Раскованный, он встал на ноги.
– Теперь ты видишь, мой юный друг, что я все-таки сумел оказать тебе услугу. – Из темноты донесся слабый каркающий голос. Старец, должно быть, подошел незаметно, пока Конан возился с цепью. Он был совсем близко.
– Премного благодарен тебе за это, старец, – кивнул Конан в темноту. – А теперь насчет охранника. Если ты сумеешь уломать его, чтобы он приоткрыл дверь, я вышибу ему мозги.
– Нет, нет, мой друг! – Старец говорил теперь более уверенно. Он заметно повеселел. – Этот путь для нас закрыт – слишком уж он охраняется. Но смотри! Я тут обдумал другой способ: есть другой путь, там совсем нет охраны. Он выведет нас не только из подземелья – он выведет нас из дворца.
Конан не пошевелился.
– Если ты знаешь о таком пути, то почему сам не воспользовался им много лет назад?
– Увы, дорога эта заложена камнями, а они слишком тяжелы для моих слабых сил. Но я не сомневаюсь, что такой могучий молодой мужчина может сдвинуть этот камень. От тебя не потребуется много труда. Так что – за мной!
Но Конан все еще медлил.
– Здесь темно, как в самых глубоких преисподнях Тартара. Я вижу только полоску под дверью, да и ту еле-еле.
– Не бойся, мой мальчик, я тебя проведу. – Голос звучал приветливо.- Дай мне руку и положи сюда, на мое плечо.
– Ну хорошо, но если это ловушка…- Конан замолчал. Его пронзила дрожь, когда он коснулся рукой того, что на ощупь казалось птичьими костями, завернутыми в мокрый платок. Он едва ли мог поверить в то, что это живая плоть. Но под влажной холодной кожей он чувствовал, как двигаются мускулы и связки. Хрупкая лапка, похожая на руку скелета, взяла руку Конана, а немощное тело начало уходить прочь от двери, в глубь страшного подземелья.
– Осторожнее, молодой господин, а то своей звериной хваткой ты переломаешь мои старые кости! – сказал вожатый. С каждым шагом его плечо подрагивало. Он вел Конана по неровному каменному полу подземелья. – Никаких дурных подозрений! Твой приход был для меня подобен пробуждению! Я снова стал вспоминать, как жил до того, как меня сунули в эту страшную дыру! Пригнись, тут низкий свод.
Конан потянулся наверх и ощутил макушкой грубую древесину балки.
– Я сказал тебе поначалу, что ничего не помню. Но теперь я все больше начинаю вспоминать о том мире, который находится за пределами этого подземелья. Широкое, просторное место, не так ли? Днем там ослепительно ярко, а ночами царит восхитительная прохлада и темнота. И мир населен людьми и животными и другими живыми существами. И там много еды, много питья… И сказочных богатств! – Старик свернул вместе с Конаном в длинный коридор, ибо Конан ощутил, как изгибается стена. – Коф! Вот как называлось место, где я когда-то жил. Это было восхитительное место.
– А город назывался Тантизиум, – добавил Конан, желая оживить воспоминания старца.
– Да, да! Великий, благородный город, расположен над обрывом, подобно гнезду сокола! Улицы его и переулки и площади кишат людьми, и все заняты делом, все копошатся, как будто это крысиное гнездо. Ночами там светло, как днем, от факелов. И много дыма. Я хорошо знал его. – Старик возбужденно затрепетал. – В прежние дни я владел всем этим, тогда, в мое время, я наслаждался этим, и все это принадлежало мне.
Конан шел очень осторожно, стараясь соизмерять свой шаг с шаркающей походкой старца, который волочил ноги все живее и живее.
– Так ты был владыкой Тантизиума?
– Да, и все там подчинялось моим приказам! – заявил старец кратко. Судя по его тону, он говорил о чем-то само собой разумеющемся. – Смерды и благородные – все одинаково склонялись передо мной. По одному моему слову они мчались исполнять любую мою прихоть.
Потому и цепь вокруг моей лодыжки серебряная.
– Серебряная? – Конан налетел на своего вожатого, который неожиданно пошел медленно.
– Да, да, серебряная! Она старая и поношенная и почти развалилась на части. Хотя она все еще чертовски мне досаждает. Ты можешь взять ее себе, если в твоих руках довольно силы, чтобы освободить меня от нее.
– Попытаюсь, – сказал Конан. Он встал на колени и провел рукой вниз по плечу старца, вдоль его вонючих лохмотьев, по тощей ноге к немощной лодыжке. Она была покрыта мозолями. На ней болталось кольцо и дюжина звеньев, волочащихся по камню. Судя по весу, это было действительно серебро.
Конан схватил оковы могучими руками, напряг болевшие мышцы и порвал металл. Осторожно Конан снял его и снова поднялся.
– Благословение да пребудет на тебе, чужеземец, – пробормотал старец и снова пошел вперед. – Знал бы ты, сколько лет я мечтал об этом миге.
– Подожди! – посулил Конан. – Я размолочу эту цепь камнем пополам и отдам половину тебе. Ты заслужил это. Кроме того, серебро поможет нам отогнать злые силы.
– Нет, нет! Оставь ее себе. Я не нуждаюсь ни в защите, ни в богатстве. Моим старым костям не снести его. Ну идем же, идем, выход там, вниз по тем ступеням.
Конан пожал плечами и засунул серебряную цепь за набедренную повязку. Старец, освобожденный от этой тягости, пошел вперед значительно быстрее и бесшумнее. Он двигался без ошибок – либо потому, что очень хорошо знал эти подземелья, либо потому, что развил в себе почти нечеловеческую способность видеть в темноте. Конан же, наоборот, то и дело наступал в грязные лужи, в дыры, заполненные дерьмом, стукался макушкой о каменные своды. Сейчас все его силы уходили на то, чтобы поспевать за старцем, поэтому разговаривать было невозможно.
Дорога уводила все глубже вниз, по вонючим извилистым коридорам и лестницам, стертым, превратившимся в осклизлые бугорки. Темнота оставалась непроницаемой для зрения варвара. Воздух был все гуще, воняло все отвратительнее. Все чаще справа и слева что-то шуршало.
Наконец старец привел Конана в помещение, где было исключительно сыро. Здесь он заставил Конана опуститься на колени и отпить воды. Когда Конан нагнулся над подземным прудом, зачерпнув воду ладонями, он ощутил, что между пальцев пытаются проскочить какие-то склизкие живые твари. Вода была теплой и на вкус затхлой.
Они шли по коридору, где Конан нащупал пальцами стену, сложенную из необработанного камня. И вдруг остановились.
– Вот там наш выход, – провозгласил старец. Он схватил Конана за плечо и подтолкнул его вперед. – Там, прямо впереди!
– Не толкайса!
Несмотря на сопротивление Конана, старый человек держал его на удивление крепко за запястье своей костлявой рукой. Старик водил его рукой по камню, заставляя ощупывать препятствие. Киммериец нащупал контуры обработанного камня с высеченным на нем каким-то знаком. Он встал на колени, чтобы охватить камень обеими руками и исследовать его. Это был здоровенный обломок скалы, втиснутый между каменной кладкой стен, не слишком прочно и не слишком умело.
