– Да?
– Если этот человек, о котором идет речь – я, грозит ли мне опасность прямо сейчас, в данную минуту?
– Я думаю – да. Да, вероятно, вы в опасности. До свидания.
Он повесил трубку.
Я ухитрился вздохнуть и выругаться одновременно, пока опускал трубку на место. Похоже, что люди, чертовски много знающие обо мне, прячутся за каждым углом.
В кухню вошел Билл. На его лице я увидел весьма озабоченное выражение.
– Черт побери, как он узнал, что ты здесь? – были его первые слова.
– Я и сам очень хотел бы знать это, ответил я сердито. – Спроси что-нибудь полегче.
– И спрошу! Если он устроит эту встречу, ты на самом деле хочешь пойти?
– Еще бы! Я и предложил такой вариант, потому что хочу наконец увидеться с ним лицом к лицу. Может быть, это внесет хоть какую-то ясность в затянувшуюся таинственную историю.
– Но, как ты сам заметил, опасность может исходить и от его лица. И мне это совсем не нравится.
– Я и сам не в восторге от этого, но что другое я мог бы ему предложить?
– Ну хорошо. В конце концов, решать тебе. Жалко только, что нет какого-нибудь способа обнаружить этого типа заранее.
– Да. Мне это тоже пришло в голову.
– Послушай, а почему бы нам его немного не подтолкнуть?
– Как?
– Понимаешь, он держался немного нервно, и, мне кажется, что твое предложение понравилось ему не больше, чем мне. Давай не будем сидеть здесь и ждать его следующего звонка. Пусть он не думает, что ты с замиранием сердца ждешь его ответа. Пусть нервничает он сам. Давай-ка, сделай пару заклинаний, чтобы вызвать себе новый костюм, и мы съездим на пару часов в клуб. Кстати, и спасем холодильник от истощений.
– Отличная идея, – сказал я одобрительно. – У меня вообще все поначалу планировалось, как каникулы. А теперь это, наконец-то, становится на каникулы похоже.
С помощью безымянного Отражения я обновил свой гардероб, чуть подровнял бороду, принял душ и переоделся.
Потом мы поехали в клуб и не спеша посидели, обедая на террасе. Вечер был хорош – теплый, звездный, словно парным молоком истекавший лунным светом. По взаимному соглашению, мы с Биллом воздержались от дальнейшего обсуждения моих проблем. Билл, похоже, знал всех присутствующих в клубе, поэтому, поэтому и я сразу почувствовал себя в своей тарелке. Я уже давно не имел возможности так приятно расслабиться. Позже мы зашли в клубный бар, который, как я понял, был любимым «водопоем» отца.
Сквозь дверь из соседней комнаты доносились звуки танцевальной музыки.
– Да, это была просто отличная идея, – сказал я. – Спасибо, Билл.
– ДЕВАДА, – ответил он. – Мы здесь не раз сиживали с твоим отцом. Кстати, ты случайно не…
– Нет, об отце никаких новостей нет.
– Извини.
– Я сразу сообщу тебе, если что-то выяснится.
– Конечно. Извини.
Домой мы вернулись без особых происшествий, и никто за нами как будто не следил. Мы добрались до дома без малого в полночь, сказали друг другу «спокойной ночи», и я направился прямо в свою комнату. Там я сбросил с плеч новый пиджак, повесил его в шкаф, потом снял новые туфли и поставил их туда же.
Потом, подойдя к кровати, я заметил белый прямоугольник на подушке.
Я бросился к подушке, схватил записку.
«Сожалею, что вас не было дома, – было написано в ней крупными печатными буквами, – но я видел вас в клубе. Понимаю ваше желание провести вечер вне дома. У меня возникла идея. Давайте встретимся также в баре завтра в десять вечера. Я буду чувствовать себя гораздо увереннее, если вокруг будет много людей, но никто не будет прислушиваться к нам.»
Проклятье!
Первым моим побуждением было позвать Билла, но я тут же понял, что сейчас сделать и он ничего не сможет, но зато вряд ли будет хорошо спать сегодня ночью, а ему сон требовался, по-моему, гораздо больше, чем мне. Поэтому я сложил записку и сунул ее в карман рубашки. Рубашку я повесил в шкаф.
Сон мой не был оживлен хоть каким-нибудь завалящим кошмаром. Я спал глубоко и крепко, зная, что Фракир разбудит меня в случае опасности.
Пожалуй, я проспал даже больше, чем нужно, и чувствовал себя просто прекрасно. Утро было солнечное, громко распевали птицы.
Я спустился на нижний этаж после того, как умылся и причесался, привел себя в порядок и совершил небольшой налет в Отражения за новыми свободными брюками и свежей рубашкой.
На столе в кухне я обнаружил записку.
Мне уже несколько надоело обнаруживать записки, но эта была всего лишь от Билла, где он извинялся за то, что ему необходимо на некоторое время съездить в город, в контору, и еще он писал, что я могу угощаться всем, что мне приглянется в холодильнике.
Я заглянул в холодильник, извлек оттуда несколько бутылочек, кусок мускатной дыни, а еще стакан апельсинового сока. Кофе, который я поставил вариться в первую очередь, был готов к тому времени, когда я завершил основную часть завтрака. С чашкой в руках я вышел на крыльцо.
Сидя на крыльце, я начал размышлять над тем, не стоит ли и мне оставить свою собственную записку и двигаться дальше. Мой загадочный корреспондент, предположительно П., уже один раз звонил мне сюда, а в следующий раз проник в дом. Каким образом П. проведал о моем местонахождении, было совсем не самым существенным. Это был дом друга, и хотя я не такой эгоист, чтобы совсем не делиться с друзьями частью своих проблем, но подвергать друзей опасности я не люблю и не хочу. Вот только времени мало… День уже начался, а встреча назначена на сегодняшний вечер.
Вскоре я достиг необходимой для принятия решения твердости. Глупо было бы поворачивать у этой точки. Вероятно, даже лучше будет, если я останусь до момента встречи. Я смогу контролировать ход событий и охранять Билла, если возникнет опасность для него сегодня.
Внезапно мне пришло в голову, что кто-то вынудил Билла написать записку под дулом пистолета, потом похитил его в качестве заложника, рассчитывая оказать на меня давление и заставить отвечать на вопросы.
Я бросился на кухню и позвонил в контору Билла. После второго гудка мне ответил Гораций Уайлдер, его секретарь.
– Привет, это Мерль Кори. Мистер Рот у себя?
– Да, но сейчас у него клиент. Передать ему, чтобы он позвонил, когда освободится?
– Нет, это не так уж срочно, – ответил я. – Мы с ним увидимся попозже. Не беспокойте его. Благодарю.
Я налил себе новую чашку кофе и вернулся на крыльцо. Что-то нервы у меня стали ни к черту… Я твердо решил, что если сегодня вечером дело не прояснится, я тут же уеду.
