-Я уведомлю господина Артиморуса о вашем приходе, - чинно произнес слуга, направляясь вперед по коридору и знаком приглашая нас следовать за ним. - Он сейчас в своем кабинете и занят беседой с гостем, но, думаю, он найдет время, чтобы вас принять, мессир Висснок.
Не успел он это договорить, как я, ускорив шаг, нагнала его и оглушила пустой бутылкой, которую все так же держала в руке, пряча ее под плащом. Слуга рухнул на роскошный ковер, и я, окончательно войдя в роль, небрежно переступила через его тело.
-Рено! - в ужасе воскликнул Искен, остановившись, как вкопанный. - Ты обезумела! Что ты творишь?
-Это всего лишь слуга, Искен, - ответила я со злой легкомысленностью.
-Но это слуга Артиморуса Авильского!
-Я так и знала, что тебя вряд ли взволновало бы подобное обращение с челядью менее значимого господина, - хмыкнула я. - Не стой столбом, ты же слышал, что мессир Артиморус сейчас в своем кабинете? Думаю, ты хорошо знаешь, где он находится.
Мелихаро и Леопольд все это время хранили мрачное молчание, не ожидая от визита, начавшегося столь возмутительно, чего-либо хорошего. В их движениях читалась обреченность - я сознавала, что они, последовав за мной в дом Артиморуса, вверяют свои судьбы мне целиком и полностью, хоть и не понимают до конца, что же я затеяла. Не успела я к ним обратиться с просьбой, как они деловито и сноровисто подняли беспамятного слугу и, переглянувшись, засунули его за первую попавшуюся дверь. Чувстовалаось, что магистр и демон понимают друг друга с первого взгляда, и способны на диво слаженно нарушать закон.
Побледневший Искен, теперь явно сожалеющий о том, что согласился взять меня с собой, торопливо и нервно зашагал вперед - коридоры резиденции Артиморуса и впрямь были ему хорошо знакомы.
-Вот дверь в кабинет, - указал он вперед, остановившись в нерешительности. Вольно или невольно, голос он понизил до шепота, и я видела, что губы его побелели от волнения.
-Так чего же мы ждем? - я шагнула вперед.
-Но мессир Артиморус занят беседой, и невежливо будет вот так прерывать ее... - даже в храмовых подземельях Искена не сотрясала такая крупная нервическая дрожь.
-К чему эти условности между старыми знакомыми? - рявкнула я, уже не скрывая того, что меня трясет ничуть не меньше, и, одним прыжком очутившись у двери, распахнула ее.
Конечно же, я предполагала, кого сейчас увижу. И даже говорила себе, что подобное стечение обстоятельств окажется весьма удобным - мы сразу сможем перейти к главному, не ходя вокруг да около. Но, все равно, удар оказался настолько болезненным, что я пошатнулась, точно меня ударили острейшим клинком под ребро. Из последних сил я заставила себя остаться на месте, и упрямо стояла в дверном проеме, позволяя Артиморусу и его гостю хорошенько рассмотреть меня. Гость, как это и было ему всегда свойственно, не выказал и тени смущения.
-О, вот и моя девочка! - произнес он, обращаясь к Артиморусу. - Я же говорил вам, что не стоит волноваться - она обязательно придет, пусть даже перед тем и покажет свой характер. Здравствуй, Каррен. Я рад видеть, что ты жива и относительно здорова, хоть, признаться честно, с каждой нашей встречей твой вид становится все плачевнее... Ты совсем себя не бережешь, милая крестница, я, кажется, это уже говорил.
-Добрый вечер, магистр Каспар, - ответила я, так и не почувствовав, что сердце мое снова начало биться. - До меня дошли слухи, что вы умерли, но я, поразмыслив, решила им не верить.
-Я так и знал, что весть о его смерти слишком добрая для того, чтобы в нее верить, - тоскливо пробурчал Мелихаро, выглянув у меня из-за плеча.
-Ты не одна? - приподнял брови Каспар, а затем гостеприимно махнул рукой. - Не смущайтесь, господа, входите. Надеюсь, мессир, - обратился он к Артиморусу с усмешкой, - вам не покажется слишком оскорбительным то, что я распоряжаюсь в вашем доме, как в своем собственном.
-Каспар, мой дом - ваш дом, - добродушно отозвался Артиморус. - Раз вы считаете, что нашей беседе не помешает еще несколько пар ушей - для меня этого вполне достаточно. Конечно, я предпочитаю чуть более опрятных визитеров, которые, к тому же, не пренебрегают правилами хорошего тона, но я всего лишь старик, который отчаялся поспеть за новыми временами...
С этими словами он дернул за какой-то шнурок, и где-то далеко раздался звук колокольчика, заставивший меня вздрогнуть - но старый чародей сделал успокаивающий жест и произнес: "Я всего лишь приказал, чтобы нас никто не беспокоил, не пугайтесь, дитя мое".
Я, угрюмо глядя на магов, вошла в кабинет, и внимательно, не таясь, осмотрелась. Мир и покой царил здесь до моего вторжения - потрескивали уголья в камине, золотистый ровный свет источали лампы, ветер и дождь бились в цветные витражи, а на столе стояла початая бутылка вина - разумеется, несравненно более дорогого, чем то пойло, которое сейчас туманило мою голову и тщетно пыталось согреть заледеневшее сердце. У окна я запоздало заметила Констана, держащего в руках книгу - должно быть, ему позволялось присутствовать при разговорах Каспара и Артиморуса, как это разрешено верному псу или несмышленому ребенку. Мое появление заставило беднягу заметно смутиться - я видела, что его пальцы смяли лист рукописи, вне всякого сомнения, являющейся весьма ценным и редким экземпляром.
Каспар, на которого я перевела взгляд, чуть изменился с нашей последней встречи. Наконец-то и на его лице отразился бег времени - лоб перечеркнула глубокая морщина, а на щеке виднелся свежий, едва затянувшийся рубец от шрама. Видимо, черная полоса в его жизни не была чистой выдумкой, но я не собиралась забывать о том, как безжалостно он со мной обошелся в главном.
Каспар точно с таким же открытым любопытством изучил каждого моего спутника, все с тем же небрежным светским изяществом указывая им, куда они могут присесть.
-О, ну эту наглую нечисть я узнаю в любом обличье! - сказал он, завидев Мелихаро, затем перевел свой взгляд на магистра Леопольда. - А вы, сударь, полагаю, тот самый беглый поместный маг, за которого я ходатайствовал перед Лигой. Не могу не сообщить вам, что вы могли распорядиться этой милостью куда разумнее. Если не ошибаюсь, мы с вами почти ровесники, и я удивлен, что в столь зрелом возрасте кто-то может сохранить истинно юношеское умение непрерывно совершать очевидные глупости.
Последним в кабинет вошел Искен, и его появление заставило магистра Каспара удивленно приподнять бровь. Пусть это движение и выглядело нарочито манерным, холод, появившийся в его взгляде, отнюдь не был фальшивым.
-Юный Искен Висснок! - произнес он, тонко и недобро улыбнувшись. - Надо же, а ведь я до последнего убеждал мессира Артиморуса в том, что ваше появление в этой истории - всего лишь недоразумение. Приходится признать, что я ошибся. Моя девочка оказалась не столь уж памятливой, а ее ум - не столь уж холодным, как мне казалось ранее.
