— А что если ваши действия нанесли непоправимый вред здоровью нашего друга? — проговорил человек.
— Как вас зовут? — спросил Максимус.
— Сельбус.
— Сельбус, будет вам, было бы что портить. Вашего друга соплей перешибить можно.
— Это грубо.
— Зато показательно.
Капитан пошевелился на своем месте.
— Еще одно движение, уважаемый, и мы лишимся вашего приятного общества, — заметил Сельбус, — О, крошка, а ты что здесь забыла? Проходи не стесняйся, садись рядом с хозяином.
Сельбус указал мне глазами на стул. Я села.
— Это тебя, как ты утверждаешь, обокрал Уэсллсберт?
— Да. Самым наглым образом.
— Он лишь взял то, что должен был взять. А то, что его друг не выполнил обещание и не зарегистрировал тебя, это твои проблемы, не так ли?.. И потом, ты сама не хотела идти в полицию, не так ли? Тебе есть, что скрывать?
— Может, хватит уже болтать? — нетерпеливо прервал Максимус.
— Корабль захвачен. Мне лично некуда спешить. С кого начнем? Может с него? — Сельбус приставил к горлу Капитана нож. Капитан был также бесстрастен, — Или может с нее?
Что произошло дальше мне описать трудно, потому что расслабленный спокойный Максимус вдруг сиганул, как разжавшаяся пружина, через стол. Стул его полетел с грохотом назад. Я нырнула под стол и видела, как покатились по полу Сельбус и Максимус. Я услышала пронзительный свист в окно, и тут же на корабле началась свалка, я слышала топот ног по трапу.
Сельбус сидел на Максимусе верхом и пытался задушить его, тоже пытался проделать и Максимус, успехи обоих были бесплодны. Капитан резко дернул Сельбуса назад, тот повалился на спину, но быстро встал.
— Некрасиво, братцы, некрасиво. Двое на одного.
Сельбус бросился в ноги Капитану, но тот отреагировал быстрее и успел перехватить Сельбуса. Максимус сзади уже скрутил бандиту руки.
— Вас просто за борт выбросить? Или связать? А может добавить махонький порез на руке или там ноге? На ваш выбор естественно, акулам то все равно с какого конца начинать есть, — проворковал Капитан.
Сельбус злобно молчал.
— Аиша, — услышала я голос Максимуса, — Веревку.
— Где я ее возьму? — выползла я из-под стола.
— Да, хоть роди, мне все равно. Я не нанимался его до самого океана держать! — прикрикнул хозяин.
Я пожала плечами и огляделась, веревки нигде не было. Зато было тяжелое пресс-папье, декоративное, из дорогого дерева.
Я быстро схватила его и что было сил, опустила на голову Сельбуса. Тот мгновенно обмяк. Мужчины выпустили его.
— Я вообще-то просил веревку, — процедил сквозь зубы Максимус.
— Веревки здесь нет. А выходить отсюда я боюсь.
Максимус еще минуту смотрел на лежащего Сельбуса и то, как Капитан щупает ему пульс.
— Живой, — с облегчением сказал Капитан.
Максимус рухнул на пол и залился нервным громогласным хохотом.
— Некогда, старик, некогда, — Капитан дернул его на ноги. Мы втроем высыпали из кают-компании. Капитан куда-то сбегал и принес веревку.
— Связывай, — бросил он мне и они с Максимусом поспешили куда-то.
— Ну, здрассти, "Связывай!" Легко сказать!
Я как могла, стреножила Сельбуса, заломив ему руки за спину.
— Все лежи, дорогой, — я села рядом и перевела дыхание. Неужели Максимус убил Уэсллсберта? Мало ли, не рассчитал силу. Но даже если он и ездил к нему, то наверняка не бить.
— Ты что сделала, малохольная! — пробасил хозяин. Капитан давился от смеха в проеме.
— Ты зачем из него ласточку связала? — хохотал Максимус, — Ты просто рождена, чтобы пытать. Он же так без рук останется!
Максимус полез все переделывать.
— Какая разница, вы же сами хотели его в море выкинуть, — фыркнула я.
Максимус и Капитан зашлись новым приступом смеха.
— Это по морскому обычаю предателей принято в море выбрасывать, а он не моряк даже, — пояснил Капитан.
Сельбус очнулся и поднял, было, голову (он как раз был в той стадии пересвязывания, когда ни одной веревочки или петельки на нем не было).
— Да, лежи ты, — Максимус дал ему подзатыльник, Сельбус гулко стукнулся головой об пол и потерял сознание снова.
Приехала полиция. Захватчиков корабля выносили, выводили, выкатывали на каталках. Команда Капитана неплохо поработала, да и другие свободные матросы с соседних суден и просто прохлаждающиеся в порту, пришедшие на условный свист, хорошо помогли в деле освобождения "Марии-Мисхоры".
Через некоторое время курс был дан в открытое море.
— Не понимаю, что ты такого натворил? — вечером в кают-компании мы втроем выпивали после насыщенного событиями дня.
— Понимаешь ли, милый друг, — начал Максимус, — наша милая дама, имеет талант наживать себе неприятности, причем по-крупному. То ее на коменданта вокзала стошнит.
— Да, ладно.
— Я тебе говорю. Да, он — парень неприятный, но это же не повод все-таки, Аиша, — Максимус шутливо погрозил мне пальцем, я ответила презрительным взглядом, — То ее в агентстве обокрали.
— Я знаю.
— Ну, вот. Я решил вернуть Аише хотя бы деньги, потому что это несправедливо, в конце концов. Аиша соблазнила там какого-то служащего. В общем, за мои деньги и Аишины многообещающие взгляды, этот менеджер сдался. Дал мне адрес этого ублюдка — Уэсллсберта.
— Ты бы на имя обратил внимание, рыцарь, — фыркнул Капитан.
— Да, пофигу мне, что он, видите ли, третий прямой наследник богатого папаши. Сам-то он кто из себя? Мелкий пакостник. А мне, например, за Аишу обидно, не заслужила она такого с собой обращения. И вообще там ничего доказать нельзя, так хоть я объясню, что так делать нельзя, а то может он и не знает.
Так вот. Пришел я к этому Уэсллсберту, а там дома форменный притон. Мафия на мафии и мафией погоняет, а в центре этой паутины сидит этот конь. Он натуральная лошадь, только в очках! Я ему напомнил суть истории, он стал мне хамить. Но ты же знаешь, как я не люблю когда мне хамят. Я расстроился, сильно расстроился, почти даже обиделся. Я дал ему один раз… заметь, один!.. по лошадиной физиономии и свалил его с ног. После я, конечно, тут же дал деру, потому что они бы меня прямо там убили. Бегал, как чертов заяц (Аиша заткни уши), и дальше вы знаете.
— Ты своим благородством себе могилу выкопаешь, — качал головой Капитан.
— Да, ладно…
— И куда ты теперь?
— Не знаю. Аиша, ты была в Киотануре?
— Нет, — заинтересовалась я, — А это где?
— На юге. Там, где сейчас очень тепло.
— Ты же только приехал, — скептически заметил Капитан.
— И в честь этого я должен болтаться с тобой и твоей рыбой посередь океана? Я сухопутная тварь.
