— Я справа, Кирао слева. Мелис, прикроешь по возможности огнём.
— Так не пойдёт.
Тем, кто это сказал, был я.
— Неужели ты… — удивлённо проговорил брат.
— Неужели я что? Встала на его сторону? Сдурел что ли?
— Тогда что?
— Он мой, вот что.
— Кирао, не глупи, — вмешалась Мелис. — У нас численное превосходство, незачем рисковать.
— Я сказала мой! Свалили в сторону!
С этими словами я решительно шагнул вперёд. Если набросимся втроём, то миссия будет выполнена без потерь с нашей стороны, не считая гражданских. Но душой я понимаю, что меня такой исход не удовлетворит. Всю эту (да и прошлую) жизнь я только и делаю, что полагаюсь на других. Меня постоянно кто-нибудь спасает. Мертио, Мелис, Лакрес, снова Мелис.
Победа над Хоном на турнире стала едва ли не единственным моим собственным достижением, но и её прямо сейчас сведут на нет. Нет уж, обойдётесь. Я уделал его один раз, уделаю и второй. К тому же, Фарион и Фелисия навредили не мне, а моим товарищам, в то время как Хон — мой личный враг, и закрыть эту чёрную страницу я должен своими руками. Можете считать это глупым капризом, но мне и правда это нужно.
Не желая ждать, пока родственнички подберут новые аргументы или просто решат наплевать на моё мнение, бросаюсь в атаку. Обрушиваю на двухметрового монстра град ударов. Руками, ногами, снова руками. При каждой возможности отправляю в него призрачные удары, заставляя отступать всё дальше назад.
На открытой местности он уходит в оборону, значит, нужно загнать его в угол. Не проходит и четверти минуты, как громила упирается спиной в стену. Но, быстро сориентировавшись, смещается вбок.
Вот только у меня уже заготовлено очередное призрачное лезвие. В попытке уйти от удара делает кувырок, но теряет стойку. Вскидывает секиру для блока, но вот летящий следом пинок остановить уже нечем. Шипастый понож настигает цель, правая рука отлетает в сторону. Здесь тебе не турнир, ублюдок, так что можешь с ней попрощаться.
Не кричит от боли, спасибо демоническому режиму. Спешно перехватывает рукоять оставшейся рукой и пускается наутёк. Ошибка. Что-что, а скорость бега у меня явно повыше. В считанные мгновения догоняю и выстреливаю вдогонку кулаком. Левый бок разлетается кровавыми ошмётками, но этого всё ещё недостаточно, чтобы мгновенно убить или даже замедлить обладателя демонической крови.
Хон наконец добегает до расслабившейся толпы, отзывает секиру, хватает какого-то парня и выставляет перед собой. Но успевает вспомнить о недавней смерти мага и в последний момент отскакивает от запущенного сквозь живой щит призрачного удара, при этом свалившись на задницу.
Пока судорожно отползает, я создаю в руке призрачное лезвие. В таком положении уже не увернёшься. Свист воздуха — и левая рука отлетает вслед за правой, а в области нижних рёбер появляется глубокий разрез. Помнится, примерно так же в своё время убил крысодемона.
Громила в последний раз напрягает мозг, но быстро понимает, что на этот раз всё кончено. Тузов в рукаве больше нет. Перестав сопротивляться, без сил падает на спину. Я останавливаюсь возле него, меняя демоническую энергию на духовную. Обеих рук нет, плюсом две жутких раны на теле, отовсюду хлещет кровь.
Наши глаза встречаются, и во взгляде Хона больше нет прежнего злорадства и жестокости. И даже страха нет. Взгляд человека, ясно осознающего свою скорую кончину. Его губы приоткрываются:
— Ну давай… Скажи это… Я монстр… Чудовище… Бил, пытал, насиловал… Упивался чужими страданиями… И так всю жизнь… Наверное, я с самого рождения был ошибкой… Таких людей просто не должно существовать… И всё-таки я существовал… И, наверное, прожил бы ещё долго… Причинил бы ещё много зла… Если бы не чёртова королева с этим дурацким заданием… Подумать только, что моим палачом в конечном итоге оказалась именно ты… Пасть от руки демона… Пожалуй, подходящая смерть для такого, как я… Не марать же их высочествам о меня свои ухоженные ручки…
Я смерил его скептическим взглядом.
— Слёзная речь злодея перед смертью. Классика, да. Обязательно поплачу на досуге и принесу цветов тебе на могилку. В Мерилоне ведь есть цветы коричневого цвета? А теперь, пока не подох, посвяти меня, куда спрятал груз.
— Не прятал я его никуда… Всё здесь, в моей сумке… И кольца, и плита… Можешь забирать… Жаль только, что не увижу, чем закончится вся эта эпопея… Вы ведь затеваете что-то интересное… Я угадал?
Больше он не произнёс ни слова. Остекленевший взгляд уставился в небо над головой.
— Проверь сумку, — сказала Мелис, всё это время стоявшая рядом.
— Сами проверяйте, у меня осталось ещё одно дело.
Повернувшись к толпе, я прислушался к ощущениям. Ага, демонический режим ещё не вырубил, так что найду без труда. Протолкавшись мимо зевак, отыскал распростёртое на брусчатке тощее тело с красными волосами. Разбросал вокруг кишки, но ещё дышит. Чего ж вы оба такие живучие…
Кловерт пошевелил губами, но я почти ничего не расслышал. Присел возле него, наклонился поближе.
— Братан там, наверное, слёзные речи толкал напоследок, да?.. Не надейся, от меня такого не услышишь…
— Очень надо.
— Удивительно, если так подумать… Демон на стороне закона и справедливости… Разве такое бывает?..
— Так ты тоже из этих, кто думает, что красноволосые способны только творить зло?
— Да мне, в общем-то, плевать… Я убивал задолго до того, как наглотался демонской крови… И ты попробуй… Оборвать жизнь невинного, беззащитного человека… Хоть раз… Поверь, это весело…
В памяти тут же всплыли сцены из Гербоуна. Трупы людей на улицах, плачущие друзья и родственники. Я наклонился ещё ближе и прошептал на ухо:
— Уже попробовала. И это правда весело.
Затем занёс кулак.
Лихт, ты смотришь на это?
И обрушил вниз.
Закончив с братьями, с сильным запозданием встретившими свою кончину, я вернулся к помосту, где тем временем подводились итоги сражения. Двое оставшихся членов «Лиса-обманщика» выглядели как побитые собаки, стоя с понурыми лицами и дожидаясь, когда будет решена их участь. Интересно, они вот так решили с достоинством принять наказание, или просто понимают, что от Люциуса им не сбежать, да и от гильотин Мелис тоже? Мне, в общем-то, побоку. Всё, что они сделали лично мне — это попытались убить мою сестру, и то неудачно. К предательствам и клевете я уже привык, а насчёт убитых заложников… Мне нужно больше времени, чтобы снова научиться сопереживать жителям этой страны.
Мэр, куда-то пропавший на время боя, не только вернулся сам, но и вернул своё самообладание, снова став образцом статности и благородства. Сейчас он стоял в стороне в ожидании, когда к нему обратятся. Мелис шарилась в сумке Хона, стараясь делать это так, чтобы внутрь не проникли посторонние взгляды. А их было немало: толпа не спешила расходиться и с интересом наблюдала за происходящим.
А вот у Люциуса были проблемы, причём посерьёзнее, чем схватка с демонами.
— Сайка, ты цела?
К нашей общей малолетней знакомой подлетела женщина лет тридцати и схватила её за плечи, осматривая на предмет внешних повреждений.
— Мама, меня чуть не убилиии!
Девочка в слезах зарылась в материнскую грудь, но вскоре отлипла от неё и заявила:
— Но это не важно. Я нашла нам папу!
— А? Папу? — озадаченно проговорила дамочка.
— Вон, смотри.
И она указала пальцем на него. На принца Мерилона. Люциус от этого внезапного поворота слегка подвис.
— Сайка, думай, что говоришь! Он же принц! Он никогда не женится на такой, как я!
— Но мама, ты же такая замечательная! Ты лучше всех!
Решив взять ситуацию в свои руки, я подошёл и обратился к этой парочке:
— Девочка дело говорит, этот утырок вас и правда не достоин.
Женщина раскрыла рот и испуганно округлила глаза. Неужто испугалась, что за такие слова казнят не только меня, но и её с дочуркой в придачу?
— Тебя забыли спросить, — процедил Люциус.
