Алиф и в самом деле чувствовал себя уставшим. Он закрыл нетбук и лег на бок, прикрыв глаза рукой. Последнее, что он слышал, был отчаянный вздох. Потом одеяло само собой накрыло его. Испытав значительное облегчение, Алиф еще немного поерзал под ним, устраиваясь поудобней, и в следующее мгновение заснул.
Он спал. И во сне ему почудился запах свежести. Как будто пахло от голубой свежей воды, хрустальной и чистой. Она плескалась, а рядом кто-то тихонько дышал, наслаждаясь ею. Алиф открыл глаза. В щели под палаткой он разглядел две пары ног: одна пара красно-коричневая, как у фараонов, другая — цвета меда, с целым рядом серебряных браслетов. Рядом с ними по земле струились ручейки воды. Он понял, что женщины умываются. Потом снова послышался плеск воды, и кто-то воскликнул:
— Холодно!
Голос принадлежал Дине. Алиф сел и принялся наклонять голову во все стороны, чтобы размять мышцы шеи, затекшие от долгого лежания на земле. Азалель ворковала над Диной, она что-то ласково и нежно, как домашняя кошка, объясняла ей, и эти звуки, похожие на урчание, вдруг стали выстраиваться у него в голове в какие-то отрывочные слова и даже словосочетания некоего давно забытого языка. Она называла Дину своим драгоценным ребенком, своей темноногой девочкой, которая вот как выросла, которую она впервые увидела играющей в жасминовых кустах ее сада. Алиф не мог сообразить, каким образом он разбирает ее слова, но потом вдруг вспомнил, что хорошо понимал он ее в тот раз, когда она явилась к нему во сне.
Эта материнская ласка в ее словах почему-то возбудила его. Ему стало стыдно за эти спазмы жгучего желания, и Алиф отвернулся. Но он был голоден. Он порылся в рюкзаке, отыскал пару чистых носков и вынул их, прихватив пакет с остатками фиников. Он съел столько липких фруктов, сколько смог, и, раскрыв «Альф Яум», углубился в чтение. Юноша понимал, что пока женщины умываются, с его стороны было бы нетактично выходить из палатки наружу. Он сразу же отыскал то место с липкой желтой бумажкой Интисар, где остановился в прошлый раз.
Принцесса Фарухуаз устроилась в беседке с фруктами и деликатесами. Сюда же ей принесли розовую воду, чтобы умываться во время жаркого дня, и она приготовилась слушать все то, что намеревалась поведать ей кормилица. Она понимал, что ее отец, добрый, но твердый человек, направил ее с тем, чтобы кормилица напичкала ее всевозможными рассказами и настроила на брак. Но сон об олене и лани и все то, что это обозначало, еще не стерлось из ее памяти. Вот почему она тоже решила проявить твердость и не поддаваться на уговоры своей кормилицы, что бы та ей ни рассказала.
«Я готова, давай начинать», — широко зевнув, произнесла принцесса, как только кормилица вошла в беседку.
«К чему же ты готова?» — невинным голосом поинтересовалась женщина.
«К твоим историям. Ты же должна убедить меня в том, что мне все же следует выйти замуж за одного из принцев, которых одобрит мой отец. Но у тебя ничего не получится. У меня было видение, и теперь я знаю истинную природу мужчин, а потому никогда не соглашусь выйти замуж».
«Это — как ты хочешь, — спокойно парировала кормилица. — Мои рассказы — это всего лишь рассказы, а не кнуты, которыми я хочу погонять тебя и при этом еще указывать направление».
«Ну, как скажешь», — равнодушно ответила Фарухуаз.
«Именно так, — подтвердила кормилица. — Начнем?»
Харун и мудрый судья из Абузилзилы
Давным-давно на арабской земле, которая называлась Аль Гарб, существовал город Абузилзила. Назывался он так из-за частых землетрясений, которые были вызваны частым перемещением джиннов в той области. Абузилзила расположился в горной местности, где было множество пещер. В одной из таких пещер жил весьма уважаемый хаким, или судья. Он происходил из тех джиннов, советы которых очень высоко ценятся, и поэтому к нему часто приходили и люди, и его же соплеменники.
В Абузилзиле также жил один очень неудачливый земледелец по имени Харун. Харун не отличался большим умом и часто становился жертвой проделок и всевозможных выходок своих соседей, как людей, так и джиннов. Люди прятали его обувь и путали узлами белье, джинны сводили его скот с ума так, что его домашние животные начинали совокупляться с животными не своего вида. Но как-то раз они зашли чересчур далеко, и Харун, проснувшись, увидел, что весь его свежий урожай репы куда-то исчез. А так как от этого зависело его пропитание, он рассердился и решил принять серьезные меры. Нагрузив своего мула поклажей и едой, чтобы ему хватило на сутки путешествия, он отправился в дальний путь. Харун поехал в горы к той самой пещере, где жил мудрый судья. У входа в пещеру он остановился, спешился и, сняв шляпу, вежливо обратился к хозяину:
— О мудрый судья! Я явился к тебе из деревни, что стоит внизу, чтобы рассказать об ужасном случае, и скромно прошу тебя рассудить меня.
— Я слышу тебя и сочувствую тебе, — раздался голос из пещеры. — Так продолжай же!
Харун рассказал ему о проделках своих соседей и поведал о том, что они дошли до того, что своровали весь его новый урожай репы.
— Это действительно очень серьезный проступок, — донесся голос из пещеры. В этот момент Харуну почудилось, будто он увидел, как в пещере блеснули два желтых глаза. — Что ж, я с радостью помогу тебе, для меня это сущий пустяк. Скажи своим соседям, чтобы завтра вечером они все пришли сюда, к моей пещере. А если кто-то откажется, мудрый судья сделает так, что тот обязательно будет доставлен сюда, но это будет для него уже не так приятно.
Харун сердечно поблагодарил мудрого судью и поспешил к себе домой. Он стучался в каждый дом в своей деревне и доносил до хозяев слова судьи. При этом он даже не побеспокоился о том, чтобы скрыть свою самодовольную ухмылку или злорадные нотки в голосе, в особенности если видел испуг на лицах соседей.
Опасаясь, как бы угрозы судьи не стали реальностью, соседи Харуна, как люди, так и джинны, проявив удивительное проворство, предстали перед пещерой следующим же вечером. Прибыл сюда и Харун. Ему самому хотелось посмотреть, что же придумал мудрый судья.
Наступила темнота. И великое существо показалось из пещеры — одна его часть утопала в тени, другая была человечьей, третья — звериной.
— Вот что вам сейчас нужно сделать, — сказало чудище. — Все вы проведете эту ночь в моей пещере. В центре ее я поставил медный сосуд, куда поместил страшного демона, видящего в темноте. Он умеет читать мысли людей и джиннов и поставит метку на спине вора. А наутро мы все узнаем, кто украл урожай репы у Харуна. Мы же с Харуном останемся здесь, у выхода из пещеры, чтобы быть уверенными в том, что никто из вас не захочет покинуть ее без разрешения.
