Нет, толку от дневника никакого. Впрочем, я не ожидала, что найду в нем подробную инструкцию по управлению жезлом или какие-то сногсшибательные откровения или неизведанные заклинания невероятной силы. Но потратить столько бумаги на подобную бредятину — это выше моего понимания.
Я отложила дневник в сторону, сладко потянулась и зевнула во весь рот. Небо за окошком подозрительно зарозовелось. Я встала, подошла к окну и выглянула наружу. Так и есть, просидела до рассвета. Нет, надо завязывать с этими ночными чтениями. А дневник сегодня же верну в библиотеку, пусть им наслаждаются восторженные почитатели колдуна вроде того же Локия.
Две недели пролетели совершенно незаметно, и вот уже наступил день отбытия старших жрецов. Меня в честь такого великого события освободили от трудовой повинности, заперев на целый день в комнате. Локий принес мне завтрак и пропал. Очевидно, активно участвует в проводах, злобно подумала я, мечась по комнате.
За окном уже сгущались сумерки. В животе злобно урчал пустой желудок, а Локия с ужином все не было и не было. Обедом меня тоже никто не удосужился накормить, и я начинала всерьез подумывать о том, чтобы открыть при помощи магии дверь и самой отправиться на кухню в поисках чего-нибудь съестного.
Наконец я услышала долгожданный щелчок замка, и дверь распахнулась, являя моим глазам взъерошенного и потрепанного Локия. С пустыми, между прочим, руками.
— Есть хочу, — мрачно буркнула я вместо приветствия. Локий торопливо покраснел.
— Извини, я никак не мог вырваться. Старшие братья почему-то решили отправиться вечером, а я должен был присутствовать при их отъезде. Это обязательное правило для всех жрецов. Сейчас я чего-нибудь принесу.
И парень снова скрылся за дверью. Пока он бегал на кухню за провиантом, я подошла к окошку и выглянула наружу. От ворот храма неторопливо удалялась конная процессия, освещая себе дорогу при помощи вьющихся вокруг огненных шариков. Пожелав им всего самого нехорошего, я вернулась на место в ожидании еды.
Локий, пытаясь реабилитироваться в моих глазах, притащил большой поднос, плотно заставленный тарелками. Желудок обрадовано взревел, и я поспешила накинуться на долгожданный ужин.
Пока я утоляла голод, Локий взирал на меня с умилением матушки, любующейся на единственное чадо. Когда я почувствовала, что уже могу нормально говорить, а не только лишь рычать, то подняла на парня вопросительный взгляд.
— Я тебе кое-что принес, — как всегда краснея, сказал монах.
Я с набитым ртом промычала что-то одобрительное. Парень засунул руку себе за пазуху и вытащил на свет что-то шуршащее и очень сильно помятое.
— Что это? — с трудом проглотив слишком большой кусок, заинтересовалась я.
— Это дневник Тибериона, — лучась от счастья, порадовал меня Локий.
Я отбросила вилку в сторону и вцепилась жадными ручонками в заветную рукопись. Да, так и есть, это оно. Пока еще неверная подруга по имени удача не отвернула от меня свое лицо.
Переполнивший меня энтузиазм требовал на кого-нибудь его выплеснуть. Недолго думая, я подскочила к парню и смачно чмокнула его в щеку.
— Спасибо, Локий, ты настоящий друг!
Парень медленно залился густой краской от ворота меховой рубахи до уже проросшей щетинки на голове. Я запоздало вспомнила, что ему пока не положено общаться с женщинами кроме как при помощи слов и сама покраснела.
— Извини, — смущенно пролепетала я, отодвигаясь в сторону.
Пунцовый от неловкости Локий неуклюже собрал пустые тарелки в кучу и поспешил сбежать, пока я не выкинула еще чего-нибудь непозволительного. Я коротко вздохнула. Парень-то он неплохой, но с дикими комплексами по вопросам противоположного пола. Хотя чего еще ожидать, если в храме к общению с женщинами допускаются только лица старше сорока лет?
Сделав себе мысленное внушение на тему, что надо беречь молодого жреца от подобных нервных потрясений, я завалилась на кровать и открыла дневник Тибериона.
В отличие от помешанного на собственной неотразимости Азраера, его ученик предпочитал более художественный стиль изложения. Я сама не заметила, как зачиталась, все сильнее погружаясь в глубины времени.
Тиберион начинал свой рассказ с описания того дня, когда он попал в ученики великого мага Азраера. Честно говоря, словосочетание "великий маг" меня уже здорово раздражало, но от традиции никуда не денешься. Рассказ о тяжелых ученических буднях выбивал слезу, да не одну. А если честно, то я рыдала взахлеб, читая, что вытворял со своими учениками великий маг. Затем Азраер наконец-то счел своего ученика годным для выполнения части работы самого мага и самым бесстыжим образом свалил на него все основные хлопоты по хозяйству. Заодно частенько отправлял Тибериона вместо себя на мелкие задания, "недостойные усилий со стороны великого мага", убивая таким образом сразу двух зайцев: и народ уважает за отзывчивость, и деньги зарабатываются без лишних телодвижений.
Затем Азраер всерьез заподозрил, что скоро умрет, и затеял знаменитый визит в Обитель Богов. Оставить своего любимого ученика жить долгой и счастливой жизнью великий маг просто никак не мог, поэтому взял его с собой по принципу — пусть корова и не доится, зато мычит громко.
С этого момента я стала читать более внимательно, хотя и так это было самое интересное жизнеописание из множества прочитанного мной за последние несколько недель. Таинственная Обитель Богов, место, в котором можно напрямую общаться с богами, и которое безуспешно ищут в течение многих лет огромное количество людей. Ведь Азраер достиг ее, если верить утверждениям сбежавшего из храма ученика. Значит, он знал дорогу туда. А у каждого человека найдется, о чем попросить богов. Я — не исключение.
Однако, к моему большому разочарованию, Тиберион ничего не сообщил о местонахождении Обители. По его словам вообще выходило, что они отправились наобум и попали на место назначения совершенно неожиданно для самих себя. Азраер запретил ученикам входить в Обитель, а сам нанес богам визит. Через час маг вышел из Обители злой и ругающийся, накричал на учеников и отдал распоряжение возвращаться. На полпути маг скоропостижно скончался, причем я так и не поняла, отчего именно, то ли все-таки от старости, то ли ученики все же не выдержали и пристукнули мерзавца. Как бы то ни было, посовещавшись, последователи мага решили не тащить хладный труп обратно к людям, а быстренько подыскали подходящую пещерку поглубже и устроили в ней гробницу. Потом подумали и решили остаться здесь же, дабы оберегать покой учителя.
Дальше шел подробный рассказ о том, какие лишения им пришлось пережить, пока они устраивались в горах. Кого-то задрали хищные звери, кто-то по неосторожности свалился в пропасть, кто-то умер от болезни. И все же люди — самые живучие создания из всех существующих. Храм был создан, братия разрослась, причем Тиберион как-то тактично опустил момент, как именно она разрослась.
