— Подъем, пацаны! — скомандовал он. — Проверить оружие, и выдвигаемся вниз по течению. Пойдем берегом.
— Как ты сказал? — переспросил Саргил.
— Проверить оружие, я сказал, — жестко ответил Чик.
— Нет, назвал нас…
— А, это по-варварски. Не задерживаемся!
Лица у всех исцарапаны, у Архипа подбит глаз, хорошо, хоть не выклеван, из оружия — только мечи. Ермилу за своим пришлось подниматься на поляну. Обошлось. Лук Чика за отсутствием стрел выбросили — Ермил утопил свой колчан. Сумка чудом сохранилась только у нашего героя. В ней бивни и капли бальзама с эликсиром.
Пестрая группа измотанных раненых бойцов осторожно брела вдоль мелкой речки. Им крупно повезло с местом спасения, то был единственный омут, если так можно назвать глубину чуть больше метра. О причинах ухода стаи никто не спрашивал. Ермил попытался поинтересоваться, но Саргил на него цыкнул. Останков Кастора на перекатах не заметили, а надеялись окончательно убедиться в смерти товарища.
Шли молча. Молча отбивались от стаи взбесившихся кабанов, от крупной выдры, бросившейся из воды, и еще много от кого. Благодаря Чику обходилось без серьезных ранений. Он предугадывал все нападения, четко командуя, кому что делать, и сам крутился, как зверь. В это время он и напоминал хищника, только никто из товарищей не замечал звериный оскал на его лице, некогда. На тропу вышли как раз на исходе четвертой дневной четверти. Пора выходить из леса, задача выполнена. Если честно, то о ней забыли, но получилось, что верно послужили ордену, возвращаться можно смело.
Воистину нет пределов человеческой силе, а как следствие — нет пределов усталости и терпению. Одежда отряда давно превратилась в лохмотья, половину которых использовали на повязки. Остатки бальзама берегли, а эликсиром поддерживалась возможность просто ковылять, не падать от усталости. Каждый сделал по малюсенькому глотку, осталось еще на один прием. Шли на восток. По расчетам Чика, должны выйти милях в семи севернее от точки входа. Как ему удается так четко ориентироваться, никто не поинтересовался. После многочисленных предсказаний нападения тварей эта малость воспринималась как должное. По крайней мере, пока было не до выяснения странностей.
Всеми, кроме Саргила, и то после того, как Чик заговорил первым.
— Спасибо, что прикрыл от жриц, — скороговоркой, тяжело дыша, проговорил он, когда они оказались в некотором отдалении от Ермила с Архипом. Вспомнил, что обещал себе поблагодарить Саргила, и просто выполнил обещание.
— Ты всегда был странным рабом, — ответил Саргил, — побереги силы, давай помолчим. — Но через несколько секунд сам нарушил свое пожелание: накипело.
Он всегда был самым умным и наблюдательным среди всех рекрутов. Его мать служила у местного архея. Убиралась в доме, в том числе и в богатой библиотеке. Книги лежали свободно, землевладелец ими не пользовался, и женщина беспрепятственно выносила свитки. Разумеется, с возвратом. Любознательный мальчик самостоятельно, после небольшого толчка общинного грамотея, выучился читать. Читал все, что приносила мать, стал настоящим местным эрудитом… за что и поплатился. Общинный старейшина невзлюбил грамотного, по-юношески бескомпромиссного парня. Пришло время подушной подати лооскам, его и сдали. Это сломало Саргила, и если бы не еще более бесправный раб — Чик со сталью в глазах, то неизвестно, остался бы он самим собой. А может, вовсе не жил, посещали и такие мысли.
— Ты больше не раб, я знаю это.
— С чего ты взял? — Чик попытался отмазаться.
— Твари тебя больше не выделяют, а даже наоборот, почти игнорируют, но главное — пропала печать. Я специально первый подошел к тебе перевязывать голову, чтобы другие не видели. Убедился, она пропала.
— Тогда ты понимаешь, нам не по пути… — Чик на секунду прислушался к себе. — Слева пять целей, предположительно — волки, сомкнуться! — скомандовал он. Уставшие люди приготовились. — Они будут прыгать, внимание на уровне головы!
Спустя несколько мгновений, едва показавшись из редких кустов, волки синхронно прыгнули. Серо-зеленые пятна, практически незаметные на фоне леса. Сверкнули лезвия — четыре волка, перелетев через пригнувшихся людей, не встали, а пятый, взвыв, бросился наутек. Ненависть ненавистью, но он был умным и сильным волком, сумел подавить дикую злость на чужаков — одному не по зубам. Откуда только берется эта злоба на грязных двуногих с противным раздражающим запахом! Впрочем, в причины волк не вникал, как не задумывался о силе, которая сообщает их точное местонахождение. Один двуногий был не таким и вонючим, это отложилось в сознании, но какое это имеет значение?
Скоротечное сражение отняло и так невеликие силы, пришлось допить остатки эликсира. Милостью богов, благодаря убивающим знакам в мечах — доберутся, осталось меньше полумили.
— Чик, я бы пошел с тобой, но у меня метка. Найдут, со мной тебе опасно, — шептал Саргил, — а лооски могут мысли прочитать, узнают от меня о тебе. Тогда за тобой обязательно будет охота, все уверены, что от рабства избавиться невозможно. Пока ты для них мертв, печать была твоей меткой. Я не знаю, что делать.
— Я знаю. Убить вас, — спокойно прошептал в ответ Чик.
Саргил не открыл для него нового, кроме разве что печати, но и об этом он подозревал. Мысль убить спутников так и напрашивалась. Для этого и делать особо ничего не надо. Угрызений совести не испытал, чувства внезапно замерзли. Только что благодарил, а теперь спокойно обдумывал, как избавиться от… кого? Никак не мог определиться в своем отношении к рекрутам.
— Да, ты прав, — на мгновение замерев, прошептал Саргил, — для тебя это лучший выход. Пожить, конечно, охота, но пусть это случится быстро, хорошо?
«Быстро так быстро, — подумал Чик и вдруг оскалился, — можно просто промолчать…»
— Архип, падай!!! — заорал что есть мочи.
Рекрут, не раздумывая, выполнил приказ, и сразу над ним промелькнула большая зелено-коричневая тень. Приземлившись на другой стороне тропы, тень на доли секунды превратилась в засадника, который быстро растворился в траве, прелых листьях и редком кустарнике.
— Бегом отсюда, бараны! Осталось две стадии — дотянете, я его задержу. Бегом!!! — Чик захрипел от ора и прыгнул в сторону исчезнувшего зверя.
Рекруты рванули что было сил. Откуда только взялись? Но побежали, моля всех богов, и бежали довольно резво. Когда до границы оставалось буквально полста шагов, до них донесся дикий, резко оборвавшийся крик: «А-а…» — так кричат только перед смертью. Через десять ударов сердца они свалились в трех шагах от границы. Хвала богам, на родной стороне. «Хвала Гелиону…» — подумали они разом и провалились в беспамятство. Шла вторая вечерняя четверть.
