Ошеломленный Баррик молча смотрел, как старший брат удаляется в свои покои. Неожиданно Кендрик споткнулся, и один из стражников почтительно поддержал его.
Бриони уснуть не могла. Она лежала в темноте и мысленно вновь переживала этот кошмарный день. В голове ее все звучали слова Кендрика:
— Хватит, Бриони. Больше мне нечего тебе сказать — пока нечего. Нужно как следует обдумать ситуацию. Ты моя сестра, и я люблю тебя, но я должен править страной в отсутствие отца. Ложись и отдыхай.
Судя по доносившимся до принцессы звукам, фрейлины крепко спали. Прелестная маленькая Роза, как обычно, похрапывала во сне, точно престарелая собачонка. Бриони удалось ненадолго погрузиться в дрему, но страшный сон вновь разбудил ее. В этом видении Лудис Дракава (наяву она никогда его не видела, а лишь знала, что он ровесник отца) предстал перед ней в виде какого-то дряхлого существа из паутины, пыли и костей, Он преследовал Бриони в сером дремучем лесу. Принцесса подумала, что именно такие видения лишали Баррика сна и здоровья.
Интересно, который сейчас час? Девушка не слышала полуночного удара колокола, но, наверное, он скоро прозвучит.
«Скорее всего, во всем замке не сплю я одна».
В другое время это понравилось бы ей, но сейчас такая мысль лишь усилила тревогу: над принцессой нависла страшная угроза, безжалостная, как топор палача.
«Принял ли Кендрик окончательное решение?»
Брат не пожелал поделиться своими мыслями, когда Бриони вечером пришла в его покои. Теперь она страшно ругала себя за то, что плакала перед Кендриком, умоляя не отдавать ее Лудису… А потом просила прощения за свой эгоизм.
«Но ведь брат понимает, что я сильнее всех хочу возвращения отца!»
Кендрик был сдержан, но при прощании взял сестру за руку и поцеловал в щеку — что случалось очень редко. Если говорить честно, поцелуй принца оставил впечатление еще более тягостное, чем его озабоченность и скрытность. Бриони показалось, что это прощальный поцелуй.
Тупая боль не проходила. От постоянного страха немело тело. Бриони перебирала в уме все хорошее и плохое, что может приключиться. В конце концов, вдруг отец бежит из плена и у Лудиса не останется повода предъявлять претензии Эддонам? Не исключено и то, что лорд-протектор оклеветан молвой, а на самом деле он прекрасный и добрый. Или наоборот: он еще хуже, чем рассказывают, и тогда останется только убить его во сне, а потом убить себя… За прошедший час Бриони прожила множество жизней — мрачных и прекрасных. Наконец она погрузилась в глубокий сон. Новое сновидение оказалось приятным: близнецы играли в прятки с Кендриком, все снова были детьми.
Бриони не слышала ударов колокола, но вскоре после полуночи ее разбудил пронзительный крик.
Принцесса не была уверена, что услышала крик наяву. Она села в постели. Рядом заворочалась во сне юная Роза. Ей, наверное, тоже снились кошмары.
— Черный человек… — бормотала фрейлина.
Бриони услышала второй ужасный вопль, еще громче первого. Теперь проснулась и Мойна. В дверь стучали чем-то тяжелым. Бриони чуть не свалилась на пол от страха.
— Автарк! — завизжала Мойна, дрожа и двумя руками хватаясь за амулет, висевший у нее на шее. — Он явился, чтобы убить нас в постелях!
— Это всего лишь стражник. Поди открой дверь, — резко оборвала девушку Бриони. Она сама пыталась поверить, что это именно так.
— Нет, принцесса! Они похитят нас!
Бриони вытащила из-под матраса кинжал, накинула на себя одеяло и, покачиваясь, подошла к двери. Сердце девушки бешено колотилось, когда она спрашивала, кто там, с другой стороны.
Ей ответил знакомый голос, но это не был голос стражника. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась тетушка Мероланна. Ночная рубашка сползла с плеча герцогини, седые волосы растрепались.
— Боги, защитите нас! Боги, защитите нас! — в панике повторяла она.
— Почему все кричат? — спросила Бриони, не позволяя ужасу овладеть собой. — У нас пожар?
— Бриони, это ты? — Мероланна задыхалась и щурила близорукие глаза. Щеки были мокры от слез. — О, хвала богам. Я испугалась, что они забрали вас всех!
— Всех?… О чем ты? — воскликнула принцесса. Слова пожилой женщины подействовали на нее, как ушат ледяной воды.
— Твой брат, твой несчастный брат…
— Баррик?!
Бриони пронеслась мимо тетушки.
Стражников снаружи не было, но из коридора доносились непонятные звуки, вопли и отдаленные крики. Добежав до просторного парадного зала, девушка увидела множество людей: они бестолково сновали в полумраке, задавали друг другу вопросы, бормотали молитвы, поднимали вверх лампы и фонари. Все были в ночной одежде.
Огромный зал производил странное впечатление даже при ярком дневном свете. В нем было множество загадочных статуй и диковин, привезенных из разных стран, — например, над камином висела безобразная голова олифанта с огромными бивнями, похожая на голову демона из Книги Тригона. Сейчас казалось, что зал заполнен бледными призраками. В центре стоял Стеффанс Найнор. На голову его была надета забавная ночная шапочка, а борода засунута в какой-то странный мешочек. Он выкрикивал приказы, но их не слушали. Никто не остановил Бриони, никто не попытался с ней заговорить, и это было еще кошмарнее. Словно все одновременно лишились рассудка. Принцесса дошла до покоев Баррика, но никого там не обнаружила. Дверь в спальню брата была заперта. Бриони усиленно соображала, что бы это значило, когда кто-то неожиданно схватил ее за руку. Она пронзительно вскрикнула, но, увидев, чьи большие глаза смотрят на нее, схватила брата в объятия и прижала к себе.
— О боги! Я думала, ты… Мероланна сказала… Рыжие волосы Баррика пребывали в страшном беспорядке после сна, словно взъерошенная ветром копна сена.
— Я видел, как ты проходила мимо, — сказал он. У него был вид человека только что разбуженного, но еще не совсем проснувшегося: широко раскрытые глаза ничего не выражали. — Пошли. Хотя нет, лучше, наверное, не стоит…
— Что? — Успокоение Бриони мгновенно улетучилось. — Баррик, заклинаю тебя всеми богами, скажи, что происходит?
Он провел сестру за угол, в главный зал резиденции. В коридоре толпился народ. Стражники, вооруженные алебардами, выталкивали слуг и посторонних из комнаты Кендрика.
И тут Бриони осознала свою ошибку.
— Милосердная Зория! — прошептала она.
Теперь, при свете факелов, Бриони разглядела: Баррик вовсе не был рассеян — он застыл от ужаса, а губы его дрожали. Он взял девушку за руку, и близнецы вместе начали пробираться сквозь толпу, испуганно расступавшуюся перед ними, как перед зачумленными. Некоторые женщины рыдали, их лица исказились, точно маскарадные маски.
