальто, с купцами треплется. Сказал – скоро придет, – я присел возле горячей жаровни и поглядел на оживающего от тепла мальчишку. – Ты как?
– Живой, – несколько неуверенно ответил парень, точно сам до конца этому не верил. – Где мы?
– В Хезере, на постоялом дворе «Последний приют», – объяснил я. – Вот этого типа зовут Эртель, меня – Веллан Бритуниец, почтенного господина лекаря…
– Зевагер, – не отрываясь от возни с пузырьками, бросил лекарь.
– Эйвинд из Райты, – назвался мальчишка. Потом скривился и еле слышно добавил, – из бывшей Райты.
Мы с Эртелем недоуменно переглянулись. Ни он, ни я раньше не слышали такого названия, а вроде бы все Пограничье облазали сверху донизу…
– Райта – это где? – немедленно уточнил любознательный Эртель.
– Пять лиг отсюда через холмы, потом вверх по склону, держась на полуночный восход, – вяло объяснил Эйвинд. – Только ее больше нет…
Я по-прежнему не мог разобраться. Землетрясением ее, что ли, разрушило, эту Райту?
Лекарь закончил греметь своими склянками, встал и многозначительно посмотрел на меня. Этот намек я прекрасно понял – нужно выйти и поговорить.
– Сейчас вернусь, – я с сожалением встал, оторвавшись от теплой жаровни.
Старик ждал меня в узеньком коридоре и заговорил сразу, как только я вышел из комнаты. Голос у него был сухой и несколько желчный:
– Мальчик будет жить. Он несколько дней шел через горы, устал и почти ничего не ел, но это поправимо. Дней через пять все будет в порядке.
– А гном? – хорошо, что мальчишка выживет, но мне хотелось, чтобы и подгорный житель протянул подольше.
– Умрет сегодня к вечеру, – коротко сказал Зевагер. – Я ничего не могу поделать, слишком большие ожоги. Удивительно, что он сумел дожить до сегодняшнего дня. Впрочем, подгорные карлики намного выносливее людей…
– Что ж, спасибо и на этом, – вздохнул я. – Но поговорить-то с ним можно будет?
– Поговорить – да, – кивнул лекарь. – Только побыстрее.
Внизу загрохотали чьи-то шаги и по лестнице грузно взбежал Эрхард.
– Совсем замучили, – пожаловался он. – Это не так, это не эдак, и треть доли вынь да положь им в карман! Кровопийцы… Ну, показывай, кого ты там откопал.
– Пошли, – сказал я, открывая дверь и пропуская Эрхарда и пришедшего с ним аквилонца Евсевия вперед. Лекарь вошел следом за нами и снова уселся рядом с умирающим гномом. Эйвинд посмотрел на нас отсутствующим взглядом и уронил голову.
Мы расположились вокруг кровати. Евсевий Цимисхий незаметным движением вынул из-за пазухи толстую книжечку для записей и короткое писло. Ишь, интересно ему…
Гном лежал с закрытыми глазами, но, когда мы расселись, зашевелился и взглянул на нас. Нехороший у него был взгляд – затуманенный и какой-то рассеянный. Мне очень захотелось плюнуть на все и удрать отсюда – слишком уж сильно тут пахло смертью.
Гном по очереди осмотрел всех нас, остановился на Эрхарде и полушепотом спросил:
– Ты – правитель этой земли?
– Да, – кивнул наш король. – Мне сказали, ты хотел поговорить со мной, почтенный? Я слушаю.
Гном помолчал, собираясь с силами, потом заговорил, сначала медленно, а потом все быстрее:
– Меня зовут Нори, сын Андвари из клана Фрерина. Нам принадлежат… принадлежали поселения под Граскаалем, по вашему счету – где-то в десяти лигах от перевала на Гиперборею. Недавно совет наших старейшин решил начать разработку одной очень древней шахты, заброшенной больше тысячи лет назад…
Стоявший за мной Эртель так пыхтел мне в ухо, что пришлось толкнуть его, чтобы отодвинулся назад. Он даже не заметил.
– …Об этой шахте ходило множество преданий, и во всех них повторялось предупреждение – не тревожьте то, что похоронено в ней. Еще ходили слухи, что в те времена, когда и Граскааля-то еще не было, в этом месте с неба упала огромная гора и утонула в земле, оставшись в ней навсегда. Однако Совет решил, что за столько лет любой злой дух, буде он действительно там обитает, давно умер или испарился. Но мы-то догадывались, что на самом деле движет Советом, – гном криво ухмыльнулся. – Возле этой шахты пролегает богатая и почти нетронутая золотая жила.
Мда, выходит, правду говорят: «Гори весь мир огнем, а гном все равно полезет за золотом…» Неужели это они умудрились устроить давешнее землетрясение?
Евсевий молча записывал слова гнома.
– Мы начали разработку. Вначале все шло замечательно – мы вскрыли старые ходы, засыпанные много лет назад, и нашли вход в шахту. А потом… – Нори надолго замолчал, так, что мы встревожились – уж не помер ли? – …потом кто-то наткнулся на кусок блестящего и незнакомого нам металла, торчащий из цельной гранитной плиты. Металл походил на сталь лучшей выделки, но не был ею. Заинтересовавшись, мы принялись расчищать это место. Вскоре стало ясно, что найденный кусок – часть какой-то огромной металлической вещи, находящейся глубоко под землей…
Мне показалось, что мы все перестали дышать. Я-то уж точно перестал. Словно мы слушали старую сказку, да только конец у этой сказки был плохой. Такой плохой, что дальше некуда. Аквилонский книжник аж рот раскрыл от изумления…
– Нам удалось найти нечто, что могло бы служить дверью, ведущей внутрь этой штуки. Разумеется, мы попытались ее вскрыть. Мы сломали невероятное число инструментов, пытаясь взломать неизвестный металл, и после многих неудачных попыток она открылась.
– А что было внутри? – еле слышно спросил Эртель.
– Ничего, кроме смерти, – неожиданно резким и громким голосом ответил Нори. – Мы пробили отверстие в двери и из него хлынуло зеленое пламя. Не такое, как обычный огонь – холодное и прозрачное. Все, кто был в тот миг в старой шахте, погибли на месте. Зеленый огонь начал распространяться по пещерам, расплавляя камень и убивая всех, кто попадался на его пути. Началась паника, в суматохе перевернули бочки с маслом, они загорелись… Подземелье охватил пожар. Кто смог убежать от мертвенного зеленого света, попадал прямиком в бушующее пламя настоящего огня. Зеленый огонь добрался до штолен, ведущих наверх, и огромным фонтаном вырвался наружу. Нам не удалось загасить пожар и он по туннелям устремился на закат – к другим поселениям… Мне удалось выбраться на поверхность через брошенный рудник. Возможно, уцелел еще кто-то, хотя в это слабо верится… – голос гнома становился все тише, так что под конец мы едва могли разобрать, что он говорит.
