— Где мне найти алхимика?
Мальчишка вскрикнул и начал вырываться. Да так сильно, что, возможно, сломал бы себе кости, так что мне пришлось его отпустить, не дождавшись ответа.
Наконец какая-то слепая и дряхлая старуха посоветовала поискать в восточной части города — где-нибудь поближе к кладбищу. Как ни странно, совет помог. Небольшой двухэтажный дом, расположенный неподалеку от городского кладбища, с изображением колбы на грязной вывеске над дверью. От двух соседних домов остались лишь обгорелые остовы. Да и этот тоже выглядел довольно потрепанным. Я никогда бы не догадался сам искать жилище алхимика в этой части города, поскольку считал, что специалист в такой области должен быть востребован и жить в самом богатом районе. Ведь аптекари в какой-то степени коллеги алхимиков, а первые уж точно ценились в эту эпоху.
В любом случае я решил выяснить, что означает колба на вывеске.
Прозвенел маленький колокольчик над дверью, объявив о приходе посетителя. Предчувствие не обмануло меня, этот дом был лавкой алхимических препаратов. Я увидел бесчисленные полки на стенах, провисающие под весом разных банок, бутылок, пузырьков и мешочков, содержимое которых было по меньшей мере не для брезгливых людей.
— Эван, я говорил тебе, перестань воровать мои препараты, — потребовал мужской голос из недр лавки.
Не прошло и минуты, как показался и его обладатель. Легкая полнота скрывала точный возраст мужчины, но ему явно было больше сорока, но меньше пятидесяти лет. Проседь в волосах была заметной, но и темных волос тоже сохранилось довольно много. Насколько я знал, выступление седины зависит от генетики, однотонная шевелюра может украшать голову мужчины до глубокой старости, особенно у восточных народов. А лицо у хозяина было округлым, имело восточные черты.
Увидев меня, он нахмурился, помрачнел.
— Могу предположить — вы не Эван, — сердито сказал он. Я ему не нравился. Как, впрочем, и всем, практически всем, кого уже успел повстречать на своем пути.
Я оторвал взгляд от связки засушенных лапок лягушек, или какой-то рептилии, и повернулся к алхимику. Но не успел я открыть рот, как тот уже начал словесную атаку.
— Молодой человек, я уже сказал вам, что не собираюсь платить за это ваше так называемое наставничество. И я не желаю видеть здесь ни вас, ни кого бы то еще.
— Ваше имя Шин? — поинтересовался я, нутром чуя, что он меня с кем-то спутал.
— Надо же, вас заинтересовало мое имя, — развел руками алхимик. — Не думаю, что для кого-то из вас имеет значение, так ли меня зовут или по-другому.
— Значит, это действительно вы, — облегченно выдохнул я, упорно игнорируя тон, с которым говорил собеседник, — возможно, вы меня с кем-то перепутали. Меня прислал Римен.
— Молодой человек, я прекрасно знаю, кто вас прислал. Мне безразлично как его зовут, Римен, Рамен или Румен. Мне это неинтересно. Не хочу иметь с вами никаких дел. Уйдите, пожалуйста, отсюда.
Честно говоря, я немного опешил от такого поворота сюжета. Все же я надеялся быть принятым с распростертыми объятиями, ведь Римен так меня обнадежил. Да и сам я с таким нетерпением ждал этой встречи, что потерял над собой контроль.
«Какая наивность».
Меня настолько сильно поразил факт собственной беспечности, что я растерялся, замешкался, а пришел в себя уже на улице. Алхимик неожиданно проворно вытолкал меня из дома, но до того, как дверь закрылась, я успел заблокировать ее кроссовкой.
— Э-э-э, погодите! — Меня охватило справедливое возмущение. — Вы же наверняка ошибаетесь! Вот какого Римена вы имеете в виду? Вдруг мы говорим о разных людях?
— Не пытайтесь заговорить мне зубы! — упирался он, старательно дергая за ручку двери, нещадно разбивая мою кроссовку. — Я только одного Румена знаю. А лучше бы и не знал вовсе! — Последние слова он произнес одновременно с глубоким разочарованием и с нескрываемой злостью.
— Но это же вы алхимик Шин? — переспросил я, начиная сомневаться.
— Да вы и так прекрасно знаете, кто я. — Алхимик начал выходить из себя, тщетно пытаясь закрыть дверь. — Хочу напомнить, что я не просто алхимик, я еще и маг, причем неслабый!
— Римен боялся, что это произойдет. — Я использовал последний и единственный остававшийся в рукаве козырь. — Он советовал мне сказать следующее: «Если встретишь Шина, напомни ему, что не было большего позора, чем он испытал в таверне «Усталый ослик».
Сопротивление за дверью внезапно стихло, алхимик одумался и предложил мне войти.
— Дядя Римен, — задумчиво протянул он, уставившись в пустоту. — Неужели жив? Я не видел его уже… практически двадцать семь лет. Как он? Где он?
— Жив-здоров, — отозвался я, вновь с отвращением глядя на лапки рептилий. — На редкость проницателен. Староста деревни Суховодье. Это он посоветовал пойти к вам.
— Надо же, невероятно, — запричитал Шин. — Остепенился. У него, наверное, уже жена и дети есть.
— Сын, взрослый и самостоятельный. Жены не видел, возможно, уже умерла.
— Надо же. А у меня не вышло. Живу здесь в одиночестве, эксперименты ставлю, опыты провожу. Проходите, проходите. — Он указал на лестницу за прилавком, ведущую на второй этаж. — Извините, что я вас так встретил, времена нынче тяжелые… Впрочем, как и люди. Как вас зовут?
— Максим.
— Необычное имя…
Все же он был заметно моложе Римена. Лет на двадцать, даже тридцать. Старик говорил, что они странствовали вместе. Быть может, когда будущий староста Суховодья стал уже бывалым искателем приключений, ему встретился желторотый юнец по имени Шин, способный смешать пару химических препаратов. Интересная, должно быть, была их история.
Алхимик проводил меня на второй этаж, в жилые комнаты, и немного рассказал о себе и своем жилище. Я понял правильно, первый этаж его дома целиком занимал магазин, а в подвале размещалась лаборатория.
Шин занимался «практической алхимией», как он называл свое занятие. Готовил эликсиры, настойки, лекарства. Городские жители недолюбливали пожилого алхимика, считая колдуном или пособником дьявола и, мягко говоря, избегали. Редкий посетитель знал истинное назначение продаваемых им препаратов, а от внешнего вида содержимого некоторых бутылочек плохо становилось даже человеку с устоявшейся психикой. Только самые смелые местные ребятишки забегали к нему в гости, считая его магазин комнатой страха. Один из них даже сильно привязался к алхимику.
Его звали Эван. Ребенка из бедной семьи друзья, если таковыми можно назвать других местных ребятишек, для развлечения однажды затолкали в «комнату страха». Они решили пошутить над пугливым и стеснительным мальчиком, заперев в самом страшном месте города, которым местная ребятня признала алхимический магазин. Эвана оставили наедине с жуткими, отвратительными препаратами и самым страшным ночным кошмаром — хозяином лавки ужасов, алхимиком Шином.
