К костру подошел Олег, присел с краю.
— Не спится? — тихо спросил он.
— Разве уснешь, все переживают сегодняшний день.
— Нам сегодня повезло, — стал развивать мысль Олег, — одна ошибка — и все могло, закончится иначе.
— Один раз поторопились там, на реке, с рыбаками орочьими, и вот результат.
— Мы с Шестопером полагали, что дикари не смогут быстро собрать воинов, и мы проскочим. Кто мог подумать, что они так возмутятся нашей переправой? Не похоже это на них — из‑за пары ушибленных такой переполох затевать!
— Они и не смогли, дикари лишь попытались нас блокировать, теми силами что были. Впредь нам наука, — поддержал его Ярослав, — не надо недооценивать противника, мы действительно оказались на волосок от гибели и должны сделать вывод.
— Какие могут быть выводы? На рожон мы больше не полезем, однозначно, людей у нас мало — вот главная проблема.
— Не людей, у нас ума мало. Мы ползем как толпа цыган, в бою участвовало от силы семьдесят человек, остальные небоеспособны. Давно пора кончать этот балаган, ввести военную дисциплину и заняться подготовкой и обучением людей.
— Ты думаешь, я сам этого не знаю? Но в движении это невозможно, я видел твои попытки обучения, это пустая суета.
— Эта суета спасла наши головы, они остались на плечах, люди получили азы навыков, что и помогло моей группе. Я понимаю, обучение в пути это суета, но у нас нет выбора. Что ждет впереди неизвестно, сколько будем идти тоже, потому люди будут активны, всем хочется жить. Если всё это сложно, то хотя бы вооружить надо. Это хоть можно сделать? Люди шли в бой без щитов, без копий.
— Вооружить постараемся, а вот с остальным? Необходимо создать специальную команду по подготовке.
— Разведподразделение должно быть отдельным, не дело посылать в разъезды случайных людей. Командиры групп отправляют самых ненужных и неспособных. Принудительно набрать лучших и обеспечить им бытовые условия для службы, дабы не искали, вернувшись с разведки, что перекусить, не оставались голодными.
— Это все мы сможем сделать, — уверенно заканчивал Олег, — а с обучением сложнее.
Костер прогорел, спутники разошлись на ночевку, лишь пастухи, присматривающие за лошадьми, да охрана продолжали свою ночную вахту.
Ярослав пошёл к своему фургону, на облюбованное место, рядом с Анютой–маленькой. Он сознавал и корил себя за то, что последнее время мало уделял внимания ребенку, но надеялся, что, прибыв на место, наверстает упущенное. Малышка во сне прижалась к нему, они обнялись, и он уснул.
Этот день как‑то сразу не задался. Ещё с утра, до снятия лагеря, Хитрец захромал. Ярослав осмотрел ногу. Оказалось, крупная ветка попала под копыто и раздражала живое. Теперь конь не мог нести седока, слава богу, если будет плестись в обозе. Обработав нарыв, поручил заботу о коне Георгию. Из свободных лошадей оставалась не удел одна кобыла Майка, дама зловредная, с дурным характером — любила кусать седока за бедро. Приходилось предупреждать ее поползновения ударом нагайки, как только та начинала волноваться и прижимать уши. Бывало по ушам её и бил. У лошади временно проходило желание кусаться, но она ждала удобного момента, когда седок отвлечется и ослабит контроль.
Вот и в это утро, положив на её спину седло, Ярослав ждал пакости. Затягивая подпругу, выставил в сторону её головы локоть для защиты от животного. Для Майки самая неприятная процедура, когда ее седлают, она чует — придется таскать человека целый день, — есть с чего злиться. И та не преминула воспользоваться случаем, прижала уши, и цапнула, но, загибая свою башку, налетела на выставленный локоть, больно ушиблась. На этом диверсия кобылы провалилась.
— Что, получила? — злорадно прокомментировал Ярослав.
После такого облома Майка смирилась и дала себя оседлать, но в течение дня делала неоднократные попытки неповиновения. Приходилось их строго пресекать.
Сегодня служба выпала в арьергарде. В компании с двумя своими людьми, отстал от начавшей движение колонны. Начали рыскать по окрестным зарослям, пытаясь вскрыть вражеские секреты, и, если повезет, то преследователей. Задача архиважная, сколь и неблагодарная. Выждав немного времени, сами встали в секрет, в надежде, что незадачливые орки выйдут на них. Но время шло, никто не появлялся. Прождав час, приняли решение догонять колонну.
Погода стояла жаркая, с самого их появления на Троне не выпало ни капли дождя. Лошади взбивали пыль с дорожной колеи, прошедшие впереди повозки оставили явный след на дороге, разрушив своими колесами тонкий слой дерна. Местность заметно стала повышаться, пологие холмы, сменялись высокими горами, поросшими редким лесом. Теперь каравану приходилось взбираться на них, следуя изгибам дороги. Все говорило за то, что рельеф местности напоминает предгорья и скоро они достигнут настоящих гор, а затем пойдут перевалы, и неизвестно какие еще трудности встретятся им на пути.
* * *На удивление быстро догнали своих. И это не всё, повозки стояли на месте. Весь караван вся экспедиция стояли. «Похоже, это не спроста», — подумал Ярослав, слезая с седла и направляясь к группе вооруженных людей из арьергарда. Среди них мелькал командир и он направился прямо к нему:
— Что случилось, капитан? Почему стоим? — удивленно спросил Ярослав, округ суетились обеспокоенные люди.
— Человек пропал, — растерянно сообщил Петрович, — уже час как пропал. Только, только спохватились.
— Как пропал? Где пропал? Как такое случилось?
— Очень просто случилось, пошёл до ветру и исчез бесследно, еще лагерь не сняли, никто на него не обратил внимания, парень незаметный, из опустившихся. В вооруженном отряде не участвовал, хорошо, что шел рядом, не отставал. Сейчас только спохватились, Олег всех остановил, «Лучники» его ищут.
В этот момент появилась, и галопом пронеслась группа в шесть человек «Хоббитов», во главе со своим командиром. Они, вероятно, направлялись к месту поисков, у бывшего лагеря. За ними показались люди Ярослава верхами, во главе с его замом Тимофеичем. Следом ехал Молчун, собака На? йда была усажена через седло и от страха скулила.
— Вы куда? — спросил Ярослав.
— На охоту, — ответил задержавшийся Станислав, — нас тоже задействовали. Олег приказал подключить собак к поиску, вот везем нашу голубушку, — он указал на дрожащую собаку.
— Хорошей охоты, белок побольше везите, — съязвил в конце Ярослав. Найда была не служебная, а охотничья собака, хорошо ходила на белку и зайца, в охоте на людей, мягко говоря, не уместна. Всадники, пришпорили коней, уходя прочь.
